Венценосный предатель

Никто из правителей скифов не мог превзойти в вероломстве, коварстве и жестокости Спаргаписа, отца будущей легендарной царицы Томирис. Все его союзники впоследствии жестоко расплачивались за свое доверие. Благодаря этому он отомстил за отца и основал собственную династию.

В VII веке до нашей эры скифские племена саков и массагетов начали объединяться в союзы, возглавляемые верховными вождями. Совет вождей избирал царя, который распределял между родами и племенами пастбища и другие земельные угодья. Чтобы склонить на свою сторону вождей, претендентам на царское звание приходилось прибегать к всевозможным хитростям.

Суровая необходимость заставила вождей разных племен договориться о созыве всеобщего совета. После долгих споров было принято решение объединить всех саков под единым началом и вручить верховную власть над степью Ишпакаю - богатырю и великому воину. Новому царю скоро стало ясно, что удержать в повиновении свободолюбивую и грозную степную силу можно только в том случае, если объединить ее общей целью. Соблазнив саков заманчивой картиной богатств и славы процветающей Ассирии, в 679 году до нашей эры он направил орды кочевников на запад.

Саки пронеслись ураганом по всей Передней Азии, сея страх и ужас. Грозная Ассирия не смогла дать им должный отпор и стала объектом для грабежа и сбора дани. В одном из сражений Ишпакай был убит, и его преемником стал Партатуа. А следующий царь саков Мадий стал подлинным властелином этого края.

Мадий стал готовиться к походу на Египет. Он с боем овладел Мидией и Месопотамией, а затем покорил Сирию и Палестину, пройдя по ним опустошительным смерчем. Охваченный паническим страхом Египет не мог противостоять этим диким ордам, и фараон Псамметих I согласился на унизительную дань, лишь бы не отдать на разграбление дикарям свою древнюю и процветающую страну.

На обратном пути, в 612 году до нашей эры. Мадий взял штурмом Ниневию, столицу Ассирии, устроив дикую расправу над побежденными. Победители не пощадили никого, разрушая все кругом. Они убивали стариков, насиловали женщин, хватали младенцев за ноги и разбивали им головы о стены домов. Оставляя после себя руины и пепелище, Мадий двинулся на Урарту. Под его сокрушительным напором пала крепость Тейшебаини. В подожженных домах заживо сгорели тысячи жителей.

Напрасно надеялись народы Передней Азии и Месопотамии, что, разграбив Ассирию, выпотрошив Египет и захватив огромную добычу в других странах, Мадий наконец насытится и оставит их в покое. Предводитель кочевников замахнулся на богатства расцветающего Вавилона, которым правил Набопаласар, и двинул к нему свои орды через покоренную Мидию.

Мидийский царь Киаксар, также зарившийся на Вавилон, решил действовать хитростью. Он явился в стан кочевников, заверяя, что поможет им покорить ненавистного Набопаласара, подарил табун лошадей и пригласил Мадия со всеми его вождями к себе во дворец на роскошный пир.

Пир удался на славу: яства, вина, мелодичная музыка. А вдобавок нежные объятья полуобнаженных красавиц, окончательно расслабившие кочевников. Когда вождей стало клонить в сон, прозвенел удар гонга. Выскочившие из укрытий воины мидийского царя своими акинаками принялись резать и рубить потерявших всякую осторожность гостей.

Киаксар лично перерезал горло «дорогому союзнику». Господству кочевых племен в Передней Азии наступил конец. Это был урок сыну Мадия - Спаргапису, который через несколько лет во много раз превзошел своего отца жестокостью и коварством.

Спаргапис воспитывался при царских дворах и с детства приобрел манеры будущего повелителя. Накануне пира Мадий направил его со своим братом Токсаром на переговоры к царю Лидии. Это спасло юношу от кровавой бойни. Теперь ему пришлось спасаться бегством на свою забытую родину, где единого народа саков больше не существовало.

Массагеты оттеснили саков на запад, с севера накатывались орды скуластых кочевников, а с юга угрожали неисчислимые китайские армии. Полное безвластие приводило к тому, что каждый племенной вождь пытался стать новым царем. Но претендентов было слишком много, и манящий блеск царской власти редко доставался кому-нибудь из них на длительное время.

Токсар тут же ринулся в борьбу за власть, но в первой же схватке с массагетами был убит. Бежавшему с поля боя Спаргапису удалось добраться до Хорезма, где его принял под покровительство местный правитель.

Теперь мысли сына Мадия были заняты совсем другим. Днями и ночами он тщательно разрабатывал кровавые планы мести массагетам. Воспитанный при дворе царя Лидии, он с детства на отлично усвоил уроки школы дворцовых интриг восточного мира, полного коварства и лицемерия. Владыка Хорезма этому всячески потакал, так как степные раздоры ему самому были на руку. Поскольку больших воинских сил у Спаргаписа не было, он решил действовать хитростью.

Массагеты, расправившись с Токсаром, были поглощены междоусобной борьбой за власть и не обратили никакого внимания на вернувшегося с тремя сотнями воинов Спаргаписа. Его неожиданное поведение и противоречащие здравому смыслу действия полностью запутали неискушенных в интригах степных вождей. В первую очередь новый претендент на власть вместо попытки объединения племен принялся еще больше разжигать их распри друг с другом, предлагая свой союз наиболее сильному из противников. Но в ходе борьбы оказывалось, что его помощь была предложена и другому противнику. Поэтому во время столкновений он грабил и тех и других.

Первой своей цели Спаргапис достиг. Пламя раздора в степи разгорелось так, что уже нельзя было понять, кто против кого воюет. Когда он видел, что несколько племен начинают объединяться против него, он стравливал их друг с другом. Его змеиная хитрость действовала безошибочно. Если он предлагал кому-то из вождей свою помощь, остальные племена объединялись и совместными усилиями разоряли очередного союзника. Внимание и дружба Спаргаписа обходились очень дорого.

Разбойничья тактика Спаргаписа приносила ему успех. Его отряд то прятался в зарослях у реки, то скрывался у правителя Хорезма.

Но золота и военной помощи у чужеземцев он никогда не просил, создавая себе образ степного героя. Постепенно имя Спаргаписа обрастало легендами, и к его отряду присоединялись все новые воины.

Наконец, за помощью в решении своих споров к нему обратились массагеты, негласно признавшие его законным претендентом на власть. Два сильных и дружных между собой племени - апасиаки и сакараваки - обладавшие самым большим числом воинов, стали притеснять массагетов, и те боялись вступить с ними в открытое столкновение. Спаргапис обещал помочь им и действительно помог. Только по-своему.

Ночью с небольшим отрядом своих воинов он напал на становище сакараваков и горящими стрелами поджег все их юрты. Кочевники бросились за ним в погоню. Тогда Спаргапис направил свой отряд на становище апасиаков и сделал там то же самое. Своими конями его отряд начал топтать полуголых людей, выбегающих из горящих жилищ. В этот миг сюда ворвалась погоня сакараваков и, не разобравшись в происходящем, принялась рубить всех подряд. Во всеобщей панике дружественные ранее племена моментально стали смертельными врагами. Каждое из них послало гонцов за подкреплением, после чего завязалась кровавая битва, устранившая сразу обоих конкурентов.

Сталкивая между собой племена аланов и тохаров, Спаргапис опять обрушился на слабейшего. После битвы он нагло пришел в гости к победившему вождю аланов - Батразду, мечтавшему расправиться с коварным саком. На ехидный вопрос: «Где же твой подарок?» будущий царь развязал мешок и бросил к ногам хозяина голову вождя тохаров, отрубленную им в бою. После этого Спаргапис и Батразд стали лучшими друзьями. Они даже собирались поженить своих детей. Благодаря этой поддержке права Спаргаписа на царский титул были признаны всеми племенами. Но как только дружба с Батраздом перестала приносить пользу, Спаргапис предал и его, безжалостно разгромив аланов в сражении.

Вскоре после этого человек, предавший всех своих союзников и не сдержавший ни одного обещания, спокойно умер в собственной постели. Царский титул наследовала его дочь Томирис. Ее судьба гораздо более известна, чем жизнь Спаргаписа, создавшего скифскую степную империю ценой интриг и предательства.

Вера ЧИСТЯКОВА
Александр ПЛОШИНСКИЙ