Запрещённая живопись

В 1960-1970-е годы в Советском Союзе официально могли существовать только те творцы, которые работали в жанре социалистического реализма. Причем это касалось не только живописи, но и всех остальных сфер искусства -театра, литературы, музыки. Однако всегда находились и те, кто шел против течения, рискуя при этом многим. Так называемая «Бульдозерная выставка» в сентябре 1974 года стала одним из самых громких столкновений «неправильного искусства» с властью.

15 сентября 1974 года в Москве состоялась одна из самых громких и резонансных акций художников-нонконформистов против засилья в живописи и графике социалистического реализма как единственно разрешенного стиля в искусстве. Эта акция получила название «Бульдозерная выставка». Именно бульдозерами, поливальными машинами и отрядами милиции официальные структуры доказывали неформальным живописцам преимущество этого самого социалистического реализма. Но как ни странно, именно «Бульдозерная выставка» стала тем толчком, который и вывел нонконформизм в советской художественной школе на официальный уровень.

В СССР, наряду с официальным Союзом художников вполне существовал и активно развивался так называемый андеграунд, который всеми силами искал возможность пробиться к свету из своего «подземелья» и представить людям другое, альтернативное искусство. Можно сказать, что «Бульдозерная выставка» стала своеобразным прорывом в борьбе «подпольных» художников и официальной власти. Но ей предшествовали еще несколько попыток нонконформистов найти своих зрителей и ценителей - попыток, которые заканчивались крайне неудачно.

Наиболее известная из них произошла 1 декабря 1962 года, когда в честь 30-летия со дня организации московского отделения Союза художников СССР в Манеже прошла большая выставка. В ней приняли участие и неформалы из студии «Новая реальность», среди которых были такие художники (теперь уже классики российской живописи), как Тамара Тер-Гевондян, Анатолий Сафохин, Люциан Грибков, Владислав Зубарев, Вера Преображенская и другие.

На юбилейную выставку приехал тогдашний первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев в сопровождении секретаря по идеологии Михаила Суслова и свиты. Попав в зал, где были развешаны картины авангардистов, Хрущев пришел в ярость. Совершенно не разбиравшийся в искусстве Никита Сергеевич так «оценивал» художественные достоинства работ: «Что это за лица? Вы что, рисовать не умеете? Мой внук и то лучше нарисует!.. Что это такое? Вы что - мужики или педерасты проклятые, как вы можете так писать? Есть у вас совесть?»

А вот еще одна характерная цитата Хрущева, которая и определила судьбу советского нонконформизма на ближайший десяток лет: «Запретить! Все запретить! Прекратить это безобразие! Я приказываю! Я говорю! И проследить за всем! И на радио, и на телевидении, и в печати всех поклонников этого выкорчевать!»

И запретили. Авангардистам начисто были перекрыты пути куда угодно - на выставки, организованные Союзом художников, на радио, на телевидение. В прессе одна за другой появлялись разгромные статьи, которые клеймили «буржуазных наймитов».

В общем, совместное наступление КГБ и партийных органов на «чуждое искусство» шло полным ходом. Советский андеграунд ушел в глубочайшее подполье, художники работали грузчиками и кочегарами, иногда тайно продавали свои картины западным дипломатам и подпольным советским коллекционерам.

В 1960-е годы инициативной группой авангардистов, в которую входили коллекционер Александр Глезер, художник Оскар Рабин и еще 12 человек, было предпринято еще несколько попыток организовать выставки. Но все они были вялыми и неудачными. Экспозиции держались от 15 минут до 3 часов, а потом разгонялись сотрудниками милиции и КГБ. Так продолжалось вплоть до 1974 года.

В 1974 году инициативная группа решила, что выставки преследуют неудачи оттого, что они проводятся в закрытых помещениях, куда невозможно пригласить сразу много зрителей. Поэтому было решено провести масштабную экспозицию на открытом воздухе. Был выбран пустырь на окраине Москвы, в Беляево, при пересечении Профсоюзной улицы и улицы Островитянова. Организацией выставки занялись Глезер и Рабин.

Среди нонконформистов было немало людей, которые стучали в КГБ на своих же коллег-художников. Поэтому о выставке тут же стало известно спецслужбам. Они приняли соответствующие меры.

На открытии выставки 15 сентября 1974 года присутствовали около 20 художников, их родственники и друзья, а также специально приглашенные журналисты западных информационных агентств. Правоохранительные органы сделали все возможное, чтобы не допустить на пустырь художников и зрителей. Большинство из них ехало в Беляево на метро. На выходе их останавливали сотрудники милиции, заявляли, что они подозреваются в краже часов, и доставляли в отделения. Правда, многих тут же отпускали. Видимо, милиционеры и сами понимали всю абсурдность таких обвинений.

Когда участники выставки со своими работами пришли на пустырь, то увидели неких людей, одетых в рабочую форму, которые высаживали деревья. «Рабочие» заявили, что они не позволят мешать проведению «субботника», и всячески препятствовали художникам, пытавшимся установить свои полотна.

«Бульдозерная выставка» продержалась примерно полчаса. После этого к месту подтянулись отряды милиции в сопровождении поливальных машин и трех бульдозеров. Стражи порядка потребовали, чтобы художники убирались и не мешали работать «озеленителям», - это и был формальный повод для разгона выставки. А когда художники отказались, началось настоящее побоище.

Опустив ковши, бульдозеры двинулись на экспозицию, перемалывая гусеницами полотна. В это же время милиционеры избивали и задерживали художников, зрителей и даже иностранных журналистов. Всех их на автозаках доставляли в отделения милиции.

Там с задержанными тоже особо не церемонились. «Стрелять вас надо! Только патронов жалко!» - заявляли сотрудники милиции. Всех поместили в «обезьянник» примерно на сутки. Выставка была сорвана.

Иностранные журналисты, избитые и задержанные советскими милиционерами, молчать не стали. Они подняли в мировой прессе такой шум, что власти СССР просто испугались.

Поэтому спустя две недели, 29 сентября 1974 года, открылась уже официальная выставка нонконформистов в подмосковном Измайлово. Руководство таким образом показывало, что в СССР искусство свободно и ни о каких политических репрессиях речи не идет.

Но, как говорят сами художники, эта экспозиция была значительно слабее «Бульдозерной выставки». Прежде всего потому, что лучшие полотна, привезенные в Беляево, были уничтожены. Кроме того, многие художники, напуганные репрессиями, отказались принимать в ней участие.

По сути, в этой истории реально пострадал лишь один из организаторов - Оскар Рабин. Он был арестован и приговорен к высылке из СССР. Но ему еще повезло - он с семьей оказался в Париже. А мог бы и на Колыму отправиться, как это практиковалось в СССР по отношению к диссидентам. Но именно с этого времени нонконформизм стал пусть и не приветствуемым, но официальным направлением советской художественной школы.

В 1994 году в картинной галерее «Беляево» в Москве Александр Глезер организовал выставку, посвященную 20-летию того «бульдозерного побоища». На ней были представлены ретроспективные работы участников тех событий. Конечно, только те, которые смогли избежать гусениц и убийственных водяных залпов поливальных машин.

Дмитрий ГРИГОРЬЕВ