Герострат из Киева

Автор: Maks Окт 20, 2021

Складывается впечатление, что в СССР то и дело что-то падало, тонуло, взрывалось или горело, но народ при этом жил беззаботно и верил в светлое будущее. А если кто-то кое-где у нас порой пытался что-то взорвать, сжечь или облить кислотой, так обычно это оказывался душевнобольной человек.

В СССР был довольно популярен анекдот, в котором сгорало здание школы, института или КГБ. А потом школьник, студент или диссидент по несколько раз переспрашивали — где здание? А потом объясняли повторение вопроса тем, что, мол, было просто приятно слышать ответ. Но жизнь подчас подбрасывает сюжеты почище выдуманных анекдотов.

Назло начальнику

В Государственной публичной библиотеке Академии наук Украинской ССР работал Виктор Погружальский. Можно сказать, что детство у него выдалось «не сахар». Отца репрессировали как врага народа, Виктору пришлось отречься от него и взять другую фамилию. Однако в советской системе он пристроился весьма неплохо. Окончил два вуза и университет марксизма-ленинизма, а потом работал в культурном учреждении в столице УССР, общался с интеллигентными людьми, зарабатывал не хуже других.

Может быть, работа у него была и пыльная, но далеко не такая, как где-нибудь в Горловке, на шахте. Впрочем, недовольство — это свойство натуры человека. Только у каждого оно проявляется по-разному. Наверное, в СССР в каждом трудовом коллективе был человек с обостренным или, вернее, нездоровым чувством справедливости. Таковые имели репутацию сутяжников и склочников, их не любили, но терпели. Виктор Погружальский часто скандалил на работе и не раз говорил коллегам, что сожжет когда-нибудь эту библиотеку к чертовой бабушке. Но его слова никто не воспринимал всерьез. А зря.

После получения очередной головомойки от директора библиотеки, 24 мая 1964 года Погружальский привел свою угрозу в исполнение. Спичками он подпалил несколько книг, а потом тихо сбежал из здания. Самой большой загадкой осталось то, почему, работая в отделе марксизма-ленинизма, он поджег отдел украинистики. Наиболее вероятная версия — чтобы отвести от себя подозрения. Но тем самым Погружальский привлек к себе внимание украинских националистов.

Огненный ад

Горит киевская библиотека. 25 мая 1964 годУтром 25 мая 1964 года пришедшие на работу сотрудники библиотеки и просто киевляне наблюдали, как горит здание библиотеки АН УССР. По воспоминаниям очевидцев, «толпа людей запрудила в этом районе всю Владимирскую и парк Шевченко». К тому времени от пожара, продолжавшегося всю ночь, уже полностью сгорел верхний этаж центрального хранилища, и, несмотря на все усилия пожарных, языки пламени вырывались из окон на других этажах.

Нужно отметить, что пожарные делали все, что могли. На место пожара выезжали первый секретарь ЦК Компартии УССР Петр Шелест, министр внутренних дел Иван Головченко, начальник Управления пожарной охраны МВД УССР Алексей Замостьев. Тушением руководил лично начальник пожарной охраны Киева Николай Юшков. Были стянуты силы и средства со всего города. Чтобы повысить давление в гидрантах, Киевводоканал временно уменьшил, а кое-где и прекратил подачу воды в прилегающие кварталы и направил больше воды к месту ЧП. Тем не менее пожар продолжался три дня.

Огнем были уничтожены важные для украинской культуры старинные, редкие книги, рукописи и архивы. На суде называлась цифра в 600 тысяч томов. Генеральный директор Национальной библиотеки Владимир Попик заявлял, что «ни рукописный фонд, ни архивный фонд не потеряли в действительности ничего. Они были не в том месте хранилища, они вообще находились в другом крыле: в центральной части, которая выходит на улицу. А в хранилище в большинстве своем сгорела литература по марксизму-ленинизму, общественно-политическая литература, сгорело много научно-технической литературы по химии, физике, математике, в том числе бесценные старинные издания». Однако, безусловно, ущерб был, притом немалый.

Суд

Советский суд, самый справедливый в мире, пытался дознаться: как же выпускник университета марксизма-ленинизма Погружальский докатился до такой жизни? Политических мотивов у него не оказалось. Сам подсудимый рассказывал о том, что, когда устраивал поджог, видел в пламени ненавистное лицо директора библиотеки. В заключительном слове он прочитал стихотворение, которое начиналось словами: «Прости мне, семья, прости, страна родная…».

Суд, за неимением лучшего, сосредоточился на теории, что к культурному святотатству Погружальского привела неразборчивость в половых связях. Поэтому на процессе детально выяснялось, сколько у подсудимого было женщин, как он с ними сходился и расходился. Адвокат сделал упор на тонко организованной натуре подсудимого, который воспринимал критику начальства острее обычных людей. В конце концов, Погружальский, был приговорен к 10 (по другим данным — к 15) годам лишения свободы. После освобождения он поселился в Молдове и, по некоторым сведениям, даже работал там в одной из библиотек.

Мнения сторон

В СССР бывали разные времена. Например, в 1980-е годы, когда в РСФСР начали вводить талоны на продукты питания, россияне небезосновательно полагали, что на той же Украине жить легче. Но никакой не то чтобы ненависти, просто неприязни по этому поводу к украинцам не возникало. Так же как и к жителям всех других прочих союзных республик, где жизнь была легче, чем в промышленных городах Урала и Сибири. А потом, после распада СССР, в этих республиках русских назначили виноватыми за все проблемы. И, как оказалось, такая точка зрения культивировалась уже давно.

Вскоре после пожара в Киеве, в 1964 году, старший научный сотрудник отдела психологического воспитания НИИ психологии Евгений Сверстюк написал острый политический памфлет «По поводу процесса над Погружальским», который считается одним из главных текстов украинского самиздата и имел чрезвычайно большую популярность в подполье 1960-1970-х.

С его слов получается, что пожар в Государственной публичной библиотеке АН УССР был одной из мер великодержавного шовинизма, направленного на уничтожение украинской культуры. В своем памфлете он писал: «Показателен тот факт, что библиотека была подожжена 24 мая во время Шевченковских праздников. Это придает событию особо зловещий характер». А про сам пожар написал эмоционально: «Они сожгли храм, где возрождается душа».

Понятно, что больной на голову библиотекарь мало подходил под теорию злобного российского великодержавного шовиниста. Поэтому с подачи Сверстюка пошла гулять теория, что Погружальский действовал по указке КГБ, а книги он поджигал не спичками, а забросал их магниевыми лентами и фосфорными шашками. Поэтому якобы и возникли проблемы с тушением. Калий загорается от воды, а фосфор разгорается при высокой температуре, увеличивая температуру.

Наверное, сторонники и последователи Сверстюка, живописуя пожар в киевской библиотеке, руководствовались благими помыслами. Но сколько в этой теории правды (и есть ли она вообще) — вопрос. И ответа на него как не нашлось в 1960-х годах, так нет и поныне. Разве что одна невольная ассоциация: чудаковатый коммунист-гомосексуалист Маринус ван дер Люббе в 1933 году за-чем-то поджигает Рейхстаг…

Олег ЛОГИНОВ

  Рубрика: Злодеи 544 просмотров

Предыдущая
⇐ ⇐
⇐ ⇐

https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,455 сек. Потребление памяти:9.67 mb