По результатам масштабного социологического опроса, 15 лет назад британцы признали Уинстона Черчилля величайшим из своих соотечественников за всю историю. Он и в самом деле был одной из ключевых фигур мировой политики первой половины XX века.

Отец Уинстона Черчилля приходился младшим сыном герцогу Мальборо. Так что его помолвка с дочерью американского финансиста Дженет Джером произвела шокирующий эффект на высшее общество. Герцог был в бешенстве и свадьбу запретил. Неожиданно за влюбленных заступился Эдуард, принц Уэльский. Став королем, он однажды в шутку напомнил об этом Уинстону: «Если бы не я, Вас не было бы на свете». Кстати, такие англо-американские браки чуть позже войдут в моду. А пока молодожены словно взялись досаждать главе семейства.

Комплекс отца

Их первенец, которого назвали Уинстоном, родился через семь с половиной месяцев после свадьбы — 30 ноября 1874 года, прямо в гримерной комнате особняка Мальборо. По официальной версии, у Дженет, слишком усердно танцевавшей на балу, произошли преждевременные роды. Но старый герцог был уверен, что молодые вопреки приличиям «не стали дожидаться свадьбы».

Впрочем, они и маленького Уинстона не стали воспитывать. Отец был поглощен карьерой, а мать предпочитала вести образ жизни светской львицы. Так что малыша перепоручили заботам няньки Элизабет Эверест. На долгие годы она стала для юноши самым близким человеком. Хотя и с матерью Черчилль сохранил теплые отношения. А вот с отцом у него установилась взаимная неприязнь.

Заурядный депутат-консерватор, попавший в палату общин лишь из уважения к его титулам, требовал от сына многого. Но учился в детстве Уинстон плохо. Отец лишь вздыхал: «У мальчика нет ума, знаний и способностей к организованной работе, вместо этого — склонность к преувеличению и фантазии».

Уинстон со временем стал успевать чуть лучше, но аттестовался отвратительно: «Учеников в классе — 13. Место — 13-е». Вкупе с тяжелейшим воспалением легких, которое перенес юноша, для отца это стало поводом отправить отпрыска не в престижный Итонский колледж, а в школу Харроу. «Увы, мой сын — потеря для общества», — твердил Рэндольф Черчилль.

По мере взросления Уинстон понимал, что современники справедливо не признают в его отце особых талантов и ума. Он умудрился сам погубить едва начавшуюся карьеру в правительстве. Переоценив собственную значимость на посту канцлера казначейства, Рэндольф разругался с коллегами по партии, а потом необдуманно довел до исполнения угрозу об отставке.

Он моментально выпал из обоймы, но продолжал с важным видом поучать сына. Например, «не думать о карьере офицера» — и юный Черчилль в 1889 году добился перевода в военный класс. «По слабости здоровья забыть о спорте» — и молодой человек всерьез занялся фехтованием, в 1892 году даже став чемпионом Харроу. Никогда не начинать курить, «если хочешь, чтобы в твоих глазах был блеск, ум был ясен, а руки не тряслись», — естественно, Черчилль-младший закурил. Да так, что его сигара со временем стала таким же символом эпохи, как трубка Сталина.

В конце концов, у него развился самый настоящий комплекс отца. Юноша старался все сделать наперекор его советам и при этом добиться большего результата. Для этого лучше всего подходила военная карьера, и Черчилль трижды сдавал вступительные экзамены в Королевское военное училище в Сандхерсте. Низкие результаты не позволили поступить ни в пехоту, ни в артиллерию. Пришлось удовлетвориться кавалерийским курсом. Из-за дороговизны обучения и содержания там было меньше соискателей.

Опять 25

Черчилль окончил военное училище 20-м среди своего курса и успел объявить отцу, уже тяжело больному, что собирается принять назначение в армию. До получения сыном эполет младшего лейтенанта сэр Рэндольф не дожил примерно месяц. Это, по воспоминаниям Черчилля, сразу сделало предстоящую службу в 4-м гусарском полку куда менее привлекательной.

Не прошло и полгода, как молодой офицер уже признавался в письме матери, что служба ему хоть и нравится, но «это не для меня». К тому же он впал в депрессию, получив известие о скоропостижной кончине Элизабет Эверест.

Воспользовавшись связями матери, Черчилль вместо рутинной службы в тылу получил командировку на Кубу в качестве военного корреспондента газеты «Дэйли График». Помимо увлекательных приключений, он получил еще и 25 гиней гонорара — четверть годового оклада лейтенанта.

Он попытался разжечь угасший интерес к службе участием в боях и напросился на войну с пуштунами. Там Черчилль проявил себя настоящим героем. Но войну он не любил и писал матери, что лишь «старается заслужить репутацию храбреца». С той же мыслью он отправился в Судан в качестве лейтенанта за штатом. И снова кампания принесла ему лавры смелого кавалериста и обильные гонорары.

В 1899 году лейтенантское терпение лопнуло: он вышел в отставку. Черчилль уже прослыл опытным журналистом, а его книга о войне в Судане стала бестселлером. Пора попробовать себя в политике, решил молодой человек. Но свои первые выборы в Олдхэмском округе он с треском проиграл — консерваторы в тот год были не в тренде.

Осенью 1899 года, когда в Южной Африке началась война с бурами, Черчилль получил от «Морнинг Пост» баснословные 250 фунтов в месяц и компенсацию всех расходов. В Африке было все: новые подвиги, плен, побег, прошение о возвращении на службу. Кстати, за поимку Черчилля буры назначили награду в… 25 фунтов.

Черчилль стал так популярен на родине, что избиратели Олдхэма написали ему письмо, обещая поддержать на выборах независимо от того, какую партию выберет кандидат. Так что Черчилль снова подал в отставку и уехал в Англию. Там в 1900 году он наконец-то стал членом палаты общин.

Туда и обратно

Его первая речь в парламенте разочаровала депутатов и журналистов. Последние недоумевали: как человек, умеющий увлекательно описывать события на бумаге, может так путано и сбивчиво говорить? Возможно, Черчилля подвело волнение — уже тогда он задумался о переходе в стан либералов.

Черчилль высказывался за сокращение военных расходов, за смягчение политики в отношении побежденных Бурских республик, против импортных пошлин на зерно и так далее. Либералы приняли его с распростертыми объятиями, да еще и предложили должность замминистра по делам колоний. У консерваторов молодой политик ждал бы такого назначения еще лет 10.

Более того, в 1908 году после перестановок в правительстве Черчилль стал министром торговли и промышленности. На новом поприще он прославился способностью вникать во все нюансы даже совершенно незнакомого дела. Например, подсчитал экономическую выгоду от перевода часов на летнее время. В 1910 году он занял один из ключевых постов — министра внутренних дел.

Едва попав в правительство, Черчилль быстро пришел к весьма простым принципам, которыми руководствовался до конца карьеры. Он считал допустимым для политика говорить одно, а делать другое. Но при этом делать только то, что задумал, и идти до конца.

К примеру, будучи министром промышленности, он вступил в споры с Адмиралтейством. Там просили ассигнований на шесть крейсеров, а казначейство настаивало на четырех. Черчилль заранее решил, что уступит флотским. Но ему была выгодна антивоенная риторика. В результате жарких дебатов добились «компромисса» — профинансировали строительство восьми крейсеров. Но сам министр запомнился противником военных расходов.

Кроме того, Черчилль полагал, что поступать нужно так, как выгодно в данный момент. В 1908 году он яростно пробивал закон о социальных гарантиях для рабочих и преуспел. А уже в 1911-м противостоял им в качестве главы МВД. Тогда Черчилль вопреки законам ввел в ряд городов войска и приказал стрелять в толпу. Потом он еще и сожалел, что бунт успокоился и смутьянам не удалось «задать хорошую трепку».

«Если избирателям позволительно менять пристрастия, то и я могу поменять мнение», — полагал Черчилль. В полном соответствии с этим соображением он и поступил в 1924 году, когда вернулся обратно к консерваторам от терпящих политическое бедствие либералов.

Отложенная пенсия

К этому времени Черчилль успел переменить с полдюжины министерских постов, в чине полковника повоевать на германском фронте в Первую мировую, а после войны — проиграть несколько выборов. И при этом пользовался бешеной популярностью во всех слоях общества.

Казалось, за что бы Черчилль ни брался, его везде ждал успех. Хотя именно он настоял на десантной Дарданелльской операции, которая закончилась для британцев разгромом от турецкой армии. Тогда он занимал пост первого лорда Адмиралтейства — для воюющей Англии едва ли не ключевой. Несмотря на ряд не очень удачных решений, на флоте Черчилля обожали. В основном за то, что больше прислушивался к мнению военных, чем лез командовать сам.

В 1924 году Черчилль из рук консерваторов получил пост канцлера казначейства — второй в государстве. Достижение отца было повторено. Возможно, это послужило причиной расслабленности, а может быть, Черчиллю были неинтересны финансы. Но он переложил большинство забот на советников и словно впал в оцепенение. Несколько неудачных финансовых реформ и мировой кризис свалили кабинет консерваторов, а в новое коалиционное правительство Черчилля не позвали.

Казалось, он удалился на покой с удовольствием — его ждали литература и необременительное пребывание в парламенте. На этот раз в качестве критика правящего курса. С особой яростью Черчилль атаковал «план умиротворения» Чемберлена. После Мюнхенского сговора он прямо заявил: «Между позором и войной вы выбрали позор. И теперь получите войну».

В сентябре 1939 года стало ясно, что Черчилль был прав, и уже через два дня после вступления Британии в войну его вернули на пост первого лорда Адмиралтейства. Есть легенда, что, получив эти известия, все военные суда Альбиона выдали в эфир клич «Уинстон вернулся!»

Человек войны

10 мая 1940 года Чемберлен ушел в отставку, и пост премьер-министра предложили Черчиллю. Он согласился не раздумывая. Хотя в тех условиях от такого предложения отказались пять или шесть политиков, не менее матерых. Впереди были Битва за Британию, создание антигитлеровской коалиции, тяжелейшие переговоры с СССР.

В такой момент Британии нужен был прагматик, который скажет: «Если Гитлер вторгнется в ад, я замолвлю за Сатану словечко в палате общин». Именно умение выбрать главную цель позволило Черчиллю стать связующим звеном при формировании альянса СССР, США и Британии. Он уговаривал то Сталина, то Рузвельта, то собственных министров. Американской и британской элитам было не так просто объяснить, что пора бороться с Гитлером на деле, а не с коммунизмом на словах.

Война стала звездным часом самого Черчилля и всей Британии. Он буквально заставил американцев оказывать помощь СССР. А когда исход противостояния был уже ясен, смог убедить Сталина не «экспортировать коммунизм до Атлантики».

Несмотря на все трудности, пережитые англичанами во время войны, рейтинг правительства Черчилля ни разу не упал ниже 84%. Именно в первой половине 1940-х он произнес все свои самые знаменитые речи, прославившие его как оратора. Лингвисты, правда, нашли их примитивными, лексически бедными и засоренными словами-паразитами, в чем, видимо, виноваты пробелы в образовании. Но зато произносил их Черчилль искренне, от сердца, что не могло не нравиться людям.

Однако после войны его звезда закатилась. Время крутых поворотов прошло, нужно было методично и кропотливо трудиться над восстановлением страны. То ли эта задача казалась Черчиллю недостаточно амбициозной, то ли сказались усталость и напряжение последних лет. На выборах 1945 года он наделал ошибок, и консерваторы их проиграли.

Черчилль ездил по миру с лекциями, к нему прислушивались. В 1946 году именно его речь в колледже Фултона положила начало холодной войне и ввела в оборот термин «железный занавес». В 1951 году он снова возглавил правительство — на волне антикоммунизма и ожидания новой мировой войны.

Правда, это был уже другой человек. Два инсульта, прогрессирующая глухота, букет болезней сердца сделали затруднительным личное руководство кабинетом. Четыре года Черчилль героически противостоял недугам, оставаясь на своем посту. Он был пожалован рыцарским титулом и даже получил Нобелевскую премию по литературе в 1953 году (к особому его удовольствию, обойдя Эрнеста Хемингуэя). Но в 1955-м все же подал в отставку по состоянию здоровья.

На пенсии Черчилль посвятил почти все свое время разведению лошадей. Любое его появление — на скачках или в палате общин — неизменно встречалось овациями. Умер Черчилль 24 января 1965 года. Характерно, что сценарий траурной церемонии, на которой присутствовали представители 112 стран, был написан им самим за полгода до кончины.

Борис ШАРОВ