Вице-адмирал Василий Головнин был выдающимся мореплавателем, руководившим двумя кругосветными экспедициями. Прославился он и как мемуарист, описавший свое пребывание в плену у японцев.

14-летний герой

Казалось бы, ничто не предвещало Васе Головнину судьбы морского волка. Родился он в 1776 году в Пронском уезде Рязанской губернии, где его матери принадлежало село Гулынки, от которого до всех морей скачи — не доскачешь, поезжай — не доедешь.

Однако же на девятом году жизни Вася осиротел и был отдан под опеку родни. Опекуны же — из одних только им ведомых резонов — отдали благородного сироту в Морской кадетский корпус, находившийся тогда в крепости Кронштадт.

Это была суровая школа жизни. Через пару лет пребывания в корпусе флотское начальство сочло возможным отправить 14-летнего юнца на его первую войну.

Пользуясь тем, что Россия сражалась с Турцией, шведы открыли «второй фронт», пытаясь отвоевать земли, потерянные ими ранее. Гардемарин Головнин нес службу на 60-пушечном линейном корабле «Не тронь меня», входившим в состав эскадры адмирала Александра Круза.

23 мая 1790 года русские корабли сошлись со шведской эскадрой и после ожесточенной баталии оттеснили ее в Выборгский залив. Через месяц при попытке прорыва шведов завязалась ожесточенная артиллерийская дуэль, в ходе которой погиб командир «Не тронь меня» капитан Джеймс Тернен, выпускник Королевской военно-морской академии в Портсмуте, служивший штурманом и топографом в третьей кругосветной экспедиции капитана Джеймса Кука. Гардемарина Головнина судьба хранила. Пройдя боевое крещение в двух сражениях, он вернулся в корпус с золотой медалью «За отвагу».

Окончивший Морской корпус мичман Головнин практически все время проводил в морских походах и экспедициях. В 1799 году он снова воевал, приняв участие в высадке русского десанта в Голландии, занятой французскими войсками. За участие в этих боевых операциях Головнину присвоили звание лейтенанта.

Побег на «Диане»

После войны его в составе группы молодых офицеров командировали в Англию для прохождения стажировки в королевском флоте. Эти пять лет многое дали Головнину, и по возвращении на родину он получил ответственное задание. Под его команду отдали построенный на архангельской верфи шлюп «Диана», на котором Головнину предстояло проследовать через полмира для описания и гидрографического исследования Тихоокеанского побережья Российской империи. Это было неожиданное назначение. Еще не бывало такого, чтобы руководство столь важным предприятием поручили офицеру, имевшему всего лишь лейтенантский чин.

Выйдя из Кронштадта летом 1807 года, «Диана» пересекла Атлантический океан, затем, следуя вдоль берегов Южной Америки, достигла мыса Горн, где развернулась, снова пересекла Атлантику и 18 апреля 1808 года подошла к мысу Доброй Надежды на Африканском континенте.

Намереваясь пополнить запасы и дать отдых команде перед переходом через Индийский океан, капитан «Дианы» завел шлюп в порт Саймонстаун близ города Кейптауна, где располагалась база королевского военно-морского флота Великобритании. Там-то путешественники и узнали, что после подписания Тильзитского мира Российская империя стала союзником Наполеона и находится в состоянии войны с Англией.

Российский корабль был задержан до получения инструкций британского Адмиралтейства. Прождав 13 месяцев, потерявший терпение Головнин подготовил и осуществил дерзкий побег. В ночь на 16 мая 1809 года, воспользовавшись штормовой погодой, «Диана» снялась с якоря и выскользнула из бухты.

Чтобы спастись от возможного преследования и не натолкнуться на английские патрульные крейсера, шлюп шел опасным маршрутом в стороне от обычных морских путей и только на 51-й день непрерывного плавания стал на якорь у острова Танна архипелага Новые Гебриды. Оттуда, пойдя на север, экспедиция в сентябре добралась до русского порта на Камчатке.

Японская эпопея

Производя в 1811 году гидрографические исследования в районе Курильской гряды, шлюп «Диана» зашел в японский порт на острове Кунашир, чтобы пополнить запасы воды, продовольствия и дров. Командир гарнизона японского форта пригласил офицеров шлюпа к себе для переговоров.

Когда лейтенант Василий Головин, мичман Федор Мур, штурман Андрей Хлебников, четверо матросов и курильский житель, выступавший в качестве переводчика, прибыли в крепость, им было объявлено, что русское военное судно нарушает принципы сакоку, то есть политику самоизоляции Японии. Согласно японскому закону, принятому еще в XVII веке, иностранным судам разрешалось заходить только в порт Нагасаки, а все остальные попытки попасть на острова рассматривались как вражеское вторжение.

На этом основании командир форта объявил моряков с «Дианы» пленниками. Не желая сдаваться, они выхватили оружие и силой пробились к берегу. Но оказалось, что из-за отлива шлюпка, на которой они пришли с «Дианы», лежит на суше и добраться до корабля им не на чем.

Пришлось сдаться и подчиниться японским властям, вывезшим их с Кунашира на Хоккайдо, где пленных несколько раз переводили из тюрьмы в тюрьму. Их неоднократно допрашивали, выясняя подробности о России и намерениях русского правительства. Никаким истязаниям пленников не подвергали, держались с ними учтиво, но неволя оставалась неволей.

Переговоры о судьбе Головнина и его спутников тянулись два года. Дважды они едва не привели к началу военных действий, но в конечном итоге с японцами смогли договориться, и 1 сентября 1813 года всех моряков освободили.

В 1816 году вышли в свет «Записки флота капитана Головнина о приключениях его в плену у японцев». О Японии тогда почти ничего не знали, поэтому книга пользовалась огромной популярностью и была переведена на многие европейские языки.

По возвращении в Петербург Головнин получил звание капитана 2-го ранга и пожизненный пенсион. Но это не означало того, что его отставляли от дел. Сидеть на месте господин капитан не собирался, да и флотское начальство имело на него совсем иные виды.

В 1817 году Головнина назначили руководителем русской кругосветной экспедиции, отправившейся из Кронштадта на шлюпе «Камчатка» с экипажем в 160 человек. Это было его второе кругосветное плавание.

Рядом с Наполеоном

Экспедиция Головнина пересекла океан и зашла в порт Рио-де-Жанейро, где Василий Михайлович встретился с жившим там португальским королем Жуаном VI. Затем «Камчатка» обогнула Южную Америку, вышла в Тихий океан, поднялась до Перу и после стоянки в порту Кальяо направилась к русским берегам. Добравшись до Петропавловска-Камчатского, «Камчатка» взяла грузы для Российско-Американской компании, доставила их на Аляску, а затем дошла до Калифорнии, посетив русскую колонию Форт-Росс, основанную в 1812 году.

От американского берега шлюп пошел к Гавайским островам и Филиппинам, а далее последовал к порту Саймонстаун, из которого Головнину когда-то пришлось бежать. На этот раз все обошлось благополучно. «Камчатка» взяла курс на принадлежавший англичанам остров Святой Елены, лежащий в 1800 милях от побережья Африки.

Этот клочок суши посреди океана играл огромную роль в международной торговле и мореплавании. До постройки Суэцкого канала остров Святой Елены являлся перевалочной базой для кораблей, шедших из Европы в обход Африки к индийским, азиатским и австралийским берегам.

В то время, когда остров посетил Головнин, там в поместье Лонгвуд-хаус жил Наполеон Бонапарт, коротавший досуги за работой над мемуарами. Конечно, русский капитан мечтал увидеть знаменитого узника. Но это ему не удалось — английская охрана никого не допускала к столь важному заключенному.

От острова Святой Елены «Камчатка» двинулась на север, прошла Ла-Манш, вышла в Балтийское море и в сентябре 1819 года прибыла в Кронштадт. Кругосветное путешествие длилось два года. Головнин не потерял ни одного члена экипажа.

За это плавание Василий Михайлович был произведен в капитаны 1-го ранга. А через два года он поменял завидную долю моряка-исследователя на пост администратора. Головнин стал капитан-командором и помощником директора Морского кадетского корпуса, в котором сам учился.

В 1823 году его назначили генерал-интендантом флота. Дальние моря теперь бороздили другие капитаны, а старый морской волк занялся флотским строительством. Под его руководством на балтийских и архангельских верфях было построено 23 линейных корабля, 21 фрегат, 24 шлюпа и брига, 13 шхун и яхт, 8 пароходов, 14 транспортов, 52 канонерские лодки, 21 перевозной бот. За эти заслуги Головнина произвели в вице-адмиралы.

Наверное, он бы успел сделать еще больше, служа России, но в 1831 году в Петербурге вспыхнула эпидемия холеры. От этой болезни и умер Василий Головнин, так и не дослужившийся до чина полного адмирала российского флота, которому он отдал всю свою наполненную трудами и опасными приключениями жизнь.

Николай СОРОКИН