Реквием по парусу

Синопское сражение произошло на сломе эпох в военном искусстве. На флотах всего мира дерево и сила ветра уступали место стали и пару. С одной стороны, это была последняя битва парусных флотов. С другой стороны - первая, в которой применялись бомбические орудия. Также противоречиво и значение Синопа: добившись блестящей победы над турками, Россия подтолкнула к вступлению в войну Англию и Францию.

К середине XIX века Османская империя находилась в столь глубоком упадке, что от полного развала ее спасали лишь противоречия между великими державами. Россия и Австрия претендовали на значительную часть турецких владений в Европе. Англичане готовы были согласиться на некоторые уступки при условии получения азиатских частей Турции. Франция не желала усиления никого из перечисленных, а Пруссия, хоть и рада была насолить британцам и французам, но настаивала на сохранении статус-кво: просто потому, что не могла претендовать ни на что из «османского наследства».

Между тем Турция распадалась и без внешнего воздействия. Дважды Константинополь едва не был взят армией египетского мятежника Мохаммеда Али только потому, что Англия, Франция, Россия и Австрия оказали султану прямую военную помощь. В то же время, видя слабость центральной власти, активизировали борьбу за независимость христианские народы, составлявшие около трети населения Османской империи.

Видя все это, император Николай I пришел к мысли об отделении от Турции земель, населенных православными народами, а при успешном стечении обстоятельств - и об отторжении Константинополя. Правда, он мыслил старыми категориями, когда авторитет России в мире был непререкаем и он мог навязывать свою волю хоть всем великим державам разом.

Россия оказалась перед лицом враждебной коалиции, к которой готова была примкнуть даже такая «мелкая рыбешка», как Швеция, Сардиния и Дания. Тем временем Петербург наводнили сербские, молдавские, болгарские и греческие авантюристы, поверившие в то, что стоит только России перейти турецкую границу, как везде вспыхнут восстания, а национальные элиты поддержат любые действия Петербурга.

И, в конце концов, Николай решился. Он поссорился с Наполеоном III (дав ему понять, что не считает его легитимным императором) и проигнорировал требования Парижа в поддержку турок. Более того, посланник в Константинополе, князь Меншиков, предъявил султану Абдул Меджиду оскорбительный ультиматум, после чего оккупировал Молдавию и Валахию.

1 июня 1853 года дипломатические отношения между Турцией и Россией были разорваны. В Вене собралась конференция, которая предложила Николаю вывести войска из дунайских княжеств, а взамен получить право защиты православного населения Османской империи и контроль за святыми местами в Палестине. В Петербурге эти требования было решено принять, но турецкий султан, ждавший английскую военную помощь, стал вносить поправки, реакции на которые со стороны Николая не последовало.

Тогда Абдул Меджид потребовал очистить Молдавию и Валахию в двухнедельный срок, но Россия это условие не выполнила. 4 октября Турция объявила войну.

Боевые действия начинались вяло. Все надежды турок, помимо англофранцузской помощи, были связаны с попыткой прорыва на Кавказ, где можно было опереться на войска Шамиля и нанести России максимальный урон. Пройти туда по суше было нельзя, так что султанский штаб решил действовать посредством морских десантов.

Для этого под командованием адмирала Османа-паши были собраны все лучшие силы турецкого флота. Это: 7 фрегатов, 3 корвета, 2 парохода и 2 вооруженных транспорта при 476 орудиях старого образца. Эти силы должны были по данным разведки сопровождать конвой с десантом в Поти и Сухуми. Российский Черноморский флот превосходил турецкий на порядок. Даже разделив его на несколько эскадр, русское военно-морское командование смогло загнать османов в порты.

11 ноября на рейде Синопа появилась эскадра Нахимова, состоявшая всего из трех 84-пушечных линейных кораблей. В гавани, под защитой шести батарей, обнаружился и весь флот Османа-паши. Он имел полную возможность прорваться и уйти, пользуясь малочисленностью русских кораблей, но лишь отправил нарочного к султану.

Вероятно, он был уверен в том, что на выручку придет англо-французский флот. Этим же обстоятельством объясняется и то, что Осман-паша не принял никаких мер к укреплению позиций. Все батареи были не доукомплектованы, замена устаревших пушек бомбическими шла неспешно, а одна из батарей располагалась прямо посреди городской набережной.

16 ноября к Нахимову в помощь подошла эскадра контр-адмирала Новосильцева в составе четырех 120-пушечных линкоров и двух фрегатов. Преимущество в артиллерии стало подавляющим: 720 стволов против 476 и 44 на берегу у турок.

Посовещавшись, русские флотоводцы решили атаковать, так как со дня на день ожидали выхода в Черное море британцев. Нахимов же мог в качестве подкреплений рассчитывать только на отряд из трех пароходов вице-адмирала Корнилова.

На военном совете было решено атаковать гавань двумя колоннами: в первой - отряд Нахимова, во второй - Новосильцева. Фрегаты оставались в резерве и должны были следить за турецкими пароходами, которые могли попытаться пойти на прорыв.

В половине десятого утра русские гребные суда вывели линкоры на рейд. В глубине бухты турецкий флот расположился изогнутой полумесяцем линией под прикрытием береговых батарей. В 12:30 турки открыли огонь, сражение началось.

Невзирая на противодействие противника, русские корабли двигались вперед, а затем бросали якоря напротив судов противника и сосредотачивали огонь на конкретной цели. Например, «Императрица Мария» подавила батареи двух фрегатов, которые загорелись и выбросились на мель, а затем сровняла с землей береговое укрепление №5. «Великий князь Константин» за 20 минут перестрелки уничтожил один 60-пушечный фрегат и перебил якорную цепь другого, который в результате выбросился на берег и был оставлен экипажем. Затем была подавлена батарея №4. «Чесма» за час артиллерийской дуэли снесла две турецкие батареи. Успешно разобрались со своими целями также «Париж» и «Три святителя». Правда, последний получил сильные повреждения и лишился шпринга, после чего порывом ветра его развернуло кормой к батарее №6.

В половину второго на рейде появились русские пароходы, которые приняли участие в сражении. Но оно уже затихало: все турецкие суда горели и взрывались, засыпая город горящими обломками. Береговые батареи отвечали одиночными выстрелами еще около двух часов, пока их не уничтожили.

Уйти из Синопской гавани смог лишь один турецкий пароход - быстроходный «Таиф». Весь прочий турецкий флот был уничтожен: погибли около 3000 османских моряков, более 200 попали в плен, в том числе Осман-паша и два капитана кораблей. Русский флот потерял 37 матросов убитыми, 233 ранеными, было разбито 13 орудий. Многие корабли получили серьезные повреждения такелажа, но все остались в строю. Кстати, раненые турецкие моряки вечером были высажены на берег.

Такое соотношение потерь было удивительным для парусных флотов. В первую очередь, оно обусловлено преимуществом бомбических орудий, примененных русской эскадрой в бою против деревянных кораблей. Сказалось и преимущество русских моряков в выучке и дисциплине (всего русские канониры сделали 16 800 выстрелов против 4500 у противника). Небольшие потери в живой силе объясняются еще и тем, что Нахимов знал: турки будут бить в основном по такелажу, как это принято у них, и приказал такелажным командам закрепить снасти и спуститься на палубы.

Не последнюю роль сыграл и смелый маневр русского флотоводца, который требовал от матросов и офицеров стойкости и выучки, - после того, как превосходящие по вооружению русские линкоры бросали якорь напротив выбранной ими жертвы, турецкие корабли были обречены. Но до этого нужно было маневрировать под шквальным огнем врага.

Турецкий флот на Черном море перестал существовать, но, как и предсказывали дипломаты, в войну вступили Англия и Франция. Русская эскадра была заперта в Севастополе и погибла во время обороны города. А затем была проиграна и Крымская война. Так, победа открыла дорогу к поражению.

Вадим ЗИМИН