Главные фотографы империи

Автор: Maks Окт 25, 2020

В 1903 году основатель этой династии удостоился от столичной полиции почетного знака «Фотограф Санкт-Петербурга». По фотографиям, сделанным Карлом Буллой, его сыновьями и сотрудниками его ателье, мы и представляем себе дореволюционную Россию.

«Снимаю везде и всюду»

Карла Буллу называют «отцом российского фоторепортажа». Хотя родился он в 1855 году в Пруссии.

В 11-летнем возрасте мальчик оказался в столице Российской империи. Каким ветром занесло его на невские берега? Почему его словно отрезало от родителей, которые совершенно исчезли из его жизни? Вопросы остаются открытыми.

В 1874 году Булла женился на Розалии Глинской, которая была старше его на четыре года. Семейная жизнь приносила больше огорчений, чем радостей. В январе 1877 года умерла его новорожденная дочь Розалия, а спустя три года скончалась и супруга.

Через несколько месяцев Карл женился на сестре покойной — Элеоноре Иосифовне.

В 1881 году у них родился сын Александр, а спустя два года — Виктор.

Карл Булла начинал карьеру с должности посыльного в фирме по продаже фотографических материалов. Затем он открыл собственное фотоателье. А в 1886 году петербургское градоначальство позволило ему производить уличную съемку. С этого и началась карьера фотографа.

Важным моментом в биографии Буллы стали коронационные торжества 1896 года в Москве, куда он был аккредитован от журналов «Новости» и «Петербургская жизнь».

С этого времени присутствие Карла Карловича на официальных торжественных мероприятиях сделалось постоянным.

Свой девиз он сформулировал так: «Снимаю везде и всюду, при любых условиях».

Его фотографии появлялись в журналах «Петербургская жизнь», «Огонек», «Искры», «Столица и усадьбы» и все чаще в «Ниве» — популярнейшем журнале, тираж которого достиг в 1904 году 275 тысяч экземпляров.

Успех фотоателье Буллы объяснялся умением дружить с нужными людьми. К 200-летию Санкт-Петербурга (1903) был выпущен юбилейный двухтомник «Невский проспект», для которого Карл Карлович сделал обстоятельную — дом за домом — съемку главной магистрали столицы. Его снимки присутствовали и в издании, посвященном столичной полиции. В результате Булла установил хорошие отношения со стражами порядка и частенько снимал их, не прося за фотографии денег. Бесплатно он снимал и многие благотворительные акции, особенно проходившие под покровительством высоких особ.

Когда грянула война с Японией, Карл Карлович отправил в Маньчжурию младшего сына Виктора, пристроив его на казенный кошт к одному из санитарных отрядов. Во время Русско-японской войны Виктору удалось сделать около трех тысяч снимков.

В 1908 году вместе с младшим сыном Карл Карлович совершил поездку в Ясную Поляну к Толстому. Лев Николаевич был в то время звездой первой величины, и сотня снимков с ним подняла престиж фирмы Буллы в глазах русской интеллигенции на недосягаемую высоту.

Сам Карл Карлович не упустил возможности сфотографироваться с живым классиком, и это, пожалуй, единственный кадр в толстовской серии, где авторство фотографа не подлежит сомнению: снимал Виктор. С другими снимками ситуация более сложная.

Вездесущий Булла

Помимо Виктора к семейному бизнесу подключился и получивший образование в Германии старший сын Александр. И все равно огромное количество снимков, сделанных порой в отдаленных населенных пунктах или даже в труднодоступных местах, заставляет задуматься об организации Карлом Карловичем процесса выездной фотосъемки.

Среди подписанных Буллой снимков отдельный тематический блок составляют фотографии, связанные с православными сюжетами. Но даже сегодня поездка в такой, например, монастырь, как Макарьевская пустынь, что всего в 80 километрах от Петербурга, сопряжена с большими хлопотами. А в начале XX века такая съемка должна была потребовать двух- или трехдневного путешествия. В то же время в прессе продолжали публиковаться подписанные «К.К. Булла» фотографии с мероприятий, требующих дальних поездок.

Понять, каким образом он ухитрялся оказываться в разных местах, помогает открытое исследователями письмо Карла Карловича к коллегам-фотографам. Булла предлагал пересылать ему любые кажущиеся интересными фотоснимки с аннотацией и ценой за негатив, который поступал бы в собственность знаменитого мастера. «Если Ваши условия окажутся мне подходящими, то, по получении ответа, Вы высылаете мне наложенным платежом негатив, в противном случае, Вы тотчас же получаете обратно присланный отпечаток».

Предложение было вполне рациональным: провинциальные фотографы получали дополнительный приработок, а Карл Карлович — помимо финансовой прибыли — закреплял свое реноме вездесущего и на все готового фотографа.

Шпионские страсти

В сущности, после того как к семейному предприятию подключились сыновья, говорить об авторстве того или иного снимка Буллы следует с большой осторожностью. Бизнес вышел на промышленный поток.

Постоянное вращение в кругах власть имущих и творческой богемы позволяло выдавать на-гора массу фотографий политиков, чиновников, общественных деятелей, властителей дум и корифеев Серебряного века. Не оставалась забытой и обычная клиентура, которая тоже стремилась увековечить себя на фотопленке в ателье именитого мастера. Сюда же можно добавить и разного рода корпоративных клиентов.

Неприятный период в истории фирмы Буллы наступил с началом Первой мировой войны. В начале августа 1914 года, через несколько дней после открытия боевых действий, Карла Карловича и его сыновей арестовали по подозрению в шпионаже.

Сегодня некоторым это кажется курьезным, но действия сыщиков поддаются пониманию, если учесть не только немецкое происхождение Буллы, но и приоритетные направления его съемок. Выстраивается примечательный ряд: градоначальство, полиция, жандармерия, армия, флот, авиация, военное строительство, военные и морские заводы, транспорт, Государственная дума, правительственные учреждения, императорский и великокняжеские дворы, визиты иностранных гостей, посольства, представительства, медицинские учреждения, мобилизационные мероприятия, санитарные поезда. То есть все те сферы, которые являлись и являются объектом стратегического интереса любой разведывательной службы.

Вскоре фотографы оказались на свободе, хотя и в дальнейшем попадали в поле зрения контрразведки. Документов по этому делу не сохранилось, поэтому трудно сказать, что способствовало его благополучному разрешению — высокие покровители или предусмотрительно полученные документы. Например, выданная еще в 1904 году столичным градоначальством справка, дозволяющая съемку «видов столицы, а также и торжеств в высочайшем присутствии, если к тому не будет препятствий со стороны чинов охраны и лиц, заведующих дворами высочайших особ, которых пожелает снять фотограф».

От войны к револлюции

Карл БуллаТем не менее фотоателье оставалось на подозрении. В декабре 1915 года там снова был произведен обыск, но обошлось без арестов.

Карл Карлович в годы войны находился в Петрограде. Александр в октябре 1914 года поступил добровольцем в 9-ю автомобильную роту. За вывоз раненых в боях под огнем противника был награжден Георгиевской медалью 4-й степени.

Причем бои эти происходили в Нижней Силезии, недалеко от родины Карла Карловича. 1 марта 1916 года Александр Булла получил назначение на должность штатного фотографа Гвардейского отряда.

Виктор Булла провел Первую мировую в тылу, в Царском Селе, при организованном императрицей Александрой Федоровной госпитале. Должностными обязанностями он явно не был загружен.

В начале 1917 года к отцу и брату присоединился Александр, так что все трое получили возможность увековечить драматичные вехи, пройденные Россией на пути от Февральской революции к Октябрьской. И пользовались они не только фотоаппаратом, но и освоенной братьями кинокамерой.

После прихода к власти большевиков Александр и Виктор попытались вписаться в новые реалии, а вот Карл Карлович вписываться в них то ли не захотел, то ли не смог.

Еще в 1906 году он женился (в третий раз) на своей 27-летней служанке, а в 1918 году уехал вместе с супругой на ее родину — остров Эзель (современный Сааремаа), ставший частью независимой Эстонской республики. Здесь жили родственники жены, а сам Булла имел дом и мельницу. Остаток жизни он провел спокойно: снимал местных крестьян, обучал детей фотографии. Скончался в конце 1929 года «от разрыва сердца» и был похоронен на кладбище в Мойзеюоне, рядом с морем.

«Был ранен и контужен»

Александр Булла к началу 1921 года числился фотографом при политотделе Петроградского укрепрайона. В анкете он отметил участие в Гражданской войне: «До сего времени включительно в рядах Красной армии с пройденными фронтами, занимался оперативным фотографированием при штабах. Имею за Кронштадт часы и за Карельский фронт особый жетон. Был ранен и контужен».

Виктор Карлович с января 1918 года работал фотографом Петроградской ЧК, потом стал фотографом при Петросовете и его руководителе Григории Зиновьеве, который считался третьей (после Ленина и Троцкого) фигурой в партийной иерархии. Снимал Булла-младший и Ленина, выступавшего на партийных съездах, и других большевистских руководителей — Троцкого, Сталина, Кирова, Бухарина, Рыкова.

В разгар Гражданской войны, 27 августа 1919 года, было принято постановление о «национализации фото и кинопромышленности и торговли». Однако фотоателье братьев Булла национализация не коснулась, и оно успешно протянуло до объявления Новой экономической политики (НЭП). Осенью 1921 года частное фотоателье включили в государственную структуру — управление Петрогубисполкома. Проживали Александр с Виктором по-прежнему на проспекте 25 Октября (бывшем Невском) в доме 54/3 в квартирах №33 и №34, куда, впрочем, к ним подселили других жильцов, превратив квартиры в коммунальные.

В период НЭПа братьям удалось выстроить уникальную схему частно-государственного предприятия. Как штатные фотографы Ленинградского губисполкома (с 1926 года — облисполкома), они, получая оклад, снимали текущую хронику городских событий и официальной жизни ленинградской верхушки. И одновременно, уже в качестве хозяев собственного фотоателье, штат которого включал еще восемь сотрудников, продолжали выполнять частные и корпоративные заказы.

Условия съемок были разными. Например, театральные постановки и артистов братья снимали бесплатно, передавая определенное число карточек администрации Государственных академических театров. Но при этом получали право продавать фотографии знаменитых артистов через киоски.

Приговор — расстрел

Черная полоса для братьев началась 15 июля 1928 года, когда после съемок открытия памятника «Шалаш Ленина в Разливе» перевернулась моторная лодка, на которой Виктор с группой сотрудников и дочерью возвращались домой. Из 11 человек утонули пятеро, в том числе 14-летняя дочь фотографа Тамара.

Осенью того же года был арестован Александр Карлович. Его обвиняли в сборе сведений для эстонской разведки и в связях с контрабандистами. Выйдя на свободу в 1934 году, он уехал из Ленинграда. Скончался в Москве в 1943 году.

Судьба Виктора сложилась еще драматичнее. После ареста брата контракт с театрами ему не продлили. Правильно оценив ситуацию, Виктор Карлович в марте 1929 года приступил к передаче негативов своей фирмы на государственное хранение и обратился в облисполком с предложением национализировать его ателье, открыв в том же помещении государственную фотографию. Фотоателье стало фигурировать в справочниках как «фотография Леноблисполкома», а Виктор Булла выполнял функции заведующего. В 1936 году ателье переподчинили тресту художественно-промышленного производства управления по делам искусства при Ленсовете, и 1 ноября 1937 года на место Виктора Карловича был назначен другой директор. Буша смог устроиться фотографом в Дом санитарной культуры. Сотрудничал он и с Музеем В.И. Ленина.

Между тем в стране бушевали «ежовские чистки». Виктору Булле было трудно уцелеть. Слишком многое он видел на своем веку, а главное — многое фиксировал на фото- и кинопленку.

Сыграли свою роль и доносы нового директора ателье Борткевича, который подробно описывал, как во время ремонта водопроводчики, «оторвав наличники у двери, ведущей в лабораторию, обнаружили две винтовки военного образца, тщательно упакованные опытным человеком; позднее в соседнем помещении были обнаружены револьвер, разнокалиберные патроны и серебряные монеты старой чеканки. Первая и вторая находки были переданы представителям НКВД».

Понятно, что в лихие революционные годы спрятать оружие в неиспользуемом помещении фотоателье мог кто угодно. Тем более что в Гражданскую войну Александр и Виктор редко сидели на месте. Но равным образом можно допустить, что у них дома это оружие осталось еще со времен Карла Карловича, и о его наличии они могли как знать, так и не знать. Фактически это мало что меняет. Оружие не было сдано, став весомым аргументом в пользу обвинения.

23 июня 1938 года Виктор Карлович был арестован. Ему инкриминировали связь с агентом немецкой разведки — неким Шульцем, на которого Булла якобы работал по заданию бывшего первого секретаря Ленинградского губкома партии Григория Евдокимова, расстрелянного в 1936 году. Сюда же вписывалась командировка в Германию в 1925 году, связанная с деятельностью Зиновьева как главы Коминтерна. На основании пункта 6 статьи 58 УК РСФСР (шпионаж) Особая тройка УНКВД по Ленинградской области приговорила Виктора Буллу к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 29 октября 1938 года, судя по всему, на Левашовском полигоне, где нашли свою смерть и тысячи других казненных в период «Большого террора» ленинградцев.

Родившийся в 1919 году сын Виктора — Юрий — имел шансы продолжить династию, работая фотокорреспондентом газеты «Ленинские искры». Но в декабре 1941 года он погиб на фронте. Других наследников, способных продолжить семейное дело, после войны уже не было.

Олег ПОКРОВСКИЙ

  Рубрика: Дворцовые тайны 381 просмотров

Предыдущая
⇐ ⇐
⇐ ⇐
Следущая
⇒ ⇒
⇒ ⇒

https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,331 сек. Потребление памяти:9.7 mb