Русские — самый большой народ Европы и самый многочисленный славянский этнос. Однако ученые до сих пор не могут прийти к единому мнению: как они появились и где их родина?

Как Нестор варягов звал

Долгое время наши историки оставались заложниками «Повести временных лет». Это древнейший памятник русской литературы, предположительно созданный в начале XII века киевским монахом Нестором. Не ограничиваясь перечислением знаменательных дат и деяний правителей Киевской Руси, он задается вопросом: «Откуда пошла Русская земля и кто первый начал в Киеве княжить?».

С правителями все более или менее ясно — отсчет ведется от варяжского конунга Рюрика, приглашенного новгородцами в 862 году, дабы избежать междоусобиц. Принадлежал он, если верить летописцу, к племени русов, с которыми и явился. Позже его преемники распространили власть не только на новгородцев (ильменских словен), но и на полян, древлян, бужан, полочан и прочие племена.

С точки зрения автора XII века, все выглядело более чем логично. Нестор прекрасно знал, где жили поляне, а где древляне. И даже отделял их (как славян) от вятичей и прочих неславянских племен, которые платили киевским князьям дань. Более того, Нестор еще и расписывал, откуда именно произошли те или иные племенные союзы. Например, дреговичи — от сербов, древляне — от белых хорватов, бужане — от моравов.

При этом во времена Нестора Киевская держава устойчиво именовалась Русью. А никакого племени с похожим названием в обозримых пределах никогда не существовало. Была конечно, река Рось — правый приток Днепра. Но, во-первых, на этом месте жили поляне, во владениях которых весь бассейн Роси занимал процентов пять территории. Во-вторых, речушка мелковата во всех смыслах и не могла дать имя даже одному племени, а не то что объединенной стране.

Летописцу оставалось только «призвать» русов со стороны. И варяги-скандинавы идеально для этого подходили. Они жили за морем, но никто толком не знал, где именно, а значит, и вопросов лишних не будет. С другой стороны, Нестор вполне мог быть осведомлен, что в разное время выходцы из Скандинавии не раз успешно действовали по похожей схеме: в Нормандии, Шотландии, Англии, на Сицилии. Множество легенд рассказывает, как воинственных и мудрых норманнов приглашают царствовать уставшие от междоусобиц жители разных стран.

Получается, что русы — небольшая норманнская прослойка (возможно, даже не целый народ), захватившая власть над восточно-славянскими племенами и объединившая под своей рукой обширные земли. Тогда страна справедливо будет называться Русью, а все к ней принадлежащие — русскими.

Версия, изложенная Нестором, удобна. Не надо было больше задаваться вопросом, кто такие русские. Мол, жили на берегах Днепра неразумные славяне, а потом пришли русы и дали им государство, порядок, а заодно и имя.

Задолго до Рюрика

Но загвоздка в том, что скандинавские саги никаких русов не знают. И это явно не случайность — о каждом удачном походе норманнов сложены вполне правдоподобные легенды, находящие подтверждение в других источниках. О воцарении Рюрика в Новгороде и его сына Игоря в Киеве — ни слова. Известен, правда, некий датский конунг Родерик (или Рерик), но он вроде бы никогда не ходил в славянские земли.

Сторонники версии Нестора попытались поискать доказательств в византийской литературе. Греки считали народ рус (или рос) населением всей Древней Руси. Народ этот либо торгует с Византией, либо воюет. То в союзе с кем-либо, то сам по себе. При этом ромейские хроники известны своей точностью.

В них русы и их набеги на Византию фигурируют задолго до Рюрика. На рубеже VIII-IX веков они захватили и сожгли черноморский город Амастрида. Около 830 года «великое войско русов» во главе с князем Бравлином разграбило Сурож. В 859 году русы в союзе с варягами осаждали Константинополь. 911-м годом датирован договор Византии и Руси. Позднейшие сообщения — скажем, о походах на Византию князя Игоря 941-944 годов — тоже четко разделяют русов и варягов.

То есть русские существовали и до норманна Рюрика. Византийские хронисты, имевшие доступ к источникам древнеримского происхождения, вообще отождествляли своих беспокойных соседей то с потомками скифов, то с венедами и антами. Впрочем, этими вопросами греки задавались мало.

Бездомный народ

Между тем, основание Киева археологи относят к V веку, первые постройки Старой Ладоги — к 753 году. Причем в этих слоях находят предметы и оружие именно славянского происхождения. Так что, даже если предположить, что некий скандинавский авантюрист смог захватить власть в русских землях, то пришел он явно не на пустое место.

Интересной точки зрения придерживались арабские историки X-XI веков. Они четко разделяли варягов и славян, как две враждебные друг другу силы, которые лишь время от времени объединяются против общих врагов — Византии и Хазарии. Вместе с тем, арабы полагали, что русы — не более чем собирательное название для всех славянских народов.

Некоторые европейские хроники тоже содержат глухие сообщения о русах. То они разграбили Мальорку в середине VIII века, то их посольство явилось ко двору короля франков Людовика в 839 году.

В 790 году «поход на славян, которых объединил вождь мощного племени ругав», совершил Карл Великий. По сообщениям хроник, он вынудил «крупнейшие племена уйти далеко на восток, за реку Албис, откуда они и явились». В конце концов европейцы поместили загадочных русов на остров Рюген в Балтийском море.

Там до XIV века располагалось княжество, промышлявшее пиратством и соперничавшее даже с грозными норманнами. Изначально оно было населено западными славянами, но охотно принимало в свои ряды сорвиголов любой национальности. Интересно сообщение одной арабской хроники X века: «Корабли русы покупают на острове в северном море. Остров тот длиной в три дня пути, народ, населяющий его, богат и силен и промышляет грабежом соседей. На тех кораблях русы выходят даже в южные моря, к берегам Халифата и Византии».

Судя по этому описанию, речь идет о Рюгене. Однако арабский автор и здесь разделяет русов, покупающих корабли, от известных европейцам ругов, эти корабли продающих.

Итак, средневековые историки знают о русских как минимум с VII-VIII веков, но не могут пролить свет на их происхождение. Какой-то бездомный народ получается.

Сами мы не местные?

Потерпев неудачу в обосновании родства русских со скандинавами, историки принялись искать нам других предков. Сначала самой популярной стала весьма лестная теория происхождения русов от скифов и сменивших их на берегах Днепра сарматов. В византийских источниках есть упоминания о неких скифах-земледельцах, которые спускались по крупным рекам в Черное море и торговали с греками хлебом.

Но и тут не все так просто. Во-первых, скифы, как и сарматы, принадлежали к иранским народам. То есть они горбоносы, черноволосы, тонкокостны и высоки ростом. Совсем не похожи на полян, кривичей и другие восточно-славянские племена, известные нам по «Повести временных лет». Во-вторых, уже к IV веку в Причерноморских степях и по Днепру от скифов не осталось и следа. Лишь во внутренних районах Крыма они продолжали сохранять остатки своей культуры.

Наконец, на скифов русы непохожи не только обликом, но и техникой гончарного производства, приемами металлургии, способами ведения сельского хозяйства, возведения жилищ. Остается приверженность к курганным захоронениям, известная нам по легендам о Вещем Олеге. Однако для отождествления русов со скифами этого явно маловато.

Тем не менее, историков не оставляло желание доказать, что русский народ — пришлый на своей территории. Так появилась гипотеза английского археолога и филолога Гаррета Гелленталя. Анализируя корни слов, совпадающие в европейских, славянских и алтайских языках, он пришел к выводу, что русские племена сначала обитали на территории Германии и Польши. Постепенно европейцы выдавливали их в направлении современных Украины, Белоруссии и Валдайской возвышенности. Навстречу им двигались алтайские народы, теснимые гуннами и тюрками.

И вот, где-то две тысячи лет назад, между Днепром и Волгой эти два потока столкнулись. Затем — примерно за 500 лет — на территории от Новгорода до Киева и от Днепра до Оки сложился союз племен, со временем давший начало русскому народу. Согласно Гелленталю, около V века до нашей эры начал формироваться протославянский язык, от которого произошел, в том числе, и русский. Естественно, на язык оказала влияние окружающая среда.

Нет жирафов, но есть медведи

Трудно не заметить, что русский язык не слишком богат словами, описывающими море, горы, пустыни и степи. Но изобилует терминами, так сказать, из лесной, речной, озерной и болотной тематики. Точно так же в древнерусском языке нет слонов, жирафов, львов и тигров. Зато в достатке «водятся» медведи, волки, зайцы и лоси.

То есть, по версии Гелленталя, русский народ сформировался где-то вдали от моря, в низменных лесах и болотах, изобилующих источниками пресной воды — в так называемой Средней полосе умеренного климата. Впрочем, то же самое можно сказать и о других славянских языках. Но, как утверждают Гелленталь и его последователи, между III и V веками началось обособление разных групп славян.

Некоторые племенные союзы остались на Днепре, Валдае, Волхове и Двине, дав начало хорошо нам известным полянам, кривичам, радимичам и ильменским словенам. Они стали ядром формирующегося русского этноса. Другие остались в Польше (ободриты, лужицкие сербы), третьи мигрировали на Балканы (сербы и хорваты), четвертые облюбовали Прикарпатье (моравы).

Позже некоторые племенные группы (те же древляне и дреговичи), памятуя о былом родстве, вернулись под крыло самого успешного союза — русов.

От венедов до вандалов

Но в схемах Гелленталя много слабых мест. По его хронологии, славяне в период своего формирования «между Эльбой и Дунаем» должны были много контактировать с римлянами и германскими племенами. Но ни те, ни другие никаких славян не упоминают. Однако они знают неких венедов, живших на огромной территории от Балтийского моря до низовий Дуная.

Первыми венедов и славян стали отождествлять готские хронисты — Иордан и Фредегар. Они писали в VI — начале VII века и опирались на неизвестные нам ранние источники. Готские авторы считали, что в результате столкновения с германскими племенами мощный и единый союз венедов распался. Часть родов откочевала на восток и стала называться склавинами — славянами. Вторая группа «теперь называется вандалами».

Пассаж про вандалов никто не подхватил, зато чешские, хорватские и польские историки на Иордана ссылаются с удовольствием. Разве что спорят, на чьей именно территории располагалось ядро венедского племенного союза. А русские, по их мнению, не более чем осколок этого образования, отколовшийся и мигрировавший в Поднепровье в III-V веках.

Чехи вообще ведут происхождение своего народа от некоего Чеха, который «с братьями своими Лехом и Руссом» восстал против римского владычества и создал первое государство в Богемии. Русс же впоследствии, если верить богемскому летописцу Петру Кодицилюсу, со своим родом (русским?) ушел в леса за Карпатскими горами, где основал новое княжество.

Урок латыни

Однако уже во II веке обширные области вокруг Киева и в белорусском Полесье были населены племенами, которые археологи относят к Черняховской культуре. Она несла в себе все черты, которые позже будут характерны для поселений восточных славян. Погребальные обряды, хозяйство, гончарное дело и металлургия как будто взяты из описаний хорошо известных летописцу Нестору полян и других племен, вошедших позднее в Киевскую державу. Разве что не существовало крупных городов, население было в основном сосредоточено в сельских общинах.

Впрочем, найдены и остатки укрепленных городищ, некоторые из которых имеют следы разрушений и пожаров конца IV века. Это соответствует сообщениям Иордана о разрушении гуннами богатого государства Ойум, союзного готам (не позднее 376 года). Страну эту населяли спалы, или славы — родственные, по мнению Иордана, венедам.

В готских источниках эти люди названы хорошими земледельцами и отличными воинами, которые, правда, «никогда не искали войны». А кроме того, они были искусными ремесленниками и торговцами, известными далеко за пределами своих владений, даже в Риме. Но после разгрома, учиненного гуннами, выжившие представители этого племени разбежались по лесам и забросили свои селения. Что, опять же, соответствует археологическим данным об упадке Черняховской культуры.

Римлянам и в самом деле прекрасно была известна страна, о которой рассказывает Иордан. Они помещали ее на берегах Днепра. Через посредников получали оттуда хлеб, мясо и шкуры. Римляне называли жителей этой страны латинским словом rusticus. Перевести его можно, в том числе, как селяне или… поляне.

Ошибка летописца

Очень вероятно, что предки полян, ставших потом ядром древнерусского народа (что, собственно, никто и не оспаривает), предпочли пересидеть в лесах нашествие варваров, а позже вернулись на днепровские равнины, основали Киев, переменили привычки и начали донимать набегами соседние города. Заодно поляне служили своего рода центром притяжения для других восточнославянских племен, искавших с ними союза, а то и защиты.

Письменности славяне тогда не знали, поэтому история собственного происхождения постепенно стиралась из памяти. Поляне помнили, как звучало их имя на родном языке, но напрочь забыли, что значит rusticus. Да и не до того им было во враждебном окружении. Осталось в памяти лишь то, как их называли соседи. Отсюда и пошла привычка представляться соседям: «Мы от рода русского».

Недаром «Повесть временных лет» говорит: «А славянский народ и русский един, от варягов ведь прозвались русью, а прежде были славяне, хоть и полянами назывались, но речь была славянской».

Нестор в XII веке, естественно, о Черняховской культуре не знал. Но объяснить происхождение названия «Русская земля» очень хотел. Вот и пришлось приплетать варягов. Не там искал Нестор — на самом деле русские пошли от той самой киевской земли, которую летописец видел из окна своей кельи.

Николай ПРИХОДЬКО