Электромагнит для художника

20 июня 1840 года американец Сэмюэл Морзе запатентовал телеграфный аппарат. Его изобретение долго оставалось невостребованным, а сам он получил репутацию скорее чудака, чем гения. Но в конце концов преодолел все преграды.

Отец Сэмюэла Морзе был серьезным человеком. Географом и по совместительству священником. И, естественно, пришел в ужас, когда узнал, что сын мечтает стать художником. Что за профессия такая? Но Сэмюэл с детства отличался исключительным упрямством. Он сломил сопротивление отца и в 1811 году уплыл в Англию учиться живописи. И, надо сказать, кое-чему научился. Его картина «Умирающий Геркулес» была удостоена золотой медали Лондонской королевской академии художеств.

Гордый собой, Морзе вернулся в Северо-Американские Штаты. Но выяснилось, что молодую американскую нацию совсем не интересуют умирающие геркулесы, ахиллесы, равно как и все прочие персонажи тогдашней академической живописи. Но Сэмюэл не опустил рук. Он был парень общительный, так что друзей у него было много. Он стал рисовать их портреты. По 4 штуки в неделю. За каждый брал по 60 долларов.

Морзе превратился в модного художника-портретиста. Скопил 3 тысячи долларов и женился на вполне добропорядочной девушке. Основал в Нью-Йорке Национальную академию дизайна и стал ее президентом.

Истинный художник должен быть требовательным к себе. Морзе осознал, что рисует неважнецки, хоть и президент академии. И снова поплыл в Европу доучиваться живописи. Не мог же он доучиваться в Америке, если он сам - первый американский художник.

В Европе Морзе написал монументальное полотно «Галерея Лувра». На переднем плане - Морзе, а на заднем - прославленные холсты европейской живописи - «Джоконда», «Тайная вечеря» и прочие. Морзе поплыл на родину, полный честолюбивых замыслов. Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. На корабле Морзе услышал, как два джентльмена беседовали об электромагните. Заметим, какие замечательные темы для бесед выбирали в те времена джентльмены. Короче говоря, один сказал другому: «Если электрический ток можно сделать видимым на обоих концах провода, то я не вижу никаких причин, почему сообщения не могут быть им переданы».

Огорошенный этим предположением, Морзе решил изобрести телеграф.

Впрочем, поначалу он занимался и более приземленными вещами. В частности, баллотировался на первых всенародных выборах мэра Нью-Йорка. К счастью для искусства, науки и, наверное, города Нью-Йорка, проиграл. Пришлось довольствоваться полученным званием профессора начертательных искусств. Но и здесь Морзе жестоко обидели. Не художники, а политики. Конгресс отказал ему в выгодном заказе - написать исторические картины для Капитолия.

Морзе окончательно разочаровался и в политике, и в живописи. Отныне у него была только одна цель - изобрести телеграф. Правда, телеграф уже изобрели: Шиллинг в России, Гаусс и Вебер в Германии, Кук и Уитсон в Англии. Но их аппараты были электромагнитными стрелочного типа, а Морзе изобрел электромеханический. Опустим подробности. К тому же Морзе изобрел азбуку Морзе - и уж этого у него никак не отнять.

Тут интересен другой момент. Американцы не оценили «Умирающего Геркулеса» и «Галерею Лувра». Это можно понять. Но американцы проявили полное равнодушие и к телеграфным потугам Сэмюэла Морзе. На него смотрели, как на чудака. Целых семь лет.

Наконец, один из конгрессменов взялся пролоббировать для изобретателя субсидию в 30 тысяч долларов на прокладку телеграфной линии. Палата представителей собралась на рассмотрение Билля о субсидии. Несколько часов Морзе слушал остроты депутатов по поводу того, какой ерундой он занимается. Не выдержал и ушел. В кармане у него оставалось 37 центов. Говорят, впервые в жизни он впал в отчаяние. На следующее утро нему явилась девушка - дочь его друга - с неожиданным известием: депутаты одобрили субсидию. Морзе предложил счастливой вестнице придумать содержание будущей первой телеграммы. Она придумала: «Чудны дела твои, Господи!»

24 мая 1844 года Морзе послал первое телеграфное сообщение. Это была победа. Но не окончательная. Следующие десять лет Морзе судился за авторские права. Победил и стал богат. Поселился в имении под Нью-Йорком. Занялся благотворительностью. С тех пор про азбуку Морзе слышали все. А про «Умирающего Геркулеса» - никто. Потому что, как говорил тургеневский Базаров, «порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта».

Глеб СТАШКОВ