Реквием по крестьянину

О печально известном постановлении ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года под названием «указ 7-8» впервые во весь голос сказал небезызвестный вор в законе Петя Ручечник в сериале «Место встречи изменить нельзя». В народе же это постановление в те годы стало более известно как «указ о колосках», по которому расхитители госимущества карались очень сурово - вплоть до расстрела.

Считается, что эпоха активной коллективизации в нашей стране наступила после выхода в свет постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 года «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». Тем самым был дан сигнал к началу широкомасштабной борьбы с зажиточным мужиком, наиболее хозяйственным и домовитым, у которого представители сельсоветов отбирали все имущество и передавали его в колхоз, а его самого вместе с семьей лишали имущества и ссылали на Соловки или в Забайкалье. При этом ярлык кулака, как правило, получал не только сам глава семьи, но и его жена, а также их престарелые родители и дети всех возрастов, вплоть до грудного.

По неполным данным, в каждом регионе СССР за его предел подобным образом было выселено от 3 до 5 тысяч семейств, то есть не менее 25-30 тысяч человек из каждой области. Всего же в масштабах СССР только в 1930 году власти раскулачили не менее миллиона человек.

Результат такого массового уничтожения крестьянства не замедлил сказаться. Уже в 1932-1933 годах на Украине и в южных районах России случился массовый голод, который, помимо климатических условий, был вызван широкомасштабными конфискациями зерна у крестьян (порой вплоть до семенного фонда). По разным оценкам, число погибших от голода в эти годы составило от 3 до 5 миллионов человек.

В самое тяжелое время, 2 марта 1930 года, в «Правде» была опубликована статья Сталина «Головокружение от успехов». В ней вина за ошибки при проведении коллективизации была возложена на местные власти. На основе этой статьи 14 марта было принято постановление ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлением партийной линии в колхозном движении». Статья Сталина и упомянутое постановление вызвали широкий резонанс в среде крестьянства и позволили властям «выпустить пар», заметно снизив социальную напряженность в стране.

Чтобы окончательно «закрутить гайки» на селе и предотвратить выход крестьян из колхозов, правительством было принято уже упоминавшееся постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности». Его дополнило постановление ЦИК и СНК СССР от 22 августа того же года «О борьбе со спекуляцией», которое также строжайше карало преступников.

В том же августе 1932 года в народных судах страны началось массовое вынесение расстрельных приговоров по делам крестьян, укравших в колхозе мешок зерна или собиравших колоски в поле. Вот некоторые примеры из недавно рассекреченных архивов Самарского областного суда.

На заседании от 17 марта 1933 года было рассмотрено уголовное дело 54-летнего Крутякова Прокофия Трофимовича, неграмотного жителя села Валы, женатого, имеющего четверых детей, по социальному положению - крестьянина-середняка, члена колхоза «13 лет Октября». Крутяков обвинялся в том, что он тайно похитил и пытался унести домой 30 фунтов колхозного зерна, но был задержан с поличным.

При обыске у него дома обнаружили еще 3 пуда и 20 фунтов зерна, которое он в течение многих месяцев небольшими порциями приносил с колхозного тока. К тому же подсудимый длительное время имел задолженность перед колхозом в размере 80 рублей, однако долг не возмещал. Приговор суда: в соответствии с указом от 7 августа 1932 года Крутякова подвергнуть высшей мере социальной защиты - расстрелять, а имущество конфисковать. Прошение осужденного о помиловании было отклонено, приговор приведен в исполнение.

В свете этого решения еще один приговор, также вынесенный в марте 1933 года, можно считать даже трагикомическим. Тогда в суде слушалось дело в отношении 35-летнего Балакина Василия Ивановича, малограмотного, бывшего председателя колхоза «Горный» Кинельского района, имеющего четверых детей, по происхождению - из бедняков. Вместе с ним судили также 28-летнего Едунова Ивана Сидоровича, грамотного, бывшего счетовода того же колхоза, имеющего двоих детей, по происхождению - из бедняков. Третьим подсудимым был 28-летний Коннов Николай Михайлович, малограмотный, единоличник, кулак-лишенец, имеющий четверых детей, по происхождению - из зажиточных крестьян.

Эта троица обвинялась в следующем. Накануне посевной кампании Едунов, будучи колхозным счетоводом, по разрешению председателя колхоза Балакина за 15 рублей продал мешок семенной пшеницы хуторянину Коннову, которого незадолго до того лишили гражданских прав за использование в позапрошлом году на своем поле труда двоих батраков.

Вырученные 15 рублей Балакин и Едунов в тот же день вместе пропили. Что же касается Коннова, то он объяснил суду, что у него, как у лишенца, минувшей зимой изъяли все семенное зерно, и потому весной ему было бы нечем засевать свое поле. Поэтому он и пошел на такой преступный шаг. Приговор суда: в соответствии с указом от 7 августа 1932 года Балакина расстрелять, а Едунова и Коннова лишить свободы на 10 лет каждого. Верховный суд РСФСР оставил этот приговор в силе.

«Указ 7-8» применялся не только к нечестивым колхозникам, но и к городским жителям. В ноябре 1932 года торговый агент самарской овощной базы, 30-летний Кузьма Содомский, получил задание - развезти 37 тонн картофеля с волжской пристани по торговым точкам завода имени A.M. Масленникова. Работу агент выполнил, но при этом не забыл и о своих интересах. Около 3 тонн картошки он украл и спрятал в собственном сарае. Затем Содомский при содействии рабочего того же предприятия, 24-летнего Ивана Никифорова, продал часть краденого рыночным торговцам за 1200 рублей, причем подельнику за его услуги он денег не дал, а расплатился с ним той же картошкой. После того как воров разоблачили, областной суд в марте 1933 года в соответствии с «указом 7-8» приговорил Содомского к расстрелу, а Никифорова - к 10 годам заключения в лагерях.

Расстрелом завершилась и попытка 39-летнего столяра Павла Гаранина угнать лошадь с повозкой, принадлежащую 3-му районному Совету депутатов трудящихся города Самары. На улице Советской (ныне улица Куйбышева) Гаранин увидел эту гужевую повозку, вскочил на козлы и поехал в сторону Волги, но через пару кварталов его задержал наряд милиции. Поскольку до этого Гаранин уже имел судимость за конокрадство, ему по «указу 7-8» был вынесен смертный приговор, который, как гласят материалы дела, привели в исполнение уже через 72 часа.

По неполным данным, только в конце 1932 года и в первой половине 1933 года в соответствии с упомянутым указом за хищение колхозного и общественного имущества в СССР было расстреляно от 2 до 3 тысяч человек, в основном сельских жителей. И к середине 1933 года руководству страны стало ясно: если карательные органы с таким же рвением будут выполнять требования «указа 7-8», то уже через несколько лет страна может остаться вообще без крестьян.

Поэтому на закрытом заседании ЦК ВКП(б), а затем и на заседании Верховного суда СССР было принято разъяснение: норму указа о расстреле следует применять лишь в исключительных случаях, то есть при хищениях в особо крупных размерах, а при рассмотрении всех остальных уголовных дел ограничиваться «всего лишь» 10-летним сроком заключения.

В связи с этим вспоминается советский анекдот начала 1930-х годов, за рассказывание которого в то время можно было получить большой срок в лагере.

Председатель колхоза выступает на собрании:

- У нас сегодня большая радость. Районное начальство выделило нам фанеру. Что будем делать: латать дыры в свинарнике или чинить крышу в коровнике?

Собрание молчит. Тут встает один дед и говорит:

- Давайте из фанеры сделаем аэроплан и улетим на нем из этого колхоза к едрене фене.

Валерий ЕРОФЕЕВ