Основным лекарством древних людей были растения и плоды. В лесу человек находил многое, что помогало ему избавиться от недугов. Но для того чтобы научить человека различать и находить растения, требовались пособия. Рисунки не всегда справлялись с этой задачей.

В Древнем Риме специалистов по травам называли herbarius (от слова herba — «трава»). А книгу, где описывались виды растений, логично именовали herbarium (гербарий). Авторами первых таких трудов были античные натуралисты — Теофраст, Диоскорид и Плиний Старший. Но словесное описание и иллюстрации часто были несовершенны.

От фармацевтики к ботанике

В средневековой Европе античные труды, рассказывающие о лечении травами, дополнялись арабскими и персидскими переводами. Однако чёткой классификации растений не было, одна и та же трава у араба и грека называлась по-разному, а рисунок не передавал сходства. В итоге из-за оплошностей художников возникала неразбериха.

В 1530-1540-х годах в ботанике случился переворот. Исследователи перешли от описания «силы» и «достоинств» растений к более детальному изучению: опыление, распространение семян, структура стебля и листьев. Вышедшие труды Брунфельса (1530 год) и Фукса (1542 год) стали предвестниками научной ботаники. В новых обстоятельствах передать рисунком внешний вид растения или его многоцветие было проблематично. Лучше всего с этим справлялись сами растения, высушенные и закреплённые на одной из страниц.

Доподлинно неизвестно, кто стал первым делать гербарии в том виде, как мы их знаем. Вероятно, сушить и хранить растения между страницами стали после появления в Европе бумаги — в XIII-XIV веках. А чтобы они не выпадали — приклеивали их клеем на натуральной основе. Но большой необходимости в этом не было, так как растения не подвергались научному анализу. И только появление первых в Европе ботанических садов в XVI веке, где растения не просто использовали для лечения, а изучали, способствовало тому, что гербарии стали научным пособием.

Титул первого составителя гербария историки отдают итальянскому доктору Луке Гини. Основав в 1543 году Пизанский ботанический сад, он стал первым составителем гербария и новатором в методиках гербаризации. Увы, ни сам гербарий, ни труды Гини до потомков не дошли. Но гербарии его учеников, ставших известными докторами — Мерини, Петролини, Альдрованди и Чезальпино, — свидетельствуют о заслугах Гини.

Гербарий Мерини, созданный в 1545-1550 годах, с растениями, выращенными в ботаническом саду в Пизе, исследователи нашли только в 1920-х годах в библиотеке Флоренции. Он считается одним из первых сохранившихся образцов. Такой же возраст и у гербария Петролини, хранящегося в Риме под названием «гербарий В». Его достоинствами являются нумерация растений и алфавитный перечень. Но и Мерини, и Петролини — ученики упомянутого Луки Гини, а значит, и их гербарии — лишь продолжение методики их учителя.

В то же время итальянский ботаник и врач Эмилио Кьовенда (1871-1941) оспорил первенство Гини, утверждая, что найденный им в публичной библиотеке Рима гербарий куда старше XVI века. Прозванный «гербарий А», он состоял из 322 листов с наклеенными на них 355 видами растений.

Пресс для цветка

Мода на составление гербария из Италии быстро распространилась по всей Европе. Практически одновременно с итальянцами, в 1540 году, создали свои гербарии англичане Турнер и Фалконер. Правда, в тот год они как раз находились в Италии и не исключено, что учились у того же Луки Гини. Там же в 1540-м составил свой гербарий испанец Лагуна. Спустя 10 лет гербарии появились у других натуралистов — у Фонтанона в Монпелье, у Жиро в Лионе и у Платтера в Базеле. Причём гербарии Жиро и Платтера сохранились до наших дней.

Собрать гербарий, насчитывающий сотни растений, считал своим долгом каждый авторитетный натуралист или даже аптекарь. Портрет парижского аптекаря Пьера Кюта, созданный придворным живописцем Франсуа Клуэ, показывает зрителю не только облик мужчины, но и гербарий на столе. В ту эпоху эти сборники представляли собой переплетённую тетрадь или книгу с веточками, иной раз — с верхушками или соцветиями растений, приклеенными к листу. Отдельные авторы клеили растения с двух сторон листа. Книжная форма гербариев была не случайна, ибо они служили учебными пособиями для ботаников и врачей.

Роль гербариев как иллюстраций к научным книгам исчерпала себя уже к началу XVII века. Тогда же гербарии стали превращаться в аутентичный источник изучения растений. Листы с растениями все чаще становились не частью книги, а оригинальным пособием. Впрочем, нельзя не отметить фундаментальный труд швейцарского натуралиста Каспара Баугина (1560-1624) Pinax theatri botanici, ставший библией ботаников до наступления эры Карла Линнея.

А в 1606 году появилось уже методическое пособие по созданию гербариев. Книга учила сушить травы между листами книги под прессом, ибо бумага хорошо поглощала влагу. В более поздних пособиях рекомендовали после сбора растения помещать его между двумя дощечками, обёрнутыми промокательной бумагой. Для наклеивания на страницы использовали рыбий или бычий клей. А чтобы клей не плесневел, в него добавляли сок алоэ.

Проблемой первых гербариев было отсутствие систематизации собранных растений.

Обычно растения располагали по первой букве названия, но они не совпадали в разных странах. В XVIII веке травы стали наклеивать на отдельный лист без текста, а после следовала гербарная этикетка — отдельный листок с указанием места и времени сбора, а также имени сборщика.

Берегитесь пожара!

Первым русским гербарио-составителем можно считать императора Петра I. На листе с засушенной травой он подписал: «Рваны 1717 года». Для построенной Кунсткамеры Пётр приобрёл у голландца Руиша серьёзный гербарий. В Кунсткамере собирали и гербарии растений, растущих в России. К сожалению, пожар в 1747 году уничтожил эти коллекции.

До начала XIX века обширные гербарии именовались hortus siccus, или herbarium vivum («сухой сад», или «живой травник»). Последнее название гласило, что собранная коллекция — это настоящие растения, а вот используемый сегодня термин «гербарий» (herbarium) тогда применялся просто для книжки с рисунками растений. Но постепенно ботаники стали заменять громоздкое «сухой сад» на «гербарий».

Пожалуй, самый обширный гербарий XVIII века собрал выдающийся шведский натуралист Карл Линней. Он считал, что для каждого ботаника гербарий важнее любого изображения и описания. Именно с его подачи название каждого вида растения стали связывать с конкретным гербарным листом — архетипом. Швед модифицировал и технологию сбора растений, которая остаётся почти неизменной до сего времени.

Уже после его смерти семья решила в 1783 году продать коллекцию. Одним из покупателей выступила российская императрица Екатерина II, предложившая «неограниченную цену». Увы коллекция была уже продана англичанину Смиту за 1000 фунтов стерлингов. 26 больших ящиков с образцами растений стали поводом основать в 1788 году Линнеевское общество, способствовавшее развитию в Англии ботаники и зоологии в XIX-XX веках.

В России огромные коллекции гербариев в XVIII веке были собраны уральскими заводчиками Демидовыми. В 1789 году Павел Демидов передал в дар Московскому университету 20 томов гербариев, включавших в себя растения Сибири и Камчатки. Увы, коллекция погибла при пожаре Москвы в 1812 году.

Позиции русских и советских коллекций гербариев были восстановлены за последующие десятилетия, а навыки сбора гербария стали преподавать в школе. Сегодня Россия находится в топ-10 стран — хранительниц крупнейших коллекций. А всего в мире насчитывается 2962 действующих гербария, в которых хранится более 381 миллиона образцов.

Алексей АНИКИН