История — это политика, которую уже нельзя исправить.
Политика — это история, которую еще можно исправить.





Сентябрьская резня

В период Великой французской революции голубая кровь аристократов лилась рекой. Но кажется, что 3 сентября 1792 года эта река и вовсе вышла из берегов. В этот день в Париже произошла так называемая «сентябрьская резня». Лидеры революции были напуганы приближением к Парижу прусских войск. И «с перепугу» устроили революционный террор для узников тюрем.

Утром 2 сентября 1792 года пронесся слух, что пруссаки взяли Верден - последнюю крепость, прикрывавшую дорогу на столицу. Один слух порождает другой. Пошли разговоры, что аристократы в тюрьмах готовят мятеж, чтобы помочь прусской армии захватить столицу Франции. Причем говорят, что второй слух породил некий извозчик, поставленный за мелкую провинность к позорному столбу. Якобы он принялся кричать, что вскоре за него отомстят, что все заключенные в Тампле восстанут и под руководством короля объединятся с пруссаками, которые раздавят бунтовщиков подковами лошадей. Кто-то принял его бредни всерьез и ударил в набат. А звук набата всколыхнул уже весь Париж.

Быстрый трибунал

Под влиянием этих слухов лидер якобинцев Марат призывал парижан не уезжать на фронт, не совершив прежде суда над врагами отечества, заключенными в тюрьмах. А секция улицы Пуассоньер (районное самоуправление) приняла постановление, что «нет иного средства избежать опасностей и увеличить рвение граждан для отправки на границы, как немедленно осуществить скорое правосудие над всеми злоумышленниками и заговорщиками, заключенными в тюрьмах». Это решение поддержали остальные революционные секции Парижа. В органах революционного самоуправления в ту пору господствовали санкюлоты - городская беднота и мелкие ремесленники. Они-то и взяли на себя роль судей и палачей, в полном убеждении, что спасают этим революцию.

В ночь на 3 сентября по тюрьмам отправились трибуналы, которые по тюремным спискам вызывали узников, бегло опрашивали их и выносили свой вердикт. Как правило, вердикт объявлял смертную казнь, которая приводилась в исполнение незамедлительно. Трибуналы сопровождались толпами санкюлотов-добровольцев, исполнявших роль палачей.

В парижских тюрьмах на тот момент содержалось порядка 2800 заключенных, большая часть которых была арестована за уголовные преступления. В результате «сентябрьской резни» казнили почти половину - от 1100 до 1400 человек. Из них «политических» арестантов - от 353 до 392, «неполитических» - от 737 до 1003.

Особо плодовито трибунал и расстрельная команда поработали в аббатстве Сен-Жермен, где содержались защитники взятого штурмом королевского дворца Тюильри: швейцарские гвардейцы, телохранители и приближенные короля. Самую большую ненависть у санкюлотов вызывали швейцарцы, которые положили при обороне Тюильри около 1000 нападавших. Председатель трибунала, член Совета Коммуны, Станислав Майяр, не мудрствуя лукаво, объявил 150 швейцарцам, что они повинны в убийстве народа 10 августа, а потому подлежат отправке «в Кобленц» или «в Лафорс» (то есть в другие тюрьмы). Это были условные фразы, означавшие, что заключенные приговариваются к смерти.

Технология убийства

Конвой выводил осужденных во двор аббатства, где их поджидали сотни санкюлотов в красных колпаках, потрясающих пиками, саблями и топорами. И все это оружие обрушивалось на несчастных. Перед аббатством росли горы трупов, а вода в канавах потемнела от крови. Некоторые из швейцарских гвардейцев на коленях просили окружившую их возбужденную толпу о снисхождении, но палачи были неумолимы. Вслед за швейцарцами были казнены телохранители и приближенные короля. Безжалостно растерзали бывшего министра Монморена, первого камердинера короля Тьерри и других. При этом толпа веселилась и танцевала на трупах. Кто-то из добровольных палачей озаботился тем, что дамам позади них плохо видно казни, и тут же для женщин принесли скамейки, на которые они могли встать для лучшего обзора. Другой санкюлот крикнул товарищам, что несправедливо, когда все удовольствие от убийства аристократов достается лишь первым рядам. Товарищи прониклись и решили, что первые будут бить приговоренных древками пик и тупыми сторонами сабель, а задние уже приканчивать.

Всего в аббатстве было убито около 270 человек. Лишь одному приговоренному удалось избежать смерти. Престарелый маркиз де Сомбрей был осужден на казнь за то, что, будучи руководителем Государственного Дома Инвалидов, не выдал добровольно восставшей толпе ружья, которые хранились в его учреждении. Но тут перед судьями и палачами упала на колени его юная дочь, молящая о пощаде для отца.

- Добрые господа, поверьте, мой отец - не аристократ! Мы, как и вы, ненавидим аристократов! Пощадите его! - взывала она.

Возникла пауза. И тут нашелся один из палачей. Он нацедил в кружку крови только что казненного человека и преподнес девушке, предложив ее выпить. Превозмогая отвращение, юная мадемуазель де Сомбрей осушила кружку, и ее отца отпустили.

Справедливости ради надо сказать, что к смерти приговаривались не все узники. Около полусотни человек, имевших «правильное» происхождение и социальное положение, были освобождены под ликующие крики толпы: «Да здравствует нация!» Гораздо меньше повезло 30 арестованным священникам, которые находились еще на пути к аббатству Сен-Жермен. Их и вовсе убивали без всякого подобия суда.

Волна террора

Смерть принцессы де Ламбаль

Тюремный террор продолжался до 12 сентября и из Парижа распространился на другие города: Марсель, Лион, Тулон, Реймс. Но самые кровавые события происходили все же в столице.

Около 190 священников были расстреляны из ружей в саду монастыря кармелитов. В тюрьмах Шатле и Консьержери в роли палачей использовались воры, демонстрировавшие таким образом свою приверженность революции и спасавшие собственные жизни. А вот фальшивомонетчиков в палачи не брали. Видимо, их преступления считались «аристократическими». Несколько десятков человек, арестованных за подделку ассигнаций, были казнены в Консьержери. А всего в этой тюрьме погибло 289 человек. В Шатле - немногим меньше, около 220 человек.

Жены санкюлотов тоже не сидели без дела. Они инициировали расправу над 35 проститутками, содержавшимися в женской тюрьме Сальпетриер.

Но подлинная бесчеловечность была проявлена по отношению к душевнобольным. Толпа численностью около двух сотен человек во главе с будущим командующим Национальной Гвардией Парижа Франсуа Анрио осадила Бисетр - тюремный госпиталь для душевнобольных преступников и бродяг. И попросту расстреляла его из пушек. В довершение к этому злодеянию Анрио еще расправился с 92 священниками в семинарии Сен-Фирмен.

Однако все массовые расправы меркнут с беспрецедентным по дикости убийством принцессы де Ламбаль, которая стала одной из 160 жертв в тюрьме Ла Форс.

В 1775 году Мария-Тереза-Луиза Савойская, принцесса де Ламбаль, была назначена управительницей дома королевы. Однако спустя некоторое время Марии-Антуанетте стала более близка другая подруга, и домоправительницей она назначила Иоланду де Полиньяк. Но не зря говорят, что настоящие друзья и подруги познаются в беде. В 1789 году, когда во Франции началась революция, Полиньяки бежали из страны, а принцесса де Ламбаль, наоборот, приехала, чтобы поддержать свою подругу. Она сопровождала королевскую семью из Версаля в Париж. Когда же королевская чета решила бежать из Франции, в июне 1791 года, Мария-Антуанетта отослала Марию-Терезу в Англию. Однако когда побег короля и королевы сорвался, принцесса де Ламбаль вновь проявила благородство, вернувшись во Францию, чтобы разделить судьбу своей любимой королевы. Марии-Терезе сначала разрешили разделить заточение королевской четы в Тампле, но потом вместе с другими аристократами ее отправили в тюрьму Ла Форс. Там она и нашла свою погибель.

Над несчастной женщиной долго измывались, пока не убили. Потом отрезали ей груди и вспороли живот. Один из злодеев намотал на себя ее внутренности, а другой из отрезанных половых органов приделал себе искусственные усы. Когда же тело принцессы было вконец обезображено и изрублено на куски, убийцы насадили ее голову на пику и понесли в Тампль, чтобы заставить королеву приложиться к ней в последний раз. Стража их не пустила, но Мария-Антуанетта, увидев отсеченную голову своей подруги над толпой, лишилась чувств.

Олег ЛОГИНОВ





Если вам понравилась статья, поделитесь пожалуйста ей в своих любимых соцсетях:
На Главную сайта "Загадки истории"

Главные рубрики сайта "Загадки истории"


Предыдущая     Роковые даты     Следущая