Ибн-Хаукаль: сказание о русах

Основным источником сведений о жизни наших предков является рукопись монаха Нестора - Повесть временных лет. Для этого Нестор, живший в XI веке, использовал славянские летописные своды. Но он не подозревал, что сведения о жизни славян существуют не только в них.

В Х веке о жизни иноземных современников люди часто ничего не знали. Но были в те далекие времена и смельчаки, которые, преодолев тысячи миль, могли не только рассказать, но и написать все, что видели своими глазами. Таким был, например, багдадский торговец Ибн-Хаукаль, отправившийся в путешествие ради денег, а вернувшийся с богатым грузом знаний.

История умалчивает о точной дате рождения Ибн-Хаукаля. Правда, существует версия, что он родился в 923 году. Но даже место его рождения вызывает у историков споры - Насибин (Месопотамия) или Багдад. Последний в те времена, хоть и являлся столицей Арабского (Багдадского) халифата, был неспокойным городом, ибо династия Аббасидов переживала упадок, и в каждом квартале были свои негласные правители.

Багдадские торговцы, к числу которых принадлежала семья Ибн-Хаукаля, также переживали кризис. Некогда богатая купеческая династия терпела убытки вследствие беспорядков и экономической нестабильности и в Багдаде, и в халифате в целом. В таких обстоятельствах наследник династии Ибн-Хаукаль принял для себя решение отправиться по торговым делам по землям халифата. На тот момент империя хоть и была похожа на лоскутное одеяло, но все-таки это был знакомый исламский мир. Стоит упомянуть, что Аббасиды некогда правили территорией от современной Испании до Афганистана, включая всю Северную Африку. Так что путь Ибн-Хаукалю предстоял неблизкий.

Но не только тяга к богатству поддерживала молодого торговца в его стремлении отправиться в путь. Еще в детстве получив хорошее образование, он познакомился с трудами арабских авторов - Аль-Джейхани, Ибн-Хордадбеха и Кудамы, в которых описывались дальние земли. Желание увидеть их своими глазами, а самое главное - людей, их населяющих, стало для багдадского юноши не менее веской причиной для путешествия.

В мае 943 года, в священный для мусульман месяц Рамадан, Ибн-Хаукаль со слугами выехал из Багдада. Тогда он еще не подозревал, что впереди его ждут долгие 30 лет странствий и путешествий по огромной территории. Поначалу он действительно занимался только торговыми делами. Но через несколько лет, в 953 году Ибн-Хаукаль отправился на восток, где в долине Инда встретил другого ученого араба - Абу-Исхака-аль-Фариси аль-Истахри. Последний показал ему свой труд «Книга климатов» и географические карты к ней. Все они были созданы под впечатлением от увиденных Аль-Истахри стран и краев. Впоследствии Ибн-Хаукаль, взяв за образец его книгу, написал свой труд об увиденных землях, народах и обычаях.

В его книге «Китаб ал-месалик вал-мамалик» («Книга путей и стран») есть немало удивительных описаний. Так, помимо прочих, им были даны характеристики городам, поселениям и рекам на территории Средней Азии. В частности, это были Исфиджаб, Тараз, Сауран, Суткент, Фараб, Кедер, расположенные на территории Южного Казахстана. Ибн-Хаукаль подробно описал Каспийское и Аральское моря, реки Итиль (Волга) и Сырдарья. На счастье историков, путешественник снабдил свое творение географическими картами «Сурат ал-ард» («Лик земли»), наглядно иллюстрирующими воззрения географов того времени.

За 30 лет странствий Ибн-Хаукаль побывал в разных странах Азии, Африки и Европы. Так, в мусульманской Испании и на Сицилии путешественник увидел население, которое он посчитал нецивилизованным и варварским. В Африке он дошел до точки, лежащей южнее экватора, посетил Византию, Кавказ и Южный Прикаспий.

Последний регион замечателен тем, что прибыв сюда в конце 60-х годов X века, то есть через 20 лет после начала своего путешествия, Ибн-Хаукаль встретил здесь толпы беженцев. Все они были жителями некогда процветавшего Хазарского каганата. Они рассказали об ужасе, который пришел в их жизнь с севера. И имя ему было - князь киевский Святослав Игоревич.

«В лето 6473 (965) пошел Святослав на хазар, - писал Нестор в Повести временных лет. - Услышав же, хазары вышли навстречу ему со своим князем каганом, и сошлись биться, и в битве одолел Святослав хазар, и столицу их и Белую Вежу взял. И победил ясов и касогов».

Именно поход киевского князя Святослава Игоревича положил начало концу Хазарского каганата. Спасаясь от северных варваров, хазары пытались найти убежище в империи Саманидов, в Джурджане - древней Гиркании, на территории Южного Прикаспия. Там-то их и встретил Ибн-Хаукаль.

«В настоящее же время, - пишет араб, - не осталось и следа ни из Булгара, ни из Буртаса, ни из Хазара, ибо Русы напали (или истребили) всех их, отняли у них все эти области и присвоили их себе. Те же, которые спаслись от их рук, рассеяны по ближайшим местам, из желания остаться вблизи своих стран и надеясь заключить с ними мир и подчиниться им».

Ибн-Хаукаль описал поход Святослава Игоревича со слов разных людей и, соединив их воедино, получил некий маршрут похода русов. С его точки зрения, он выглядел так: Волжская Булгария, Хазран, Итиль, Семендер, Дербент. По землям северокавказского каганата, по словам Ибн-Хаукаля, русы прошли, как всепожирающее пламя. Учитывая, что киевляне тогда исповедовали язычество, то особому истреблению подвергались мечети, церкви и синагоги. Там, где побывали дружинники Святослава Игоревича, как поэтично пишет араб, «если что и осталось - так только лист на лозе».

Несомненно, большой интерес представляют характеристики и сведения о славянах, данные в книге Ибн-Хаукаля: «Русы состоят из трех племен, из коих одно ближе к Булгару, а царь его находится в городе, называемом Куябой (Киев. -Примеч. авт.), который есть больше Булгара. Другое племя выше первого, оно называется Славия (Новгород. -Примеч. авт.), а царь ее... Еще колено же называется Артания, а царь его находится в Арте (предположительно, Ростов Великий. - Примеч. авт.). Люди отправляются торговать с ними в Куябу; что же касается Артаны, то я не слыхал чтоб кто-нибудь рассказывал, что он был там с (другими) иностранцами, ибо они убивают всякого иностранца, вступающего в их землю. Но они спускаются по воде и ведут торговлю, ничего не рассказывая про свои дела и товары и не допуская никого провожать их и входить в их страну. Из Арты вывозятся черные соболи, черные лисицы и свинец».

Несомненно, быт и описание традиций русов Ибн-Хаукаль воспроизводил со слов переселенцев. Однако даже такой, искаженный чужим восприятием взгляд представляет для историков немалую ценность.

«Рус есть народ, который сожигает своих мертвецов, - писал араб об языческом обряде похорон. - С богатыми же из них сожигаются их девушки для блаженства их душ, как это делают в Гане, Куге и в областях страны Гинд, в Канудже и других местах... Одежда их - малые куртки; одежда же Хазар и Булгар - целые куртки... Некоторые из Русов бреют бороду, некоторые же из них свивают ее наподобие лошадиной гривы и окрашивают ее желтой (или черной) краской».

Помимо похода на хазар, Ибн-Хаукаль описывает и другие военные успехи русов. В частности, он упоминает, что ограбив хазарские города Итиль и Семендер, русы «отправились тотчас в Рум и Андалус». Однако это была не испанская Андалузия, а скорее всего, области на территории Византии. Также Ибн-Хаукаль повествует о союзнических связях киевлян с печенегами.

Конечно, события, а особенно - их трактовки, описанные багдадским странником, часто вызывают вопросы. В частности, отдельные историки полагают, что хазарские беженцы бежали не от мечей дружинников Святослава Игоревича, а от оружия норманнов. Ведь для хазар не было большой разницы между племенами северных язычников, которые были для них «все на одно лицо».

Немало копий было сломано в спорах о загадочном городе Арта. Многочисленные версии местонахождения Арты располагают ее почти во всех регионах Восточной Европы, от Урала до Карпат и от Скандинавии до Тамани. Но большая часть востоковедов считает, что Арта лежала в районе Ростова-Белоозера, где в IX веке, по данным археологии, располагался торгово-ремесленный центр на месте Сарского городища.

Как сложилась судьба ученого араба после путешествия, история умалчивает. Исследователи полагают, что его жизнь завершилась уже в 979 году, спустя 2 года после окончания «Книги путей и стран».

Прохор ЕЖОВ