Софья Ковалевская родилась женщиной. Родилась в России XIX века. И родилась математиком. Все это не способствовало счастью ни в профессии, ни в личной жизни. Но Софья Васильевна сумела обратить невыгодные обстоятельства с свою пользу.

Разочарование генерала

Двое любимых мужчин помогали Софье Ковалевской. По странному стечению обстоятельств, оба они носили фамилию, которую прославила эта талантливая женщина.

Софья Корвин-Круковская родилась в 1850 году в семье генерал-лейтенанта артиллерии. Уже в раннем возрасте она привела в ужас своего отца.

Нет, конечно, Василий Корвин-Круковский знал, что у них в роду были астрономы и математики. Но мужчины. А тут девочка заявляет, что собирается посвятить себя физике, математике и химии. Хватит и того, что старшая решила провести жизнь за литературными упражнениями. В общем, дочки приносили генералу сплошное разочарование.

Корвин-Круковские ломали голову, как бы пристроить слишком умных дочерей. Кавалеры девушек интересовали мало. А Софа — та просто дни и ночи корпела над лекциями по математике профессора Остроградского. Репетиторы отказывались от нее: девочка знала по математике больше, чем они. Что делать с эдаким домашним Паскалем?

И тут младшая дочь так вильнула хвостом, что немолодой генерал не знал, как оправиться от удара. Она заявила о желании получить высшее образование. В России женщины не имели права учиться в вузах. Правда, европейские университеты принимали абитуриенток из России. Но требовалось получить разрешение на обучение — от отца или мужа. Так что российские законы оказались на стороне возмущенного папаши Корвин-Круковского. Генерал будущему великому математику разрешения не дал.

Подобных родителей, уверенных, что удел женщины — семья и домашнее хозяйство, в тогдашней России было великое множество. Для борьбы с ними существовало испытанное средство — фиктивный брак.

Поклонник Дарвина

Россия кишела нигилистами и нигилистками. И если к мужчинам-нигилистам кое-как привыкли, то девушка-нигилистка пугала при первой же встрече. Короткие волосы, чересчур закрытое платье (нечего потакать мужской похоти!), а возможно, и папироска могли довести до обморока любого поклонника кисейных барышень.

Юноши-нигилисты называли девушек сестрами, а себя — братьями. Одной из главных идей было гендерное равенство. Ради него «братья» часто женились на «сестрах», чтобы освободить их от родительского гнета и дать возможность получить высшее образование.

Вряд ли Ковалевскую можно назвать нигилисткой. Она была слишком масштабной личностью, чтобы стать частью какого-либо общественного движения. Но именно движение нигилистов пришло ей на помощь.

Позже она даже напишет повесть «Нигилистка». А пока в ее жизни появился Владимир Ковалевский.

Он был старше Софьи на восемь лет. Родился в интеллигентной семье, окончил юридический факультет. Потом понял, что интересуется геологией и палеонтологией. Некоторое время жил за границей и обучал там дочку Герцена. Знал несколько иностранных языков — это помогло ему самостоятельно освоить источники по естественным наукам.

Ковалевский стал ярым поклонником учения Дарвина. Его страшно возмущали люди, которые упорно отрицали, что произошли от обезьяны. Конечно же, его возмущали и генералы типа Корвин-Круковского.

Порядочный и интеллигентный Ковалевский, как никто другой, подходил на роль фиктивного мужа. Его-то и присмотрела для себя Анна, старшая сестра Софьи. Однажды она взяла младшую сестру на фиктивное свидание с будущим фиктивным супругом.

И тут случилось нечто странное. Молодой человек заявил, что хочет обвенчаться не со старшей сестрой, а с младшей. Почему? Ведь речь шла о «братско-сестринском» союзе. Можно догадаться: Владимиру понравилась Софа, но нигилистские принципы не позволили ему признаться даже самому себе в том, что он влюбился.

Брак фиктивный и брак эффективный

Ничего удивительного: Софья была хороша собой. Одна из современниц писала: «Ей минуло уже 18 лет, но на вид она казалась гораздо моложе. Маленького роста, худенькая, но довольно полная в лице, с коротко обстриженными вьющимися волосами темно-каштанового цвета, с необыкновенно выразительным и подвижным лицом, с глазами, постоянно менявшими выражение, то блестящими и искрящимися, то глубоко мечтательными, она представляла собою оригинальную смесь детской наивности с глубокою силою мысли».

Сестры Анна и Софья называли Володю «братом». Но для генерала Корвин-Круковского он был будущим зятем. Генерал не догадывался о платоническом характере отношений Софы и «жениха». Тем более что Софья явно симпатизировала Ковалевскому. Они любили вместе заниматься науками: Володя репетировал Софу по биологии. Он писал о невесте: «Младшая, именно мой воробышек, такое существо, что я и описывать ее не стану… Несмотря на свои 18 лет, воробышек образован великолепно, знает все языки как свой собственный и занимается до сих пор главным образом математикой». Так нелюбящие люди не пишут.

В 1868 году «брат» и «сестра» поженились. Фиктивно. Софа писала, что Володя «такой же милый, хороший и настоящий брат, каким он всегда был для нас; с ним можно сойтись вполне, и действительно, для меня теперь немыслимо отделить его от нас».

Фиктивный брак длился целых шесть лет. Ковалевские обосновались в Гейдельберге, где талант Софьи оценил сам великий математик Карл Вейерштрасс. Владимир также занимался наукой.

В 1874 году произошли два события. Первое: Ковалевская получила докторский диплом. Второе: ее брак из фиктивного превратился, так сказать, в эффективный. Почему Владимир так долго стеснялся своих чувств? Будучи человеком благородным, он полагал, что, «заключивши брак по надобности», не имеет права на близость с женой…

Увы, в остальном пару ждали разочарования. Умер отец Софьи, и на полученные в наследство деньги Владимир попытался начать свое дело — и прогорел. А в европейских университетах на нашлось преподавательского места для Софьи.

Пара вернулась в Россию. Здесь Софье Ковалевской предложили место учителя арифметики в начальных классах.

Сцены ревности

В 1878 году у Ковалевских родилась дочь, которую окрестили также Софьей. Но появление ребенка только отдалило супругов друг от друга. Через пять лет Владимир, сделавшийся полным банкротом, покончил с собой. Софье Васильевне пришлось заниматься не доказательством теорем, а доказательством того, что ее муж не был аферистом.

Но вскоре удача наконец-таки повернулась лицом к Ковалевской: ее пригласили занять место профессора в Стокгольмском университете. Здесь ею восхищались и тепло называли «профессором Соней».

В 1888 году к ней пришла новая любовь.Удивительно, но Максим Ковалевский — крупный ученый-социолог, будущий академик — был однофамильцем ее мужа. В свое время его уволили из Московского университета за чрезмерное западничество.

Эрудиция и ум Максима Максимовича так поразили Софью, что она написала о нем своей подруге: «Он такой большой и занимает так много места не только на диване, но и в мыслях других, что мне было бы положительно невозможно в его присутствии думать ни о чем другом».

Ковалевская впервые в жизни полюбила по-настоящему. В ней проснулась страстная и ревнивая любовница, а вовсе не сестра и соратница. По словам современницы, Софья в любви «отличалась тираническим характером; она не допускала мысли, чтобы любимое ею существо имело какие-либо чувства, мысли, желания, направленные не на нее. Она хотела так всецело обладать любимым человеком, что лишала его совершенно возможности жить собственною индивидуальною жизнью… Она мучила его и себя своими требованиями, устраивала ему страшные сцены ревности, они много раз совершенно расходились в сильном взаимном озлоблении, снова встречались, примирялись и вновь резко рвали все отношения».

Тем не менее Максим Максимович сделал Софье Васильевне предложение. Но свадьбе не суждено было состояться: в январе 1891 года Ковалевская умерла от воспаления легких. Последние ее слова были: «Как много счастья».

Незадолго до кончины эта выдающаяся женщина задумала повесть под названием «Когда не будет больше смерти»…

Мария КОНЮКОВА