Арвид Янович Пельше в годы развитого социализма в СССР входил в число кремлёвских небожителей, целых 17 лет с 1966 по 1983 год, он был членом Политбюро ЦК КПСС. Пельше стал последним латышом, похороненным в Кремлёвской стене.

Фамилия у Пельше была запоминающейся благодаря своей необычности, а имя и отчество по той же самой причине мало кто помнил. Не случайно существовал даже анекдот, в котором Леонид Брежнев называет его то так, то этак. Пельше ассоциировался в народе больше как человек свиты, какими-то громкими словами, делами или поступками он простому люду не запомнился, хотя и был человеком неординарной судьбы.

На вторых ролях

Родился Арвид Пельше в крестьянской семье в Латвии, на небольшом хуторе под названием Мазие. В юном возрасте он уехал в Ригу, где окончил политехнические курсы, а затем пошел работать. В 16 лет вступил в социал-демократический кружок, а вскоре присоединился к партии большевиков. Говорят, что у Арвида рано проявились способности к убеждению, поэтому ему поручали партийные задания в области агитации и пропаганды. И всю свою жизнь Пельше этим и занимался.

На всех прочих старцев из брежневского Политбюро Арвид Янович с полным основанием мог смотреть свысока, как человек, участвовавший в подготовке и проведении Октябрьской революции. В июле 1917 года судьба занесла его в Петроград, как делегата VI съезда РСДРП(б) от Архангельской партийной организации, и он действительно участвовал в Октябрьской революции, хоть и на вторых ролях.

В 1918 году недолгое время был сотрудником ВЧК в Москве, где имели большое влияние лытыши. Но потом был направлен в Латвию, где при поддержке большевиков была провозглашена Латвийская Социалистическая Советская Республика. Пишут, что там он принимал участие в боях под Ригой против армии Временного правительства Латвийской Республики. Собственно говоря, на этом героические страницы биографии Пельше заканчиваются. Всю оставшуюся жизнь он был партийным функционером, четко поворачивающимся в сторону политического флюгера.

На страже партийной дисциплины

В 1959 году Арвид Пельше возглавил Латвийскую ССР. В то время в этой республике заправляли так называемые национал-коммунисты, к числу которых относили и главу республики Яна Калнберзиньша. Когда после прихода Хрущева к власти в СССР повеяло воздухом свободы, они захотели для своей республики большей самостоятельности. Но их осадили, сместив Яна Калнберзиньша и поставив во главе республики идеологически «правильного» Пельше. С одной стороны, его в Латвии уважали за то, что он был коренным латышом, отмечали его начитанность и культуру, а с другой — невзлюбили за принудительную индустриализацию республики. Конечно, было проще получать дотации из Центра и сохранять экологию, чем строить заводы и работать на них. Но Пельше пошел другим путем и сделал Латвию одной из самых экономически успешных республик.

В 1961 году Пельше ввели в состав ЦК КПСС, а в 1966-м — в Политбюро. Свою верность Хрущеву он продемонстрировал в октябре 1961 года на XXII съезде КПСС, когда назвал жалкими и ничтожными «потуги презренной кучки фракционеров — Молотова, Маленкова, Кагановича и других, пытавшихся свернуть нашу партию с ленинского пути». Но уже в 1970 году явил верность новому руководству ЦК КПСС, когда по поручению Политбюро вызвал в возглавляемый им Комитет партийного контроля при ЦК КПСС смещенного с должности Хрущева и провел с ним воспитательную беседу по поводу публикации в США и ряде других стран Запада его воспоминаний.

Комитет партийного контроля (КПК) был, возможно, главной контролирующей инстанцией в коммунистической партии. С одной стороны, провинившихся партийных функционеров под суд старались не отдавать, чтобы не порочить репутацию партии, с ними должен был разбираться КПК. С другой стороны, эта инстанция была чуть ли не главной надеждой на справедливость для простых коммунистов, которые слали в нее жалобы на партийных руководителей. Для партийных чиновников низшего и среднего звена КПК, совмещавший в себе функции следствия и суда, олицетворял собой карающий меч партии. Но на высших партийных бонз этот меч как-то не очень поднимался. Из известных его дел вспоминается разве что разбирательство по жалобе на министра культуры СССР Екатерину Фурцеву, что она якобы настелила на своей даче дубовый паркет, предназначенный для Большого театра. После этого Фурцеву сняли с должности министра.

Пельше явно проявлял на посту главы КПК осторожность. Не случайно занявший его должность Михаил Соломенцев потом вспоминал, что, приняв дела, «был очень удивлен: вместо рассмотрения серьезных государственных проблем контроля за соблюдением партийной дисциплины КПК занимался „мелочовкой»: усмирял пьяниц, сводил и разводил неуживающихся супругов». Но зато Пельше усидел в своем кресле до самой смерти.

Верный ленинец

Скончался Арвид Пельше во время правления Юрия Андропова. В его некрологе, опубликованном в газете «Правда», говорилось: «29 мая 1983 года на восемьдесят пятом году жизни после тяжелой болезни скончался член Политбюро ЦК КПСС, председатель Комитета партийного контроля при ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР, дважды Герой Социалистического Труда Арвид Янович Пельше. Ушел из жизни видный деятель Коммунистической партии и Советского государства, пламенный интернационалист, один из старейших представителей славной когорты большевиков-ленинцев».

А в медицинском заключении о его смерти, подписанном начальником Четвертого главного управления при Минздраве СССР, профессором Е. Чазовым было написано: «Пельше А.Я., 1899 года рождения, страдал раком легкого. Течение заболевания осложнилось ателектазом легкого и нарастающими явлениями легочно-сердечной недостаточности. 29 мая 1983 года в 5 час. 55 мин. наступила смерть в связи с остановкой сердца».

К тому времени, после пышных похорон Брежнева и Черненко, страна уже устала от траурных мероприятий. Но Пельше похоронили как положено, с помпой. 31 мая 1983 года с 11 до 18 часов в Колонном зале Дома союзов прошло прощание с покойным. У гроба в почетном карауле стояли видные представители партии и правительства. На Пушкинской площади выставили оцепление из солдат дивизии Дзержинского, чтобы не было давки из желающих проститься с Арвидом Яновичем. Однако не было не то что давки, а просто наплыва желающих.

После прощания тело Пельше отвезли в крематорий, где его предали огню. И уже на следующий день хоронили урну с его прахом. Как положено, провели траурный митинг на Красной площади с напыщенными речами и воспоминаниями «о верном ленинце». После замуровывания урны в Кремлевской стене грянул салют, торжественным маршем по площади прошли солдаты.

Все это показали по Центральному телевидению. Но официального траура не объявляли, и прощание с Пельше для советского народа стало лишь очередным эпизодом из «пятилетки пышных похорон».

В некрологе Пельше говорилось, что светлая память об этом верном сыне Коммунистической партии навсегда сохранится в сердцах советских людей. Но не прошло и 10 лет, как на родине Арвида Пельше его имя решили вычеркнуть из народной памяти. В самом начале перестройки жители Риги сняли мемориальную доску с его именем со здания Политехнического института, пронесли по всему городу, а затем бросили ее в реку Даугаву с Каменного моста. Потом исчезла его фамилия с названий улиц в Москве и Санкт-Петербурге. На сегодняшний день о нем напоминают только названная в его честь улица в Волгограде и мемориальная доска в Москве на улице Спиридоновка, 15, на доме, где он жил.

Олег ЛОГИНОВ