Успех принесла «засадная» эскадра

Автор: Maks Дек 24, 2018

Более трех столетий две средневековые итальянские республики — Венеция и Генуя — вели борьбу за господство в Средиземном и Черном морях. Экономическая конкуренция периодически приводила к военным конфликтам, исход которых определялся в морских сражениях. Самое крупное из них произошло 8 сентября 1298 года у острова Курцола.

Венецианцы и генуэзцы были классическими закадычными врагами. Их торговые фактории в других городах зачастую располагались бок о бок, буквально разделенные стенкой.

Например, первая война между ними началась в 1256 году из-за спора о контроле над монастырем святого Саввы в Аккре, который находился на границе между венецианским и генуэзским кварталами. Обе республики были олигархическими, то есть у власти периодически сменялись представители одних и тех же аристократических родов. Однако формальных различий хватало.

Такие похожие враги

Венеция находилась на острове, а Генуя была защищена горами. В Генуе высшими полномочиями обладал ежегодно переизбиравшийся Совет консулов. Кроме того, республика считалась частью Священной Римской империи, а потому в общеевропейских разборках ориентировалась не на поддерживавших римского папу гвельфов, а на сторонников императора — гибеллинов.

В Венеции главой исполнительной власти был дож, также выбиравшийся из числа олигархов и правивший обычно до самой смерти. Занимавший этот пост Энрико Дандоло выступил главным инициатором и спонсором Четвертого крестового похода, в ходе которого крестоносцы овладели Константинополем и создали Латинскую империю (1204).

Благодаря ему венецианцы установили контроль над средиземноморскими проливами, что озаботило генуэзцев, которые начали поддерживать византийский род Палеологов.

Их инвестиции окупились в 1261 году, когда Михаил Палеолог отбил Константинополь. Генуэзцы в благодарность за поддержку получили в столице империи район Галата, включив в него и часть венецианских кварталов. Разумеется, к ним же перешел и контроль над проливами, а в Крыму расцвели созданные ими фактории.

Венецианцы пытались взять реванш, утвердив свое господство на Адриатике и в Эгейском море. Такая ситуация была зафиксирована в 1268 году после первой венецианско-генузской войны. Однако после падения в 1291 году последнего крупного оплота христиан в Святой земле Аккры конфликт был выведен на новый уровень.

Утратив с изгнанием крестоносцев доминирующее положение в Леванте, венецианцы были не прочь отобрать кое-что из генуэзской сферы влияния. Стороны готовились к очередной схватке.

Галеры против галер

Основу флотов Венеции и Генуи составляли галеры, которые по типу постройки делились на так называемые узкие (galea sottile) и большие (galea grossa): у первых из них соотношение между максимальной шириной и длиной корпуса составляло один к восьми, у вторых — один к шести. Парусно-гребные галиоты и фусты играли при них роль «помощников».

На галере имелись одна-две мачты с треугольными парусами и «вороньими гнездами» для наблюдателей, лучников, арбалетчиков. Экипаж насчитывал 150-250 человек, включая и человек 30 «морских солдат». Их присутствие объяснялось тем, что, в отличие от античных времен, предпочтение стало отдаваться абордажу. Унаследованный от римлян таран также присутствовал, но теперь он не находился ниже уровня моря, а приподнимался над водой и, врезаясь в борт вражеского судна, застревал в нем, создавая «площадку» для рукопашного боя. Это не значит, что рукопашный бой стал неизбежным атрибутом морских баталий. Отношения могли выясняться и посредством перестрелки с использованием камней и метательных горючих веществ.

Имелась и артиллерия. Еще в 1200 году арагонцы использовали против анжуйского флота так называемые громовые трубки, являвшиеся предшественниками бомбард. У генуэзцев и венецианцев их наличие зафиксировано уже в 1280-х годах, но как-то между делом. Эффективность бомбард была невысокой: процесс их заряжания занимал больше часа, били они не далеко и не метко. Гораздо более эффективны были лучники и особенно снискавшие широкую известность генуэзские арбалетчики, впервые отличившиеся еще в 1099 году при взятии Иерусалима.

Будучи наемниками, не все они являлись генуэзцами по рождению, но присягали на верность республике и могли «сдаваться в аренду» другим государствам только с согласия Совета консулов. Объединялись они в «знамена» (bandieri) примерно по 20 человек в каждом и распределялись примерно по одному «знамени» на галеру.

В плане организации флота венецианцы превосходили генуэзцев, благодаря модели своего рода государственного капитализма. Примером такого рода предприятия был Арсенал, включавший в себя верфи, оружейные склады и разного рода мастерские, обеспечивавшие единовременную постройку примерно ста галер. Оставаясь собственностью государства, в мирное время галеры использовались как купеческие суда, а во время войны подлежали мобилизации. Практиковалась и обратная схема, когда состоятельный человек строил и сооружал за свой счет военную галеру, а потом продавал или временно передавал ее в распоряжение государства. Именно таким образом с началом второй венецианско-генуэзской войны поступил купец Марко Поло. Вероятно, такой поступок диктовался стремлением поднять свое реноме в глазах соотечественников, считавших его вралем из-за склонности рассказывать невероятные истории о своих путешествиях в дальние страны.

У генуэзцев предприятия, аналогичного Арсеналу, не было, и в случае войны комплектовать флот приходилось из имевшихся в наличии у купцов кораблей, расплачиваясь, разумеется, звонкой монетой.

Обмен ударами

Венецианцы, решив летом 1294 года открыть боевые действия, обратились за финансовой помощью к крупнейшим торговым домам и 4 октября отправили в поход сильную эскадру.

Генуэзцы уступали противнику в численности, а потому при встрече у левантийского порта Айас сразу заняли оборонительную позицию. Корабли выстроились вплотную друг к другу в гигантский квадрат, да еще и сцепились канатами.

Венецианский адмирал Марко Баседжо атаковал эту «крепость» по центру, пытаясь расколоть ее на две части. Однако генуэзские экипажи оперативно перемещались с корабля на корабль, так что в самых угрожаемых местах формировались крупные отряды арбалетчиков, успешно выбивавших живую силу противника. В результате венецианцы потеряли адмирала, множество моряков и 25 из 68 галер, а заодно оставили без прикрытия свои базы. Развивая успех, генуэзцы напали на Крит, разграбили Канею и уничтожили небольшую венецианскую эскадру, решившую попиратствовать у берегов Босфора.

Поняв, куда дует ветер, император Андроник II не мешал обитателям Галаты устроить резню венецианцев и даже «спас» уцелевших, распихав их по тюрьмам. Венецианцы утираться не стали, а снарядили эскадру адмирала Морозини, который сжег Галату, освободил земляков и получил от императора солидную компенсацию. Другая эскадра Джованни Соранцо, прорвавшись через проливы, вышла в Черное море и захватила генуэзскую факторию в Каффе (нынешняя Феодосия).

Теперь отвечать следовало Генуе, которая снарядила флот из 84 кораблей. Генеральное сражение произошло у небольшого островка Курцола (Корчула) с одноименным городом, где, согласно преданию, появился на свет Марко Поло. Если это так, то путешественник с борта своей галеры имел возможность полюбоваться родными местами.

Удачный ход от безысходности

Генуэзской эскадрой командовал Ламба Дориа — представитель семейства, давшего миру несколько знаменитых флотоводцев. Венецианцев возглавлял Андреа Дандоло.

Сражению предшествовала растянувшаяся на несколько дней игра в «кошки-мышки». Корабли Дориа сначала сновали между островами у побережья Туниса, рассчитывая поживиться мелкой добычей, и после нескольких стычек направились на север, в воды Адриатического моря.

Принадлежавшие венецианцам крепости Далмации не проявляли признаков жизни. Отвлекаться на них генуэзский адмирал считал лишним. Нагрянувший шторм потопил шесть кораблей, а оставшиеся встали на якорь у берега Курцолы и занялись ремонтом. Свободные от работ моряки занялись разграблением острова.

Противник вышел из Венеции только в первых числах сентября, отпраздновав так называемые Геркулесовы игры со строительством пирамид на площади Святого Марка и кулачными боями.

От далматинцев Дандоло знал о бесчинствах генуэзцев на Курцоле и вечером 6 сентября, еще до того как был замечен врагом, высадил на острове небольшой отряд во главе с Марко Поло. Попрятавшись в пещерах, эти десантники решили вступить в бой, только когда начнется морское сражение.

Однако разыгравшаяся ночью буря разбросала как венецианские, так и генуэзские галеры, которые начали собираться лишь утром, в изрядно потрепанном виде. Венецианцы собрались быстрее, и Дандоло приказал плыть к Корцуле, ловя момент, пока солнце светило врагу в лицо, а ему в спину.

У Дориа имелось 78 галер против 90 венецианских, и особого желания сражаться в этой ситуации у него не было. Он попытался ретироваться, однако прояснившаяся утром погода снова ухудшилась, и дувший с юга ветер мешал отступлению. Конечно, в случае его бегства венецианцам тоже пришлось бы грести против ветра, но в подобной ситуации догоняющий все равно оказывается в более выгодном положении. В общем, Дориа принял единственно правильное решение — сражаться.

При этом часть генуэзской эскадры из 15 галер после бури оказалась отнесена в сторону от основных сил, и адмирал передал ей приказ спрятаться за близлежащим островом Лагоста. Так, отчасти от безысходности, еще раз была опробована идея своего рода «морского засадного полка» или мобильного резерва. Главные силы он расположил в три линии, кормой к берегу. Дандоло тоже выставил свой флот в три линии, между островами Курцола и Медела.

Эскадры двигались навстречу друг другу и, сблизившись на арбалетный выстрел, вступили в сражение. От перестрелки перешли к абордажу. Врезавшиеся в борта вражеских кораблей тараны соединяли суда между собой, после чего в рукопашную схватку вступали не только пехотинцы, но и все, кто находился на корабле, включая гребцов.

Конечно, генуэзские арбалетчики, осыпавшие венецианцев своими болтами, действовали с большим эффектом, но он компенсировался численным превосходством венецианцев.

Горькая победа

Битва при КурцолеВообще, начальный этап битвы проходил по канонам более поздней линейной тактики с поправкой на отсутствие артиллерии и широкое использование абордажа. Никто из противников не пытался прорвать вражеский строй, создав ударный кулак на флангах. Правда, такой удар был связан с риском, поскольку сражение происходило в проливе между островами. На одном из участков венецианцы все же добились успеха, прижав к берегу 10 генуэзских галер. И тут же фортуна повернулась к ним спиной, поскольку их собственные восемь галер сели на мель.

Между тем генуэзцы ввели в бой свой ударный кулак, созданный, правда, не специально, а по принципу «так получилось».

Когда спрятавшиеся за островом Лагоста 15 галер словно вынырнули из глубин Адриатики, ход битвы сразу переломился. Венецианский строй оказался разбит, и прорвавшиеся за его линию генуэзцы сразу обрели свободу маневра.

В этот переломный момент вражеская стрела сразила сына адмирала Дориа Оттавиа. Как положено потомку римлян, флотоводец отреагировал красивой фразой: «Бросьте моего сына за борт. Где найдет он лучший покой?»

Вообще, по-разному излагающие ход битвы генуэзские и венецианские источники главный акцент делают не на описании самого хода сражения, а на эмоциональной составляющей — кровь, стрелы, пламя.

Зажигательные снаряды, впрочем, действительно сыграли свою роль, когда после прорыва своего строя венецианские галеры начали сбиваться в этакие «овечьи отары». Стоило загореться одному кораблю — и пламя перекидывалось на соседние.

Впавший в отчаяние Дандоло вроде бы приказал привязать себя к мачте и бился о нее головой до тех пор, пока не умер. Представить подобное довольно трудно, поэтому, согласно другим версиям, он просто бросился в воду и утонул.

Так или иначе, но поражение венецианцев было беспрецедентным. Они потеряли потопленными 65 кораблей и захваченными 18. Около семи тысяч моряков попали в плен, и примерно столько же погибли (притом что все население Венеции составляло около 100 тысяч). В Венецию вернулись только семь галер под командованием Доменико Скьяво.

Потери генуэзцев неизвестны, но они тоже были значительными. Иначе собравшаяся на набережной Генуи толпа не встретила бы победоносного адмирала Дориа молчанием. Потом, впрочем, победу отпраздновали, но ее общее значение для хода войны оказалось незначительным.

Венецианцы тут же запустили Арсенал на полную мощность и приступили к строительству нового флота. Скьяво совершил не слишком результативный, но дерзкий налет на Геную. И главное, венецианцы умело разыграли политическую карту, поддержав в самой Генуе и союзных с ней итальянских государствах партию гвельфов.

В общем, заключенный в мае 1299 году Миланский договор продемонстрировал, что каждый из противников остался при своих. Статус-кво продержался полвека.

Олег ПОКРОВСКИЙ

О пользе тюрьмы

Высадившиеся на Курцоле венецианские десантники после морской битвы были без особых проблем изловлены генуэзцами.

Пленного Марко Поло посадили в тюрьму, где он надиктовал свои воспоминания сокамернику — некоему Рустичиано из Пизы. Вернувшись после Миланского мира домой, Марко Поло женился и стал благополучным отцом семейства. А надиктованные им мемуары, известные как «Книга о разнообразии мира» или «Книга чудес», принесли великому путешественнику заслуженную, хотя и посмертную славу.

  Рубрика: Главное сражение 348 просмотров


https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,291 сек. Потребление памяти:9.72 mb