Рояль в большой политике

История Международного конкурса имени П.И. Чайковского непроста, она насчитывает уже шесть десятилетий. Своими корнями это масштабное культурное мероприятие уходит в мрачные времена «культа личности». Более того, есть все основания полагать, что автором идеи был лично Иосиф Сталин.

Летом 1951 года был вынужден покинуть свой пост председатель Комитета по делам искусств при Совете министров СССР Поликарп Лебедев, «Погорел» он на музыкальной почве: во время декады украинской культуры в Москве выпустил на сцену Большого театра оперу «Богдан Хмельницкий». Сталин ее послушал, и услышанное «отцу народов» не понравилось. Естественно, последовал жесткий разнос.

Карьеру предшественника Лебедева - Михаила Храпченко - тоже сломала опера. После провала «Великой дружбы» Ване Мурадели он, с формулировкой «неправильная трактовка национальной политики на Северном Кавказе», переместился на должность рядового научного сотрудника в Институт литературы.

Приняв это во внимание, следующий советский «начальник культуры» Николай Беспалов решил, чтобы не разделить судьбу предшественников, заменить оперную тему чем-либо нейтральным из мира музыки. Альтернативу он усматривал в высоком исполнительском мастерстве советских музыкантов.

Еще в конце 1950 года в Москву по каналам спецсвязи поступило письмо, адресованное «маршалу Сталину». Автором была ее величество королева Бельгии Елизавета Баварская. Письмо было написано от руки, по-русски, на гербовой бумаге. Сталин, вообще-то, был генералиссимусом, но к ошибке королевы отнесся снисходительно - что, мол, взять с женщины. А королева, напомнив об успехах советских музыкантов на довоенных конкурсах в Брюсселе, писала, что в мае там же состоится скрипичный конкурс ее имени. И выражала надежду, что в нем примут участие молодые советские исполнители, а представитель СССР войдет в конкурсное жюри.

В ЦК засуетились. Для начала надо было прощупать автора письма: чем занималась во время войны, не замечена ли в коллаборационизме? Проверили, доложили: «Связей с нацистами не поддерживала, к тому же Советским Союзом интересуется, посещает просмотры советских фильмов, организуемые Обществом бельгийско-советской дружбы, не раз бывала в советском посольстве». Начали собирать скрипичную команду. За консультацией обратились к скрипачу №1 - Давиду Ойстраху: «Кто из наших имеет шанс на победу?» Тот думал недолго - только солист Московской филармонии Леонид Коган. И Коган таки привез домой первую премию. Вторую взял Михаил Вайман, пятая досталась Ольге Каверзневой.

Теперь в Кремле родилась мысль: а не устроить ли свой международный конкурс? Тогда можно и жюри подобрать, и участников отфильтровать, соответственно. Наметили конкретно: в Москве с 25 мая по 5 июня 1952 года провести мероприятие «Московский музыкальный праздник». Председатель оргкомитета - Дмитрий Шостакович, лучший композитор советской эпохи. В состав комитета предлагалось 25 человек, среди которых: Сергей Прокофьев, Тихон Хренников, Давид Ойстрах, Александр Свешников, Евгений Мравинский плюс, конечно, пятерка аппаратчиков от культуры.

Персональный состав иностранных членов жюри и конкурсантов должен был согласовываться через советские посольства за границей. Подход при этом предполагался достаточно либеральный. Подготовка шла полным ходом, но в 1952 году стало не до музыки: корейская война, начало «дела врачей». В общем, «Музыкальный праздник» свернули. А в марте 1953 года и Сталин умер.

После знаменитого XX съезда партии встал резонный вопрос: не пора ли что-то менять и в культурной жизни? И уже через месяц после постановления ЦК КПСС «О преодолении культа личности» завотделом культуры Борис Рюриков извлек из архива разработанную еще при осужденном «культе» концепцию музыкального конкурса. Получилось как обычно: без Сталина, но по сталинскому пути.

30 июля 1956 года Политбюро приняло постановление «О проведении в Москве в марте 1958 года Международного конкурса пианистов и скрипачей им. П.И. Чайковского». Председатель оргкомитета - все тот же Шостакович, члены - директора Московской и Ленинградской консерваторий, видные пианисты, скрипачи, композиторы. Оргкомитет формирует жюри и отправляет список на утверждение в ЦК.

Но коррективы в благие планы внесла политика. Осенью 1956-го в Будапешт вошли советские танки. Запад объявил бойкот, санкции ударили по культуре. Сорвалось множество встреч и гастролей. Лишь Ив Монтан приехал в Москву, но и тот потом устроил в Париже на посмешище публики вернисаж советского дамского белья.

И вновь ситуацию спасла бельгийская королева, которая кулуарно провела разъяснительную работу среди европейского высшего света, а затем лично приехала на конкурс. И не обиделась, даже когда престарелый маршал Ворошилов послал ей гневный протест в связи с заявлением королевы по венгерскому вопросу. Конфуз получился, однако: протестовала-то не бельгийская Елизавета Баварская, а британская Елизавета II. Москва срочно извинилась.

В первом конкурсе участвовали 62 музыканта из 22 стран. Аппаратчики считали, что выигрывать должны обязательно советские. За этим следил ЦК, куда поступали отчеты об итогах голосований по турам. Активно работали осведомители. ЦК ежедневно пересказывали сплетни и слухи, в том числе и о Рихтере. Например: «тов. Рихтер при голосовании во втором туре оценил выступления многих советских и зарубежных исполнителей крайне низко - всем конкурсантам, кроме 7 человек, он поставил нули (и это при 25-балльной системе)». А Рихтер искренне желал, чтобы победил Ван Клиберн.

Так в итоге и произошло. Это был триумф 23-летнего американца. После того, как он на бис сыграл «Подмосковные вечера», публика была просто в экстазе. Клиберн стал ее кумиром. Понравился он и Хрущеву, в голове которого сразу же родились далеко идущие планы.

Дирижировал во время выступления Клиберна Кирилл Кондрашин. Невозвращенцем он станет через 20 лет, а пока был всего лишь рядовым дирижером некоего «Гастрольбюро». Прежде чем допустить на конкурс, его моральный облик тщательно проверили («развод и новый брак оформлены»). И теперь он блестяще дирижировал оркестром с Клиберном! 7 июня 1958 года Ван Клиберн обратился телеграммой к Хрущеву. Поблагодарив его за участие, он просил разрешить выезд в Лондон на 3 дня (16-18 июня) маэстро Кондрашина, чтобы тот дирижировал оркестром Лондонской филармонии на дебютном выступлении Клиберна.

Сегодня трудно представить, что значило тогда попросить советского лидера о том, чтобы кто-то из его граждан уже через 9 дней дирижировал оркестром в Лондоне. Для начала нужно было составить выездное дело (5 листов), оформить автобиографию, получить справки о здоровье, характеристики от партийной и профсоюзной организаций, добыть рекомендации членов КПСС...

Однако на этот раз Хрущев пренебрег системой и ответил лично: «Господин Ван Клиберн, Ваша телеграмма напомнила мне об удовольствии, которое принесло Ваше выступление в Москве. Ваша просьба удовлетворена, и дирижер Кондрашин уже вылетел в Лондон. Прошу принять наилучшие пожелания Вам и Вашей семье. С уважением. Н. Хрущев. 13 июня 1958 г.».

Все остались довольны. Лондон по задумке Хрущева должен был стать лишь этапом на пути к главной цели всей комбинации. Дальше Кондрашин с Клиберном поехали в США, где были приняты президентом Эйзенхауэром. О венгерских событиях и прочих «шероховатостях» при этом не вспоминали. Следом за Кондрашиным и Клиберном Белый дом посетил первый вице-премьер Анастас Микоян. А вскоре вице-президент Ричард Никсон уже разливал пепси-колу на американской выставке в Сокольниках, развернувшейся летом 1959-го. Потом была ответная советская выставка в Нью-Йорке.

Наконец, осенью 1959 года, через полтора года после первого конкурса Чайковского, состоялся визит в США самого Никиты Сергеевича, вошедший в историю как «Лицом к лицу с Америкой». Прошли годы, отзвучали еще 13 конкурсов (через каждые четыре года). Сегодня не осталось с нами уже никого из героев того первого музыкального фестиваля. Последним ушел из жизни Ван Клиберн, умерший 27 февраля 2013 года от рака у себя в Техасе.

Анатолий БУРОВЦЕВ
Константин РИШЕС