Неугодный атаман

В официальной биографии деятеля Белого движения, генерала от кавалерии и донского казачьего атамана Алексея Каледина написано, что он покончил с собой в конце января 1918 года. Причиной этого стал «отказ казачества следовать за своим атаманом». Однако многие считают, что это было политическое заказное убийство.

В последних числах января 1918 года неизвестным фотографом был сделан снимок, на котором запечатлено, как атамана Всевеликого войска Донского, Алексея Максимовича Каледина, который якобы застрелился 29 января 1918 года, отпевают в войсковом кафедральном соборе города Новочеркасска. Никто из эмигрантов никогда не описывал в мемуарах, как пришлось уговаривать священников отпевать суицидника. Может быть, оттого, что тогда все знали, что атамана Каледина убили?

Почему не только с красной, но и с белой стороны все дружно согласились с тем, что герой-атаман сам наложил на себя руки? Не оставив при этом прощальной записки даже жене. Если уж генерал хотел принести себя в жертву, то у него была масса возможностей погибнуть в схватке с красногвардейцами в предместьях Новочеркасска.

Красные, не имея никакого отношения к организации убийства Каледина, версию суицида поддержали абсолютно. Вон, мол, какие белоказачьи атаманы слабонервные. Стоит ли откликаться на их призывы? Гражданская война — это война прежде всего информационная, и красные спешили воспользоваться подарком истории. А белые?

Зададимся вопросом: если бы Каледин, даже сложив с себя полномочия войскового атамана, уцелел, кому бы он был более всего опасен? Красным? В начале 1918 года — нисколько! А вот для белых, точнее для братьев масонской военной ложи во главе с генералом Михаилом Алексеевым, который даже из Новочеркасска ухитрялся состоять в связи с французскими масонами через дипломатическую миссию в Киеве, — очень опасен.

В начале января 1918 года генерал Алексеев выступал перед членами Большого войскового круга. Один из казаков прямо спросил его: «Ваша Добровольческая армия получает деньги от французов?». Хитрый Алексеев ответил уклончиво: «Добровольческую армию купить нельзя. Но наши французские союзники обещали поддержать деньгами наши формирования». И тут же решительно сменил тему.

Каледин по своему военному и политическому весу, по силе характера не шёл ни в какое сравнение со своим бывшим подчинённым, мягкохарактерным либералом Антоном Деникиным. А по полководческому масштабу превосходил Лавра Корнилова. Так что триумвират Корнилов — Алексеев — Каледин, сложившийся в Новочеркасске к концу 1917 года, напоминал классических лебедя, рака и щуку.

Генерал Алексеев тащил Добровольческую армию назад — в войну с Германией, которая фактически закончилась. Для него долг перед братьями французских лож был сильнее опасности для родины от большевиков.

За Калединым же ощутимой силой стояло миллионное войско Донское. Правда, в январе 1918-го оно от Каледина отшатнулось. Но дальновидный масон Алексеев не мог не понимать, что это временно. Уцелей Каледин, именно он в мае 1918 года вёл бы переговоры с Алексеевым в станице Мечетинской. А не генерал-писатель Пётр Краснов, отчисленный из академии Генерального штаба за неуспеваемость.

В сравнении с такой перспективой тактические победы красных были для белогвардейских масонов пустяком. А «вольных каменщиков» в штабе Добровольческой армии хватало. Известные деятели военной ложи, генералы Михаил Алексеев и Иван Романовский, горластая кучка столичной либеральной интеллигенции, лидер партии кадетов Павел Милюков и, наконец, бывший председатель Государственной думы Михаил Родзянко. Плюс депутаты-масоны от донского казачества. Словом, заказчиков убийства непокорного атамана хватало.

Для них такой мощный союзник, как Каледин, был опаснее красных отрядов Рудольфа Сиверса и Ивана Кочубея. Добровольческая армия уходила с Дона. Оставлять такого лидера, как Каледин, без контроля было нельзя. И тогда в атаманский дворец был послан тайный приказ: «Каледина — убить!».

Последний вопрос — кто в момент сна Каледина скользнул змеёй в его комнату, выстрелил в сердце из атаманского револьвера и потом заголосил: «Атаман Каледин застрелился!». Скорее всего, это был Митрофан Богаевский, человек из самого ближайшего окружения убитого. Близкий к либерально-масонским кругам, штатский, тщедушный телом, «петербургский казак». Впоследствии его очень быстро расстреляли сами красные, будто рассчитались с опасным свидетелем.

Александр СМИРНОВ