Африканский пленник

Автор: Maks Авг 11, 2020

В 1960-1980-х годах советские военные специалисты несли службу примерно в четырех десятках стран мира. И без потерь не обходилось. Вероятно, самой табуированнои темой были наши военнопленные. Официально их число (без Афганистана) определяется в десять человек, из которых четверо сумели вернуться на родину.

Цифры военнопленных, разумеется, не полны, что объясняется секретностью подобных командировок. В 1970 году, инструктируя отправляющихся в Египет наших летчиков, министр обороны маршал Андрей Гречко говорил: «Имейте в виду, товарищи, если вас собьют за Суэцким каналом и вы попадете в плен, мы вас не знаем, выкарабкивайтесь сами».

Пропавшие без вести

Секретность объяснялась нежеланием обострять накал холодной войны, но при этом необходимостью добиваться геополитических целей. Что касается напутствия «выбирайтесь сами», то его не следует воспринимать слишком уж буквально — что могли, то делали.

В период, когда начиналась война в Афганистане, не менее драматичные события с участием наших военспецов разыгрывались в двух африканских странах — Эфиопии и Анголе.

Поддерживая Эфиопию, Кремль рассорился с другим своим союзником — Сомали, причем в начале конфликта между двумя странами «социалистической ориентации» наши военспецы присутствовали по обе стороны фронта. Боевые действия отличались масштабностью — только убитыми советский контингент потерял 69 офицеров и 2 генералов. Самые большие потери пленными понесли 16 июня 1978 года (у деревни Дакэта провинции Огаден), когда в организованную сомалийцами засаду попали военнослужащие отдельного медицинского батальона подполковник Николай Удалов, капитаны Виктор Князев и Владимир Филиппов, сержант Николай Горелов, рядовые Николай Козлов и Сергей Дулов.

Обычно указывают, что пятеро из шести были убиты при попытке к бегству, и только подполковника Удалова вывезли в Сомали, где он пропал без вести. Тем не менее проскальзывала информация, что остался жив и появился уже в независимой Украине числившийся погибшим Николай Горелов.

«Живыми не сдаваться!»

Прапорщик Николай Пестрецов воевал в другой африканской стране — Анголе.

Родился он в 1944 году. Отслужив в ГДР, остался в армии на сверхсрочную, техником автороты. В 1975 году был назначен командиром ремонтного взвода в 1-й гвардейской мотострелковой Пролетарской Московско-Минской дивизии. В секретную командировку отправился в декабре 1979 года.

В Анголе просоветскому правительству противостояла группировка УНИТА, поддерживаемая регулярными войсками Южно-Африканской Республики (ЮАР). Наши военспецы с неизменными кубинцами в свою очередь оказывали помощь партизанам из сражавшейся за независимость Намибии группировки СВАПО.

25 августа 1981 года регулярные войска ЮАР приступили к операции «Протей», цель которой заключалась в зачистке баз СВАПО в Южной Анголе. Под удар попали 11-я ангольская бригада и работавшие под ее прикрытием строители, возводившие мост через реку Кунене, у местечка Онджива.

Как рассказывал один из участников событий переводчик лейтенант Леонид Красов: «Нас окружили юаровцы. Обстреляли с воздуха и сбросили листовки, текст которых гласил, что «её предъявителю при наличии при нем плененных или самолично убитых ангольских офицеров, коммунистов и советских советников предоставляется право выхода из кольца». На раздумье — один день. А накануне связисты 11-й бригады получили шифровку от советника командующего 5-го военного округа примерно с таким текстом: «Держаться до последнего. В плен живыми не сдаваться…»».

В окружение попали девять советских военспецов, пятеро из них были с женами.

27 августа из окружения прорвались командир бригады Альфонсу Мария, его советник подполковник Жибуржицкий, переводчик лейтенант Красов. Вместе с супругами спаслись майоры Худоерко, Сытенко, Егоров.

Фактически командовавший автомобильной ротой прапорщик Пестрецов приказал сжечь машины и выходить к своим двумя группами. С ним была и его супруга Ядвига, в этом бою погибшая. Также погибли полковник Евгений Киреев с женой Людмилой и подполковник Иосиф Важник.

Раненный взрывом мины Пестрецов потерял сознание и очнулся, только когда стемнело. Подобравшись к месту боя, он нашел тела погибших. У женщин из ушей были вырваны серьги, отрублены пальцы с кольцами.

Рядом возилась трофейная команда юаровцев. Пестрецов сумел угнать у них бронетранспортер и погрузив на него тела жены и трех убитых товарищей, рванул к своим. Но горючего не хватило.

Когда мотор заглох, он завернул трупы в плащ-палатки и стащил их в овраг, где прикрыл травой. В этот момент рядом появились юаровцы — спецназовцы из 32-го диверсионного батальона «Буффало», Прапорщик открыл огонь, был ранен и потерял сознание. Очнулся он в плену.

Пытали беглые нацисты

Николай Пестрецов

Начальник юаровской тюрьмы фотографируется с пленным Николаем Пестрецовым

Юаровцы давно мечтали «поймать настоящего русского», предъявив его как доказательство вмешательства Кремля во внутренние дела Анголы.

Фотографии Пестрецова в надетой на тельняшку ангольской форме появились на первых полосах газет. Но сенсационными откровениями пленник журналистов не баловал. По его словам, он был гражданским специалистом завода по обслуживанию поставляемой техники. Поскольку ЮАР войну Анголе не объявляла, он, как иностранец, не был обязан покидать район боевых действий. Воевать не собирался, в бою принял участие в порядке самообороны.

На допросах Пестрецова избивали нунчаками, втыкали ножи в икры ног, выворачивали руки. Но все аккуратно — без внешних повреждений. Контингент тюрьмы состоял почти исключительно из чернокожих активистов борющегося против апартеида Африканского национального конгресса (АНК). Каждую среду кого-то казнили, причем советскому пленнику показывали такую экзекуцию, выведя его на галерею в расстрельном дворике. Трупы казненных растворялись в емкости с кислотой.

Пестрецов объявил голодовку, за время которой похудел на 32 килограмма. Ему вкалывали наркотические средства. Пытали пленника, судя по возрасту и немецкой речи, укрывавшиеся в ЮАР беглые нацисты.

Между тем общая ситуация вокруг Пестрецова накалялась. Судить его собирались за убийство двух военнослужащих ЮАР, грозя приговорить к 100-летнему тюремному сроку. Однако, учитывая линии, которой он держался, резонанс от процесса мог получиться крайне неприятным. Просто убить его тоже представлялось рискованным.

О месте содержания узника советская сторона узнала через АНК, после чего с Пестрецовым связался представитель Красного Креста. Встал вопрос об обмене, причем менять предполагалось не только живого, но и мертвых.

Николай категорически отказывался подписывать согласие на захоронение хранившихся в морге Йоханнесбурга тел его жены и трех товарищей.

Обмен состоялся 20 ноября 1982 года, когда в аэропорту Лусаки приземлился самолет с Пестрецовым, кубинским интернационалистом Франсиско и четырьмя гробами. Южноафриканцы получили двух своих пленных летчиков, двух американских наемников, осужденных ангольцами еще в 1976 году, и четыре гроба со своими погибшими спецназовцами.

Год плена Пестрецову засчитали за три, но награждать не стали. Николай Федорович вторично женился, получил новую квартиру. Но на просьбу направить его в Афганистан командование ответило отказом.

Дмитрий МИТЮРИН

Три года кошмара

Помимо Пестрецова, тремя другими советскими военспецами, побывавшими в 1980-х годах в африканском плену и успешно из него освобожденными, были полковник Юрий Калистратов, подполковник Евгений Чураев и военный переводчик Алексей Кувалдин. Всех троих захватили в Эфиопии сепаратисты из Народного фронта освобождения Эритреи. В плену они пробыли три года, условия содержания пленников были жуткими. Все трое были освобождены внешней разведкой КГБ в результате спецоперации, подробности которой остаются засекреченными.

  Рубрика: Военная тайна 768 просмотров

Предыдущая
⇐ ⇐
⇐ ⇐
Следущая
⇒ ⇒
⇒ ⇒

https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,963 сек. Потребление памяти:11.58 mb