В советское время декларировалось, что власть в стране принадлежит трудовому народу. Поэтому выступления людей, подобные тем, что происходили при царском режиме, невозможны. Да и власть, в отличие от царских времен, держала народ на коротком поводке. Однако бунты и восстания в СССР все-таки случались. И чем дальше, тем больше.

При жизни Сталина восстаний почти не случалось — люди боялись. Но чудачества Хрущева, его импульсивные решения и «оттепель» сделали свое дело.

Голодный бунт

В начале 1960-х годов в стране осложнилась ситуация с продовольствием. Впервые после войны правительство ввело карточки на продукты, а в 1962 году Хрущев приказал купить хлеб за границей. Одновременно с этим «по многочисленным просьбам трудящихся» с 1 июня поднимались цены на мясо и колбасу на 30% и на масло на 25%.

К этому «сюрпризу» добавлялись причуды местных царьков. В Новочеркасске директор электровозостроительного завода Борис Курочкин решил увеличить прибыль предприятия, опустив расценки на рабочие операции. По сути, управленец залез в карман к заводчанам, урезав их зарплату. Для рабочих это было сродни шоку: мало того что цены выросли на 30%, так еще и зарплату урезали на 30%. В одночасье они потеряли более половины и без того мизерного дохода.

Утром 1 июня группа сталеваров решила сходить к Курочкину и спросить: «Как жить дальше?» Директор пустился в объяснения, но когда женщина спросила его, чем кормить детей, тот язвительно отрезал: «Не хватает денег на мясо — ешьте пирожки с ливером. Он пока еще дешевый!» Рабочие расценили его слова как издевку. Почувствовав бурю, Курочкин скрылся в заводоуправлении.

Но толпа уже завелась. Громкий сигнал заводского гудка, словно в фильмах про революцию, подстегнул людей к митингу. К заводоуправлению пришли люди не только из цехов, но и из близлежащих домов и предприятий. Поняв, что договориться с местными начальниками невозможно, люди решили добиваться приезда кремлевских правителей. Пятитысячная толпа перекрыла железную дорогу и остановила поезд. На локомотиве кто-то написал крупными буквами: «Хрущева на мясо!» Выступление, начавшееся как бытовое, приобретало характер политической акции.

Кровавая суббота

Отчасти рабочие добились своего. Спустя семь часов из Москвы прилетели члены Политбюро — Козлов, Микоян, Кириленко. Узнав об этом, люди хотели пообщаться с ними. Но те разговаривать с пролетариатом не желали, а уставшие ждать рабочие сорвали со здания горкома портрет Хрущева и сожгли его. Только тогда на балкон вышел секретарь ростовского обкома Басов и стал рассказывать о «решении партии». Потом слово предоставили тому же директору Курочкину, и в него полетели камни и бутылки.

Желая выслужиться перед партийными боссами, местная власть привезла из города Шахты 200 милиционеров. Но толпа просто смяла их, серьезно избив троих. После чего активисты стали предлагать послать делегацию на соседние заводы, отключить газ, выставить пикеты и утром захватить Госбанк и телеграф. В общем, аналогия с 1917-м была налицо.

Утром 2 июня в Новочеркасск вошли танки. Правда, люди не верили, что власть начнет стрелять в трудовой народ. Поэтому демонстранты били тяжелыми предметами по танкам и даже избили нескольких солдат. Когда толпа с красными знаменами и портретом Ленина стала приближаться к зданию Новочеркасского горкома, московские бонзы быстро уехали в военный городок. А оттуда прибыл начальник Новочеркасского гарнизона генерал-майор Олешко с 50 автоматчиками. У него уже были полномочия на открытие огня. Именно на такой мере настаивал секретарь ЦК КПСС Фрол Козлов.

Выстроив автоматчиков в ряд, генерал предупредил людей, что будет стрелять в случае штурма здания. После чего солдаты дали предупредительный залп. В толпе послышались крики: «Не бойтесь, стреляют холостыми!», и люди опять пошли на штурм. Последовал второй залп в воздух, а затем солдаты открыли огонь на поражение. Толпа пошатнулась и в ужасе ринулась с площади. Кроме автоматчиков, в зачинщиков бунта с крыш стреляли снайперы. По официальным данным, в Новочеркасске погибли 26 человек. По неофициальным — число жертв было около сотни.

Жандармы народной власти

К слову, Новочеркасский бунт был уже не первым. 15 января 1961 года на рынке в Краснодаре военный патруль задержал рядового Греня, продававшего сапоги и шапку. Решив, что солдатик пытался заработать деньги на еду, толпа стала возмущаться. Но офицер попросил помощи у дружинников, и вместе они доставили Греня в комендатуру. Вскоре у ее здания скопилась сотня людей, требовавших «отпустить солдатика». Чтобы упредить захват комендатуры, часовой сделал предупредительный выстрел и случайно попал в голову подростку. Минутный шок от убийства сменился гневом.

Труп юноши повстанцы положили на носилки и понесли на центральную площадь к зданию крайкома. Его окровавленное пальто водрузили на палку, словно знамя, и, напевая революционные пенсии, люди пошли по главной улице Краснодара. Добравшись до крайкома, активисты устроили митинг, где стали высказывать претензии к власти. Причем в первую очередь к Хрущеву. В конце концов толпа ворвалась внутрь крайкома и разгромила кабинеты.

Узнав о бунте, Хрущев приказал подавить его любыми средствами. Но с наступлением темноты люди стали расходиться сами, и власти не стали применять силу. Тем не менее зачинщики беспорядков были установлены и получили серьезные тюремные сроки.

Смерть рабочего, которого милиционеры задержали 30 июня 1961 года с травмой головы, послужила поводом для беспорядков в Муроме. Покойный нуждался в помощи, а вместо этого истекал кровью в камере. На похоронах заводчане решили, что парень умер в результате побоев, и пришли добиваться правды к ГОВД. Раздались крики: «Бей милицию!», «Бей фашистов!» В окна горотдела полетели камни, а милицейский «газик» демонстранты перевернули и стали использовать его как трибуну для лозунгов. В итоге бунтовщики с лопатами, топорами и ломами взяли ГОВД штурмом, забрали оттуда оружие и разгромили кабинеты. После чего здание подожгли, а приехавшим пожарным не дали его тушить.

В городе начались беспорядки, власти не знали, как быть. Только ближе к ночи, когда в город прибыли 200 солдат, порядок был восстановлен. Однако через три недели в соседнем городке Александрове, где уже прослышали про муромский погром, местные жители устроили новое восстание. Повод был тот же — люди считали, что милиция избивает задержанных. В Александрове восставшие не только сожгли здание милиции, но и пытались штурмовать местную тюрьму, где находились опасные преступники. В результате охрана открыла огонь, погибли четыре человека, но бунтовщики не отступили. Они пытались поджечь тюрьму. Только ввод в город дивизии Дзержинского позволил властям взять ситуацию под контроль.

Возможно, именно эти, предшествовавшие Новочеркасску, бунты послужили причиной резкости Хрущева, приведшей к расстрелу рабочих. Ведь после 40 лет советской власти бунт в Новочеркасске стал для Кремля пощечиной. Но подобные случаи не подвергались огласке, поэтому народ продолжал возмущаться.

В 1963 году в Сумгаите вспыхнул «сталинский бунт», когда люди отказались сжигать портреты Сталина, которого клеймил Хрущев. В 1964 году произошли беспорядки в Бронницах и Ставрополе, поводом стали жесткие действия милиции. В 1967 году во Фрунзе и Чимкенте прошли беспорядки, вызванные опять же жестокостью правоохранителей. В том же 1967 году в Степанакерте толпа отбила у конвоя троих мужчин, обвиняемых в смерти ребенка, забила их на улице, а трупы сожгла.

Новый виток народного гнева случился уже при Михаиле Горбачеве и больше носил оттенок националистического толка.

Алексей МАРТОВ