В IX веке, а точнее в 896 году, земли между реками Дунай и Тиса заселили венгры. Они прибыли откуда-то с востока, едва ли не с Уральских гор. И якобы там остались их соплеменники, говорящие на таком же языке и чтущие те же обычаи. Память о своей исторической родине венгры хранили всегда. Эту мифическую землю где-то далеко на востоке называли Великой Венгрией, или Magna Hungaria.

В 1231 году на поиски потерянной родины отправился венгерский монах-доминиканец по имени Отто. Три года он провёл в скитаниях, дошёл до берегов Волги и даже повстречал там людей, говорящих на языке древних венгров.

Об этом Отто, вернувшийся в древнюю столицу Венгрии Эстергом, рассказал монастырской братии. Его фантастический рассказ услышал брат Юлиан, послушник-доминиканец, который тоже был одержим желанием отправиться в дальнее путешествие. Отто вернулся домой тяжело больным и спустя неделю скончался. А для Юлиана его рассказ, да и вообще вся его полная испытаний жизнь стали руководством к действию.

В погоню за мечтой

О самом Юлиане биографических сведений осталось немного. Известно только, что он в юном возрасте стал послушником монастыря то ли в Буде, то ли в Пеште. Много читал, знал несколько языков, среди них арабский, греческий и немецкий. Судя по всему, умел ладить с людьми, был храбр и умён. Человека с другими качествами вряд ли представили князю Беле, будущему королю Венгрии Беле IV. А без величайшего княжеского соизволения, и тем более без его финансовой помощи, это путешествие вряд ли состоялось бы.

Погожим майским утром 1235 года Юлиан и ещё трое монахов отправились в дальний путь. Надо сказать, что и сегодня для многих путешественников, особенно избалованных комфортом европейцев, путешествие в башкирские степи (а именно туда направлялись доминиканцы) выглядит довольно экзотическим предприятием. И совсем не безопасным. А что уж говорить про XIII век, когда вокруг лежали неведомые земли, населённые сарацинами, аланами, монголами и прочими таинственными и грозными народами!

Но монахи были людьми не робкого десятка. Юлиан, как глава экспедиции, намеревался во что бы то ни стало исполнить волю пославшего их князя: найти Великую Венгрию и узнать как можно больше о нравах загадочных монголов.

Путь предстоял трудный и долгий. Через Секешфехервар, Белград, Адрианополь путники прибыли в Константинополь. Здесь они повстречали венецианского купца, который направлялся через Чёрное море в город Матрику, расположенный на Таманском полуострове. Русские называли его Тмутараканью.

Судно шло к своей цели 33 дня. Столица Тмутаракани ничем не удивила путников. Жили здесь потомки иранцев-сарматов, торговля едва дышала на ладан — пришедшие в степи грозные завоеватели нарушили торговые связи.

Об этой угрозе с Востока все были наслышаны, поэтому никто не хотел вести любознательных венгров в логово врага.

И только 21 августа 1235 года Юлиан и его спутники, получив помощь от жены одного из местных царьков, нашли проводника и лошадей и направились дальше.

Вскоре путешественники вступили в страну аланов.

Все против всех

В XIII веке аланы, потомки сарматов, занимали территорию Приазовья, Нижнего Поволжья, Южного Приуралья и представляли из себя грозную силу. Они были крайне воинственны и жили преимущественно войной и разбоем.

Путешественники по совету проводников решили двигаться только по воскресеньям — в этот святой для аланов день было запрещено нападать даже на кровных врагов. Что уж говорить о каких-то чужеземцах! Конечно, этот способ передвижения был крайне медленным, но зато он гарантировал безопасность. Через 13 дней путники с облегчением покинули эту «гостеприимную» землю, где найти смерть было легче, чем обнаружить еду или кров.

Далее монахи, шепча про себя молитвы, добрели до озера Маныч, чья вода была солёной и непригодной для питья. Отсюда было уже недалеко до великой реки Итиль (Волги), в устье которой стоял город Торчикан.

В этом царстве саманных домиков и кинжальных ветров, где снег и песок спорили друг с другом, путники решили зазимовать. Проводники, услыхав, что путники хотят добраться до становища монголов, только испуганно качали головами — невысокие коренастые кочевники, державшиеся на лошадиных спинах лучше, чем иные на ногах, внушали ужас. Гигантская монгольская орда уже скопилась между Яиком и Итилем, и с каждым днём туда прибывали все новые и новые полчища.

В Торчикане братья едва не нашли свой последний приют. Деньги кончились, не было ни еды, ни топлива. Монах по имени Герард научился вырезать из дерева ложки и продавал их на базаре. Ближе к весне братья собрались решить проблему безденежья кардинально — двое монахов убедили Юлиана продать их в рабство, чтобы выручить денег и продолжить путь. Юлиан согласился, да вот беда — тощие слабосильные монахи никому не были нужны.

Дело кончилось тем, что Юлиан отпустил их домой. Они ушли и сгинули по дороге. Ещё один путник умер уже на пути в Волжскую Булгарию. Юлиан остался один. Но он достиг своей цели — в мае 1236 года, после страшных испытаний прибыл в столицу Волжской Булгарии.

Никому ничего не надо

Здесь Юлиан впервые увидел настоящих монголов. Это были ловкие, храбрые и хорошо вооружённые люди, носившие одежду мехом наружу и почти не слезавшие с лошадей. Они как раз планировали своё наступление на Русь и были заняты покупкой оружия, сбруи, подбором одежды и лошадей. И Юлиан, фактически вражеский лазутчик, мог видеть это своими глазами. Так что его записи были точными и исчерпывающими. Но самое главное — здесь же, в Волжской Булгарии, ему удалось найти людей, говоривших на том же языке, что и европейские венгры.

Они были удивлены, что человек, прибывший из далёких земель, говорит на их наречии. Но помнили, что несколько веков назад одно из племён ушло на запад в поисках лучшей доли. Они отвезли гостя на реку Ак-Итиль (Белая), где стояли их села. Юлиан осматривал их дома с плоскими крышами, говорил со старожилами, не переставая удивляться тому, что они друг друга понимают. Юлиан писал о поволжских венграх, что они «язычники, но не почитают и идолов, а живут как звери. Земли не возделывают, едят мясо конское, волчье и тому подобное, пьют лошадиное молоко и кровь. Богаты конями и оружием, и весьма отважны в войнах».

Домой брат Юлиан возвращался через русские земли. Он выехал домой 20 июня 1236 года, по пути посетил Нижний Новгород и Владимир, где его принял князь Юрий Всеволодович. Потом были города Рязань, Чернигов, Галич, и только 8 января 1237 года он прибыл в Эстергом.

Юлиан привёз королю не только ценные сведения, но и грозное послание монгольского хана, которое венгерскому монарху передал владимирский князь. Хан предупреждал короля, чтобы не давал приют бежавшим от него половцам, иначе тот поплатится.

Информация, доставленная Юлианом, была настолько ценна, что его вызвали в Рим, где он имел аудиенцию у папы Григория IX. Там же его рассказ был записан монахом Рикардом. Этот доклад получил название Relatio fratris Ricardi — он является одним из самых ценных источников о жизни Волжской Булгарии накануне монгольского вторжения.

Осенью 1237 года Юлиан снова отправился на восток. Однако на этот раз путешествие оказалось коротким, так как монголы к этому моменту уже разорили Волжскую Булгарию и Великую Венгрию. Та страна, в которой побывал Юлиан, сгинула безвозвратно — она осталась только на страницах его книги. Да и над Русью нависла страшная угроза — монголы ждали зимы, чтобы переправиться через замёрзшие реки и навалиться на славянские земли.

Посетив Суздаль, Юлиан отправился домой. Он спешил предупредить короля и всю Европу о страшной угрозе, для чего и написал свой отчёт, названный «Письмо о жизни татар» (Epistula de vita Tartarorum).

Увы, потуги бдительного монаха, которого историки называют Юлианом Венгерским, оказались напрасны. Его предупреждения никого не спасли — судя по всему, правители их проигнорировали. И весной 1241 года монголы ворвались в пределы Польши, Венгрии, Чехии, нанеся этим странам страшный удар, от которого они оправились с трудом.

Но Юлиан до нашествия монголов не дожил — во всяком случае, после 1237 года об этом «Колумбе Востока» (так называют его в Венгрии) уже ничего не было слышно.

Дмитрий КУПРИЯНОВ