Мурка из ЧК

Кто из нас не слышал хотя бы куплета или даже только названия знаменитой «народной» песни «Мурка»? Однако «народной» она была только в силу своей популярности, а на самом деле, как любое произведение, имела авторов. Правда, имя автора исполнители «Мурки» с эстрады предпочитали не произносить, поскольку авторство этого «гимна урок» в своё время было чревато крупными неприятностями. Слова для «Мурки» сочинил одесский поэт Яков Ядов, успевший потрудиться в уголовном розыске и отсюда близко знакомый с криминальным миром Одессы-мамы. Его же перу принадлежат «Гоп со смыком» и широко известные «Бублики». В своих стихах он иронично, но в то же время точно рисовал яркие образы Одессы времён зарождавшегося НЭПа (например, такие, как известный налётчик Беня Крик), зашифровывая реально происходившие в городе события того времени.

Мелодию «Мурки» приписывают королю танго — рижскому композитору Оскару Строку. На эту мысль наводит то, что первым озвучил «Мурку» со сцены Константин Сокольский, традиционно исполняющий все произведения Строка, да и текст её впервые появился в печати перед войной именно в Риге. Проходил он как городской или жестокий (подразумевающий всегда трагический исход) романс. Песня была написана в 1922-1923 годах, что подтверждают архивы одесского уголовного розыска, сохранившие рукописные тексты песни (их было несколько вариантов) и имя автора. По закону жанра и судьба песенной героини трагична: в финале она гибнет от рук банды, в которой «держала верх». Помните последний куплет:

Здравствуй, моя Мурка, и прощай!
Ты зашухерила всю нашу малину,
И за это пулю получай!

Но в этом автор отступил от правды жизни: погибает только вымышленная Мурка, но не её реальный прототип, который, как выяснилось, существовал.

Мифическую Мурку знала и почитала вся Одесса. Но как бы удивились её блатные почитатели, узнай они об истинной роли своей героини в истории одесского криминального мира!

Основанный в 1918 году Московский уголовный розыск (МУР) уже в начале 1920-х доказал свою эффективность, быстро и жёстко покончив с разгулом бандитизма в столице. Будучи поначалу частью всесильной ЧК, московская милиция, чей костяк составляли как вчерашние рабочие, так и амнистированные новой властью недавние уголовники, не чуралась любой работы. Милицейские средства и методы мало чем отличались от тех, что использовали бандиты. Родившийся в Голливуде киношный образ Грязного Гарри — полицейского без правил, вершащего собственное правосудие, — почти полностью совпадает с образом реального опера из МУРа начала 1920-х годов. Окрылённые успехом в Москве, чекисты решили использовать опыт и методы МУРа в других криминальных городах страны, и в числе первых была Одесса. В подобные регионы отправлялись бригады самых отчаянных МУРовских оперов. Действовали они там без какой-либо формы и без излишних формальностей. Классический принцип презумпции невиновности вряд ли им был знаком. Часто такие бригады не брали с собой даже служебных удостоверений. С ними было только оружие.

Интерес столичной ЧК к Одессе был не случаен. Через этот крупнейший морской порт шли грузы из Европы. Здесь процветала контрабанда, в городе прочно обосновалась агентура британской и румынской разведок, фальшивомонетчики всех мастей тоже «трудились» именно здесь. Расплодились наркопритоны, которыми заправляли китайцы. Несмотря на то, что город был взят красными ещё в 1918 году, здесь всё равно сохранялась напряжённая обстановка. Оставалась опасность возвращения на юг Украины отрядов Нестора Махно, в пригородах действовало до 30 разрозненных банд, хорошо вооружённых со времён Первой мировой.

С учётом этой непростой ситуации в Одессу из Москвы было отправлено несколько специальных оперативных групп сотрудников ЧК и МУРа. Первым «варягом», прибывшим в Одессу из столицы ещё в 1919 году, был начальник особого отдела ВЧК Фёдор Фомин. Чуть позже туда же из Москвы отправляется Стас Реденс — чекист, получивший прозвище Стах (от слова «страх», букву «р» в котором Реденс не выговаривал). С ним прибыло 80 оперов. Вскоре Реденса сменил Макс Дейч — близкий друг Феликса Дзержинского, серый кардинал ЧК. В этом городе Москва не могла доверять никому, поэтому одесскую ЧК периодически возглавляли московские коллеги, первейшей задачей которых было собрать всю информацию для подготовки и проведения крупномасштабной зачистки Одессы от криминала. При этом «варягам с Лубянки» было очевидно, что на силы одесской милиции полагаться при проведении какой-либо серьёзной операции не приходится: в одесском уфозыске, так же, впрочем, как и в местной ЧК, процветала коррупция, любая информация о готовящихся операциях немедленно поступала к бандитским авторитетам. И тогда на Лубянке было принято неординарное решение. В Одессу приедет укомплектованная московскими чекистами специальная группа — сегодня их назвали бы «чистильщиками» — для проведения стремительной операции, результатом которой должно стать уничтожение всей верхушки криминального мира города.

Такой опыт у Москвы уже был. В 1920 году в Одессе побывала так называемая особая ударная группа под руководством одного из известных московских милицейских начальников Фёдора Мартынова. Тогда «ударный рейд» на Одессу закончился массовыми расстрелами бандитов прямо на улицах города. На сей раз решили действовать тоньше, тем более что главного лидера криминального подполья — вора в законе по кличке Бриллиант — даже чекистские осведомители не знали в лицо. Сценарий специальной операции тщательно прорабатывался в Москве. Он предполагал, что в Одессу отправится «группа гастролирующих бандитов», костяк которой составят самые опытные оперативники МУРа под руководством чекиста по фамилии Берг. В ЧК, впрочем, прекрасно понимали, что появление в Одессе такой залетной банды могло привести к маленькой гражданской войне. В городе действовало несколько крупных группировок, которые между собой соблюдали некую «воровскую концессию». Поэтому для муровцев была придумана легенда, согласно которой оперативники должны были предстать перед лидерами местного криминального сообщества под маской разведгруппы, присланной самим Нестором Махно. Это помогло бы чекистам на первых порах выиграть время. Кроме того, разработанный на Лубянке план отличался включением в него нового персонажа, причём женщины. Звали её Мурка. Конечно, даме не престала роль главаря банды, но она бы могла быть подругой лидера. Красивая и обольстительная женщина — воровка, мошенница, гадалка и т.п. — не была редкостью в Одессе тех времён. Решение о включении в «банду из МУРа» оперативной сотрудницы принимало высшее руководство ЧК. Москве было известно, что Бриллиант неравнодушен к слабому полу, и Мурка должна была сыграть роль приманки. Надо сказать, что главная героиня не всё знала об отведённой ей роли. А легенда для неё была придумана такая, что внушала страх даже видавшим виды одесским бандитам. Задумка чекистов в целом удалась. Хотя как можно оценить подобный успех? Какой ценой — ценой потерянных жизней, сломанных судеб, разбитых сердец?

Проведённая спецоперация была такого уровня сложности и секретности, что все документы, проливающие на неё свет, были вывезены в Москву, где и остаются под грифом «совершенно секретно». Как чаще всего бывает, в жизни всё оказалось сложнее, чем на бумаге. Не всё пошло так, как планировали в Москве. Порой московских «гостей» спасало только чудо, иногда — обаяние и отвага девушки, ставшей в процессе проведения операции лидером не только своей группы, но чуть ли не всего криминального мира Одессы.

В архивах МВД России ещё хранится датированная мартом 1952 года и заполненная, вероятно, в связи с увольнением из органов учётная карточка сотрудницы МУРа, капитана милиции запаса Марии Прокофьевны Климовой, 1897 года рождения. На момент проведения одесской операции Мурке было лишь 25.

Константин РИШЕС