Европа становится на рельсы

Современный мир невозможно представить без паутины рельсов, опутывающей почти все страны и континенты. По железным дорогам перевозят грузы, по ним путешествуют люди. Трудно поверить, что первые паровозы казались современникам непонятными, ненужными и опасными игрушками.

Издавна задумывались люди о том, как использовать энергию водяного пара. Еще Герон Александрийский в I веке выступил с идеей паровой турбины. Выступил, но реализовать свою идею не смог - время машин еще не настало. Прошло 17 веков, прежде чем англичанин Джеймс Уатт в 1769 году запатентовал паровую машину. Его детище нашло широкое применение на транспорте, причем и на водном, и на сухопутном.

В 1803 году, отчаянно дымя и отдуваясь паром, поплыл первый пароход. А в 1804 году встал на рельсы придуманный англичанином Ричардом Тревитиком паровоз. Он тащил за собой со скоростью 8 км/ч пять вагонов с железной рудой. А порожняком мог разогнаться аж до 26 км/ч. Так год 1804-й стал годом рождения железных дорог.

Через 10 лет Джордж Стефенсон, усовершенствовав творение Тревитика, создал свою, наиболее удачную конструкцию локомотива. Вскоре он же построил первую в мире железную дорогу общего пользования с шириной колеи 1435 миллиметров. Дорога соединила Ливерпуль с Манчестером. В составе пассажирского поезда был первый в мире почтовый вагон.

Чего ждали от новшества скептики: «Железные дороги помешают пастись коровам, перестанут нести яйца куры, отравленный дымом воздух погубит птиц, дома близ дороги погорят, а при взрыве парового котла будут разорваны в клочья все пассажиры». Однако, что бы там ни говорили недруги, через 10 лет в Англии было уже почти 3 тысячи километров железных дорог.

Выбранная Стефенсоном ширина колеи по сей день остается стандартом во многих странах мира. Но не во всех: например, в Швейцарии разные дороги имеют различную колею. В Испании она шире всех в мире - 1668 миллиметров. В России первая железная дорога длиной 27 километров, между Санкт-Петербургом и Павловском, открылась в 1837 году. Вначале приняли ширину 1524 миллиметра. Такая колея сохранилась лишь в Финляндии. А потом остановились на 1520 миллиметрах.

Стефенсон столь успешно наладил собственное производство паровозов, что стал их экспортировать. Именно они позволили в 1835 году открыть первую не только в Германии, но и во всей Западной Европе железную дорогу между баварскими городами Нюрнберг и Фюрт.

Правда, король Баварии Людвиг I, увлеченный в ту пору строительством канала Рейн-Дунай, к идее железной дороги отнесся прохладно. Но когда дорога успешно заработала и получила всеобщее признание, соблаговолил дать ей свое имя. Технические решения: ширина колеи, станционное оборудование и все прочее были целиком английскими. Там же купили пассажирский вагон и первый паровоз, получивший гордое имя «Адлер» («Орел»).

Открытие дороги было торжественным и многолюдным. На «капитанском мостике» «Адлера» величественно стоял машинист - «арендованный» у Стефенсона инженер-механик Уильям Уилсон, одетый в форменный китель и цилиндр. На всем протяжении шестикилометровой линии поезд приветствовали толпы жителей обоих городов. Среди первых пассажиров были важные персоны во главе с вдохновителем стройки, бургомистром Нюрнберга.

На первых порах «Адлер» тянул вагон только два раза в день, сжигая при этом уйму дорогих буковых дров. В промежутках между рейсами вагон с целью экономии двигался на конной тяге. В таком режиме дорога проработала 20 лет. За это время «Адлера» перевели с дров на уголь. Жителям Нюрнберга пришелся очень по вкусу бессменный машинист «Адлера» - высокий рыжий англичанин, всегда безукоризненно одетый и приветливый. Он не только сам водил поезд, но и готовил себе смену, а также сумел открыть железнодорожную мастерскую. Работал много, но и на зарплату ему город не поскупился. Уилсон прижился в Баварии, завел семью, в Англию так и не вернулся, прожив в Нюрнберге все оставшиеся годы жизни. Вскоре после помпезного празднования 25-летия дороги он скоропостижно скончался и был торжественно похоронен на старинном кладбище Нюрнберга, ставшего для него второй родиной. А старик «Адлер» жив - после реставрации стоит в Нюрнбергском железнодорожном музее. Однажды, по случаю своего 150-летия, он тряхнул стариной и лихо прокатился по знакомому маршруту. И это был его последний выход в люди: вскоре рельсы разобрали, а Фюрт с Нюрнбергом соединило метро. О первой железной дороге напоминает прекрасный фонтан-обелиск, возведенный в ее честь на границе этих городов.

Анатолий БУРОВЦЕВ
Константин РИШЕС