Блокадная мадонна

Поэтессе Ольге Берггольц выпала страшная судьба. Ей наяву пришлось пройти через все то, что многим видится лишь в самых тяжелых кошмарах. И пережила она все эти испытания с честью. Недаром ее называли голосом блокадного Ленинграда.

В течение всей блокады Ленинграда Ольга Берггольц практически каждый день обращалась к горожанам по радио: подбадривала, убеждала в необходимости продолжать жить и бороться, внушала веру в победу. Она, безусловно, была героем и человеком своего времени. С помощью жестоких уроков власть внушила ей правила игры. И Ольга Федоровна знала, как играть по ним.

Трудно представить себе более счастливое начало жизни и карьеры, чем было у Ольги Берггольц. Она родилась в 1910 году в семье врача-хирурга немецкого происхождения. Природа одарила ее с небывалой щедростью. Берггольц принадлежала к тому типу женщин, которые нравятся очень многим мужчинам: среднего роста, со светлыми густыми волосами, ладно сложенная, круглолицая, с ясными глазами и замечательной улыбкой. Кроме того, она от природы обладала хорошим вкусом в одежде и чувством стиля.

Публиковаться Берггольц начала в возрасте 15 лет. Печатала и стихи, и прозу. Первые произведения, конечно, создавались в духе времени - про «образцовую комсомольскую семью». Но написаны были не без искры таланта. Ее путь был обычен для эпохи, на которую пришлось взросление будущего большого поэта. Девочка из семьи набожных питерских интеллигентов превратилась в пионерскую, а потом и в комсомольскую активистку.

В 1926 году на собрании литературного объединения молодежи «Смена» Ольга познакомилась с молодым поэтом Борисом Корниловым. Он был на 3 года старше и приехал в Ленинград с Волги «учиться поэзии». Корнилова считали самым перспективным литератором нового поколения. Союз двух поэтов - юных, красивых и талантливых - выглядел как плакат, агитирующий за власть, с лозунгом «У нас каждый молод сейчас в нашей чудной, прекрасной стране». В 1928 году в семье родилась дочь Ирина...

Но уже в 1930-м супруги развелись - не сошлись характерами. Никакой политики. В том же году Берггольц, которая производила неотразимое впечатление на мужчин, вышла замуж за литератора Николая Молчанова, с которым училась на филологическом факультете университета. Родилась еще одна дочь - Майя.

До начала 1930-х жизнь как будто только и делала, что дарила Ольге подарок за подарком. Поэтесса, слава Богу, не знала, какая судьба ее ждет.

Молчанов не прожил с женой и года, когда его забрали в армию. Во время службы на границе с Турцией Николай попал в плен к басмачам. После пыток, которые пришлось перенести, у него развилась тяжелая форма эпилепсии, от которой он страдал до самой смерти. Болезнь мужа стала горем для семьи. Но оставалась частной проблемой. Тогда все много думали о строительстве молодого справедливого государства...

Карьера Берггольц шла в гору: стихи и прозу печатали и в детских, и во взрослых изданиях. Ее талант признали и Маршак, и Чуковский...

Следующий удар был страшнее: умерла маленькая Майя, которая только-только научилась произносить слово «мама». А в 1936 году скончалась и старшая дочь Ирина от какой-то непонятной болезни.

В 1937 году арестовали первого мужа поэтессы - Бориса Корнилова. В 1938-м его расстреляли. К тому моменту Берггольц уже несколько лет была замужем за другим мужчиной. Но это не помешало схватить и ее, обвинив в связях с врагами народа. Эта история закончилась для Берггольц относительно удачно. По тем временам - уж точно. Ее выпустили в 1939-м. В тюрьме у нее родился мертвый ребенок. Больше у Ольги Федоровны детей не было.

Берггольц даже реабилитировали, признав арест ошибкой. А вот Борис Корнилов был признан невиновным только в 1957-м - почти через 20 лет после гибели.

После тюрьмы в характере и образе мыслей Ольги произошли значительные перемены. Иллюзий в отношении власти она больше никогда не питала. Но при этом Берггольц чувствовала себя частью страны и ее народа и искренне переживала все беды вместе с соотечественниками. Вторым уроком, извлеченным из тюремного опыта, стало то, что Ольга Федоровна научилась двуличию. Когда требовалось, выдавала на публику конъюнктурную ложь. А страшную правду писала в стол, в страхе перед обысками тщательно пряча написанное.

Вот как она писала о своих ощущениях в тайном дневнике: «Ощущение тюрьмы сейчас, после пяти месяцев воли, возникает во мне острее, чем в первое время после освобождения. Не только реально чувствую, обоняю этот тяжелый запах коридора из тюрьмы в Большой Дом, запах рыбы, сырости, лука, стук шагов по лестнице, но и то смешанное состояние обреченности, безвыходности, с которыми шла на допросы... Вынули душу, копались в ней вонючими пальцами, плевали в нее, гадили, потом сунули ее обратно и говорят: "живи"... Вернулась в пустой наш дом (обе мои доченьки умерли еще до моего ареста). Душевная рана зияла и болела нестерпимо. Мы еще не успели ощутить во всей мере свои утраты и свою боль, как грянула Великая Отечественная война».

Война принесла с собой новые утраты. В 1942 году умер от голода в осажденном Ленинграде Николай Молчанов. После этой потери Берггольц решила остаться в родном городе. Ей теперь нечего было терять. И она стала поддерживать соотечественников своими выступлениями по радио и стихами.

Товарищ, нам горькие выпали дни,
Грозят небывалые беды,
Но мы не забыты с тобой, не одни, -
И это уже победа.

Ее голоса ждали. Ольга знала об этом, поэтому, даже слетав в 1942-м в Москву, она вернулась домой - к измученным голодом ленинградцам. В памяти их она осталась, главным образом, как голос блокады. И этот голос был искренен - это чувствовали и знали все.

Война и блокада стали главными темами творчества Берггольц на всю оставшуюся жизнь. Этой теме посвящена ее главная книга «Дневные звезды».

Самые сокровенные мысли она по-прежнему записывала в тайном дневнике. В начале войны там появилась запись: «Как же довели до того, что Ленинград осажден, Киев осажден, Одесса осаждена... Не знаю, чего во мне больше - ненависти к немцам или раздражения, бешеного, щемящего, смешанного с дикой жалостью, - к нашему правительству... Это называлось: "Мы готовы к войне". О, сволочи, авантюристы, безжалостные сволочи!»

В 1953 году, когда умер Сталин, Ольга Федоровна разразилась душераздирающим четверостишием:

Обливается сердце кровью...
Наш любимый, наш дорогой!
Обхватив твое изголовье,
Плачет Родина над Тобой.

А в тайном дневнике поэтессы на ту же тему появилось нечто, совершенно противоположное по смыслу:

О, не твои ли трубы рыдали
Четыре ночи, четыре дня
С пятого марта в Колонном зале
Над прахом, при жизни кромсавшим меня...

Даже после всех ужасов, выпавших на ее долю, Ольга Федоровна не утратила своего женского очарования. В 1949 году она вышла замуж в третий раз - за Георгия Макогоненко, филолога, специалиста по русской литературе. Об их браке и о личности третьего мужа Берггольц современники отзывались по-разному. Одни говорили, что Макогоненко женился на общепризнанной поэтессе из карьерных побуждений. Другие утверждали: супруг очень мучился с Ольгой из-за ее все возраставшего с каждым годом пристрастия к спиртному. Алкоголь на некоторое время заглушал душевную боль.

Великая Анна Ахматова призывала всех жалеть Ольгу. Считала ее мученицей, которой все прощается.

В 1962 году состоялся развод Берггольц с последним мужем. Теперь главным собеседником в ее одиночестве для Ольги Федоровны стал тайный дневник, которому она откровенно признавалась:

На собранье целый день сидела
- то голосовала, то лгала...
Как я от тоски не поседела?
Как я от стыда не померла?..
Долго с улицы не уходила
- только там сама собой была.
В подворотне - с дворником курила,
водку в забегаловке пила...

Ольга Федоровна Берггольц, женщина, которую именовали «блокадной мадонной», умерла в полном одиночестве в 1975 году.

Мария КОНЮКОВА