Просто Величайший

В историю, причем не только спортивную, но и мировую, он вошел под тремя именами. Под своим настоящим - Кассиус Клей. Под мусульманским - Мохаммед Али. И под тем, которое сам для себя придумал, - Величайший.

Для США середины XX века расизм являлся едва ли не главнейшей внутренней проблемой. Шансов выбиться в люди у тех, кого белые презрительно именовали «ниггерами», было немного. Но в одной весьма почитаемой сфере они, бесспорно, доминировали - речь идет о боксе. Родившийся в 1942 году Кассиус Марселлус Клей задумался об этом в 12 лет, после того как у него украли велосипед и ему очень захотелось найти и вздуть обидчиков.

Семья Клей жила в Луисвилле (штат Кентукки) и принадлежала к негритянскому среднему классу. Отец рисовал вывески для магазинов, мать занималась хозяйством. В их жилах текла малая толика ирландской крови. Тем тяжелее им было чувствовать себя людьми второго сорта.

Интересно, что в боксерский клуб Кассиуса привел белый полицейский Джо Мартин. После первого своего победного поединка, показанного по телевидению в программе «Будущие чемпионы», подросток начал кричать в камеру, что станет величайшим из боксеров. Если он и преувеличивал, то самую малость.

Самой уникальной чертой в боксерском стиле Кассиуса была его манера стремительно передвигаться по рингу на носках, держа корпус открытым и уклоняясь от ударов. Внешне это напоминало что-то среднее между танцем и легкомысленным порханием бабочки. Но все было всерьез. Переходя в атаку, Клей наносил удары под неожиданными углами, держась от противника на максимальном расстоянии. Метил преимущественно в голову. Причем удары были очень сильными, многие поединки он выигрывал нокаутом. А вот защитой часто пренебрегал.

Разумеется, все эти характерные черты проявились не сразу. Пройдя через сито отборочных соревнований, он получил путевку на римскую Олимпиаду 1960 года. Самым страшным для него испытанием стал перелет через океан: весь рейс он просидел облаченным в парашютное снаряжение.

Помимо аэрофобии, больным местом Клея был его уровень интеллекта, который по тесту IQ не достигал даже показателей, необходимых для службы в армии. Читать толком он, кстати, так и не научился. Зато, оказываясь перед журналистами, выступал с яркими речами, грозясь разнести в пух и прах всех своих соперников.

В Риме у него это получилось. Первым пал бельгиец Ивон Беко, вторым - советский боксер Геннадий Шатков, затем австралиец Тони Мэдиган и поляк Збигнев Петшиковский. Америка восторженно приветствовала олимпийского чемпиона. Но, когда в родном Луисвилле он сунулся в кафе «только для белых», в обслуживании ему отказали. Расстроенный Клей выбросил свою медаль в реку.

Вскоре он оказался в рядах «Нации ислама» - радикальной афроамериканской организации, сторонники которой выступали за обособление от белой общины в экономическом и религиозном планах. Приняв в 1964 году мусульманство, Клей стал называться Мохаммедом Али. И, конечно же, он давал деньги своим единоверцам.

Боксер вообще был человеком щедрым и всю жизнь кормил не только друзей-родственников, но и откровенных прихлебателей. Жертвовал большие суммы на благотворительные проекты и никогда не отказывал в помощи детям.

У самого Али было семь дочерей и два сына, а узами брака он себя связывал четыре раза. Первую супругу, официантку Сонджи Рой парни из «Нации ислама» невзлюбили за откровенные наряды. Вторая - Белинда Бойд - приняла мусульманство, но не смогла смириться с вечно вьющимися вокруг мужа поклонницами. Третья - фотомодель Вероника Порш - не приняла его слишком широкий образ жизни. Семейное счастье Мохаммед Али обрел уже после 40 лет с подругой времен юности Иолантой Уильямс.

Несмотря на титул олимпийского чемпиона, настоящую карьеру Клей-Али сделал в американском профессиональном боксе. Почти все его главные противники тоже были чернокожими. 25 февраля 1964 года он сошелся в поединке за звание чемпиона мира с Сонни Листоном. В четвертом раунде у него практически пропало зрение, и только «порхание бабочки» помогало ему ускользать от ударов противника. В следующем раунде зрение восстановилось, и измочаленный Листон признал поражение.

В мае 1965 года состоялся матч-реванш. Зрители настроились на долгий поединок. Но еще до истечения второй минуты Али сразил Листона, казалось бы, не очень сильным ударом, который вошел в историю с эпитетом «призрачный». Нагнувшись над поверженным противником, Али кричал: «Вставай и дерись, ты - подонок!»

Вообще подобная манера общения характерна для американских боксеров. И Али никогда не скупился на сочную ругань. Особенно доставалось от него другому великому черному боксеру того времени - Джо Фрейзеру. Их схватке предшествовало долгое изгнание Али из бокса, поводом для которого послужил его отказ пойти в армию. Зато он стал кумиром антивоенного движения и передовой левацкой молодежи, которая буквально ломилась на его платные лекции.

Отстояв право на бокс, Али не сразу добился триумфа. Перед боем он называл Фрейзера «уродом» и «гориллой». А уже во время схватки, оказавшись прижатым к канатам, кричал противнику в ухо: «Разве ты не знал, что я Бог?!» Звучало неубедительно, поскольку по итогам 12 раундов Фрейзер был объявлен победителем единогласным решением судей.

В 1973 году Али едва смог выиграть бой против считавшегося аутсайдером Кена Нортона. Причем 10 раундов из 12 он провел со сломанной челюстью. Зато матч-реванш с Фрейзером (28 января 1974 года) Али выиграл.

Из последующих боев два были самыми знаковыми. 30 октября 1974 года в поединке, известном как «Грохот в джунглях», он нокаутом сумел одолеть чемпиона мира Джорджа Формана. Бой происходил в столице Заира Киншасе, а призовой фонд в 12 миллионов долларов обеспечивал кровавый диктатор Мобуту.

Филиппинский диктатор Маркос согласился отстегнуть 9 миллионов Али и 5 миллионов Фрейзеру, чтобы они снова померились силами. Бой, известный как «Триллер в Маниле» (1 октября 1975 года), продолжался 14 раундов. Противники сражались на равных и полностью измотали друг друга. Так что присужденная Али победа выглядела не очень убедительно. Но до 1978 года ему удавалось удерживать титул чемпиона мира.

Именно находясь на вершине славы, в 1978 году Али прилетел в Советский Союз, побывав в Москве, Ташкенте и Самарканде. С тремя советскими боксерами он провел по одному трехминутному раунду, в которых, по его собственному мнению, выиграл у Евгения Горсткова, проиграл Петру Заеву и боксировал вничью с Игорем Высоцким.

Мнение Али о Советском Союзе было почти восторженным: «Я думал, что, возможно, увижу задрипанную страну с толпой мрачных людей, мыслящих, как роботы, и агентами спецслужб, прослушивающими мою комнату. Я увидел страну ста национальностей, живущих вместе в гармонии. Никакого оружия. Никакой преступности. Никаких проституток. И ни одного гомосексуалиста».

Завершился визит встречей в Кремле с самим Брежневым, который подарил гостю часы и свою трилогию «Малая земля», «Возрождение», «Целина» с автографом. Али пообещал, что попросит советского посла перевести для него эту книгу.

Два года Али не выходил на ринг. Но из-за финансовых проблем согласился на поединок с Ларри Холмсом (октябрь 1980 года). Сильно потяжелевший мэтр был явно не в форме, и Холмс обращался с ним предельно галантно, воздерживаясь от того, чтобы быстро отправить в нокаут. Перед 10-м раундом Али признал поражение. Телекамера в этот момент показывала лица плачущих зрителей.

Платой за проигрыш стали 8 миллионов долларов, которые Али на редкость разумно вложил в бизнес.

В 1984 году у него ухудшились речь, слух, нарушились моторные функции. Четверть века, в течение которой его били по голове, не прошла даром. В Америке под впечатлением от этого развернулась кампания по запрету профессионального бокса. Но сам эксчемпион с подобной идеей не соглашался, настаивая, что для афроамериканцев спорт зачастую является единственным способом пробить себе путь в жизни.

Он продолжал заниматься благотворительностью, участвовал в общественной жизни и в 1996 году даже зажег олимпийский огонь в Атланте. Он по-прежнему сражался. Но теперь уже не с другими боксерами, а с болезнью Паркинсона, которая все же его победила. Хотя, надо полагать, Али ушел с убеждением, что он все еще Величайший.

Дмитрий МИТЮРИН