Лучший менеджер ХХ века

Почему именно Берия стал правой рукой Сталина? Разве мало было народу в Кремле? Потому, что жарче всех лизал руки Хозяина и яростней всех кидался на врагов? Но если таким образом делались карьеры, если у нас была страна шавок, то кто выиграл великую войну? Нет, там явно было что-то другое.

Родом Лаврентий Берия происходил из самых низов российского общества — ниже были только бродяги. Он родился в Абхазии, в горном селе Мерхеули, в бедной крестьянской семье. В 1922 году в графе анкеты «Имущественное положение» написал: «Ничего не имел и не имею». Мать его была настолько бедна, что, когда она овдовела, детей пришлось отдать родственникам. Потом она вышла замуж за пришлого мингрела Павла Берию. Из детей от второго брака старший сын умер от оспы, дочь после болезни стала глухонемой. Оставался один сын — Лаврентий, относительно здоровый и умный. Обычная история для тогдашнего Закавказья.

Толковый ребёнок на Кавказе — единственная надежда матери. Он может выучиться, стать священником или даже чиновником. Так рассуждала мать Сталина, так же думала и Марта Берия, готовая отдать всё, лишь бы выучить сына. Ради этого родители продали полдома. Семья разделилась: отец остался в селе, а мать с детьми отправилась в Сухум.

Лаврентий не посрамил надежд матери. С отличием закончив Сухумское реальное училище, он поступил в среднее механико-техническое строительное училище в Баку. Подрабатывал с самого детства, где только мог. В Баку в свободное время работал конторщиком на заводе. Мечтал стать архитектором и упорно пробивался к своей мечте. Успевал все: учиться, работать, ещё и марксизмом заниматься. Нет никаких сомнений, что, даже не случись революции, Лаврентий Берия всё равно годам к сорока имел бы собственный дом в Петербурге, причём построенный по собственному проекту. Такой уж был человек. Но вмешалась революция и перевернула всё.

С самого начала Гражданской войны примкнул к красным. Работал в бакинском Совете, после падения там советской власти ушёл в подполье. Затем занимался нелегальной разведкой в меньшевистской Грузии от разведотдела 11-й армии. Эти занятия естественным образом привели его после войны в Азербайджанскую ЧК. К 1929 году стал «первым чекистом» всего Закавказья. Там, в ГПУ, он собрал команду, на которую опирался в дальнейшем, куда бы ни швыряла его государственная нужда. Где-то по пути сумел окончить три курса архитектурного института — дальше уже не вышло.

Из ГПУ Берию в конце концов убрали — но учиться, как он просил, не отпустили. Наоборот: осенью 1931 года он стал первым секретарём КП Грузии и вторым секретарём Закавказского крайкома ВКП(б), а ещё через год — первым секретарём, хозяином края.

Закавказье тех лет совсем не походило на три весёлые процветающие республики, какими мы их помним по советским временам. Запредельная нищета населения, голод, болезни — депрессивная окраина бедной аграрной страны. Оно, конечно, пятилетки, индустриализация… Но ведь индустриализацию тоже провалить можно, и выделенные средства профукать, и построить черт знает что…

Берия индустриализацию не провалил. Вот лишь один пример: коллективизация. К 1931 году в Грузии было коллективизировано 36% хозяйств. Бесконечное сложение засеянных кукурузой мизерных наделов, естественно, ничего путного не дало, кроме народного протеста. Берия процесс остановил, а колхозы перевёл на выращивание не кукурузы и овощей, а редких, дорогих культур: чая, цитрусовых, табака, винограда. Благо климат позволял. Колхозы стали стремительно богатеть, и к 1939 году процент коллективизации поднялся до 86% — без нажима, восстаний и голодоморов. Республика обеспечивала страну мандаринами, чаем, табаком, вином, деньги гребла лопатой. А кукурузу можно и на Украине купить.

И так было во всех областях жизни. После первых пятилеток крохотная Грузия заняла первое место в СССР по пищевой промышленности — производила вино, чай, консервы. Была реконструирована горнодобывающая промышленность, появились нефтяные и машиностроительные заводы. За первую пятилетку объём валовой продукции промышленности Грузии увеличился почти в 6 раз, во вторую — ещё в 5 раз. В Азербайджане резко увеличилась добыча нефти, начали бурить шельфы. Черноморское побережье стало всесоюзной здравницей — до сих пор ещё в Абхазии можно видеть остатки роскошных набережных и санаториев. К 1938 году почти неграмотная Грузия (на начало 20-го века уровень грамотности здесь составлял всего 20%) вышла по образованности населения на одно из первых мест в Союзе, а по числу студентов на тысячу человек обогнала Англию и Германию.

Как это удалось сделать? Любую работу Берия делал совершенно одинаково: ставил в основные узлы нового дела чекистов, свою проверенную команду. Те начинали работать и формировали свои команды, выявляя среди окружения подходящих людей и обеспечивая им, если надо, головокружительные карьеры, награды, оклады, квартиры… Способ простой, как дважды два, но с хитростью. Он работает, если не отвлекаться на подлизывание и покусывание, а выбирать людей строго по деловым качествам.

В общем-то, неудивительно, что такой руководитель на периферии не задержался. Но почему, взяв в Москву, его «бросили» на НКВД? Лубянские гвозди соскучились по микроскопу?

К тому времени советское правительство давно и безуспешно пыталось поставить чекистский аппарат под свой контроль. Честно говоря, это не очень получалось. Даже сейчас спецслужбы являются государством в государстве. А тогда на Лубянке было полно отмороженных революционеров вперемешку с просто отморозками. Нет, были там, конечно, и нормальные люди — но именно потому, что они были нормальными, они и не делали погоды в этом коллективе. Именно на НКВД лежит основная вина за жертвы пресловутого «тридцать седьмого года». А к середине 1938-го одуревший от крови и водки нарком Николай Ежов, предводитель совершенно уже обнаглевшей кровавой стаи, протянул руку и к верховной власти, то есть начал плести заговор. Взбесившийся наркомат надо было остановить и вернуть в управляемое состояние. А для этого — посадить за рычаги надёжного человека.

Самым опасным персонажем в наркомате был даже не Ежов, а его первый заместитель, старый чекист Михаил Фриновский. В июле этого человека отправили в командировку на Дальний Восток, а 22 августа на его место назначили Берию. Узнав об этом назначении, Ежов на неделю ушёл в запой, а потом принялся жечь бумаги. 29 сентября Берия стал начальником Главного управления госбезопасности. Власть мягко выскользнула из «ежовых рукавиц». Как оказалось — навсегда.

Работа по «нормализации» наркомата была мрачной. Старый чекист Василий Рясной вспоминал: когда Берия пришёл на Лубянку, он одного за другим вызывал к себе чекистов и задавал простой вопрос: «Кто здесь ведёт себя не по-человечески?». Таких снимали, а потом без сантиментов расстреливали или сажали. За осень 1938 года только руководящих работников НКВД было арестовано 332 человека (в том числе 18 наркомов союзных и автономных республик). А уж потом, обезглавив контору, люди Берии спокойно расправились с остальными убийцами в малиновых петлицах. Затем началась чистка.

Масштабы этой чистки не совсем понятны. Например, если посмотреть на состав Ленинградского УНКВД в годы войны, то сотрудники, пришедшие в органы до 1938 года, исчисляются единицами. Так что погром был жесточайший. Но с тех пор о «беспределе органов» в Советском Союзе речи не шло. Маленький всплеск «ежовщины», имевший место в 1951-1952 годах, тот же Берия, придя в марте 1953 года в МВД, ликвидировал привычно, быстро и жестоко.

Итак, НКВД управляем, послушен, научен соблюдать закон (насколько товарищей чекистов вообще можно было этому научить). И что теперь?

Если с работой Берии в НКВД всё более-менее понятно, то в части, касающейся остальной его деятельности, с момента перевода в Москву начинается сплошной туман. В феврале 1941 года он становится заместителем председателя Совнаркома, причём курирует наркоматы лесной и нефтяной промышленности, цветных металлов, речного флота. Первые три — важнейшие стратегические отрасли в свете грядущей войны. Да и четвёртая тоже — не туристов по Волге катать. При неразвитости автомобильного транспорта значение речных перевозок было вполне сравнимо со значением железнодорожных. И вряд ли Берия начал заниматься этими вопросами лишь в феврале 1941-го — ведь в Москву он переехал в августе 1938-го.

Дело в том, что у сталинской системы управления имелась одна особенность. Центр управления государством, сосредоточенный в кабинете вождя, время от времени выпускал из себя «протуберанцы» в виде разного рода комитетов, комиссий и тому подобного. Одни из них создавались на пару дней, другие вырастали в подлинных монстров.

Была, например, такая военно-промышленная комиссия при Комитете обороны СССР. Слышали о ней? Вряд ли, этого органа даже интернет-поисковик не находит. А между тем она полностью занималась всеми вопросами перевода промышленности на военные рельсы и по ответственности и по объёму своих полномочий была сравнима с Госпланом. А её председатель, соответственно, не будучи председателем Совнаркома, стоял над наркомами.

Кто был председателем данного монстра? В мае 1941 года, когда комиссия создавалась — Лазарь Каганович. А кто потом? Тоже Каганович? Вряд ли. Для него даже работа железных дорог в чрезвычайном режиме стала непосильной задачей, а тут всю промышленность перевели на военные рельсы, как часы на час вперёд, без шума и заторов. Так что кто был председателем ВПК — неизвестно. Может быть, и Берия — почему нет? Размах дарования позволяет.

Непонятны также функции Берии после начала войны. Полномочия-то понятны — член Государственного комитета обороны, то есть полномочия практически абсолютные. А вот конкретные функции какие?

Из воспоминаний сталинских наркомов известно, что он занимался налаживанием производства стрелкового оружия, улаживал конфликт между Управлением военных сообщений и Кагановичем, курировал работу «Уралмаша». Всё это в 1941 году, обратите внимание! Между тем в это время формально производством стрелкового оружия ведал вроде бы Николай Вознесенский, танков (а значит, и работой «Уралмаша») — Вячеслав Молотов. В каком качестве тут Берия? Скорее всего, и вправду в роли председателя ВПК — а иначе почему он с ходу влезает в чужие сферы ответственности?

Интересны и полномочия НКВД в экономической сфере. В директиве наркомата об организации работы экономических отделов по оперативно-чекистскому обслуживанию оборонной промышленности мы читаем: «Экономотделы должны своевременно выявлять неполадки в работе предприятий, срывающие выполнение правительственных заданий… и через ЦК компартий союзных республик, крайкомы и обкомы ВКП(б) на месте принимать меры к устранению этих неполадок». Берия был не из тех людей, что забивают каждый гвоздь отдельным молотком. Был у него свой вышколенный аппарат, и он его использовал везде, где сам работал. Что же у нас получается? А получается, что Берия во время войны отвечал практически за всю «оборонку». Кроме, разве что, авиации — ею ведал Георгий Маленков. Ну так после войны и грянул скандал с поставкой на фронт бракованных самолётов — 5 тысяч машин! То есть Берия был вторым, после Сталина, руководителем, выигравшим Великую Отечественную войну.

В 1944 году Берия стал начальником Оперативного бюро ГКО — вторым человеком в стране после Сталина. И оставался им до конца — потому что после войны второго человека в государстве и преемника Сталина надо искать не в партийных структурах, а в правительстве. Где он и находится с лёгкостью необыкновенной.

Не будем касаться работы Берии в атомном комитете — эта тема достаточно раскручена. Менее известно, что одной лишь бомбой дело не ограничилось. Это был человек, который если не создал, то организовал советский военно-промышленный комплекс — так, что его не смогли разрушить ни застой, ни перестройка. Не только но и ракеты, и радиолокация, и ПВО, и космическая программа (которую потом беззастенчиво приписали Хрущёву), да и вообще вся система ВПК. А заодно ещё и курировал строительство Московского университета и прочих высоток, да и вообще архитектурные дела. Видимо, мечта стать архитектором никуда не делась.

Так что по совокупности деяний Лаврентий Берия вполне заслуживает звание лучшего менеджера 20-го века.

Елена ПРУДНИКОВА