На всей европейской части России лето 1972 года выдалось небывало жарким и засушливым. И как следствие — начали полыхать природные пожары. Горели леса и торфяники. Борьба с огнем стила людям невероятных усилий. Не обошлось и без многочисленных человеческих жертв.

1972-й  остался в истории Советкого Союза как год самой сильной летней засухи ХХ века. Последний раз такая засуха случилась летом 1892 года, когда погибла почти половина урожая зерновых и начался голод, от которого в Российской империи погибло около полумиллиона человек. Голода в РСФСР не допустили, но огненная стихия принесла немало других бед. Начавшая в конце весны на юге России засуха и аномальная жара продвигалась к европейской части страны, охватывая все большую площадь.

Разгневанная природа

Началось все с того, что зима 1971-1972 годов выдалась суровой и малоснежной. В той же Московской области сильные морозы держались до середины марта и итоге высушили почву так, что озимые всходы выжили только там, где зимой был наиболее достаточный снежный покров. Весенние дожди не сумели вдоволь напитать землю влагой, и уже с мая началась почвенная засуха. А сухое лето без капли осадков усугубило ситуацию. В результате погибли яровые посевы пшеницы, ячменя и овса. И начались природные пожары, охватившие более десяти областей и занимающие площадь 1,8 миллиона гектаров.

Полыхали леса и торфяники. Подгоняемый ветром огонь мчал вперед все дальше, выжигая леса, поля и целые деревни. Пожары вспыхивали то тут, то там, сливаясь в огненные кольца. Оперативные дежурные пожарных частей не успевали принимать заявки и высылать экипажи огнеборцев. Самая тяжелая ситуация сложилась в Шатурском, Егорьевском, Ногинском, Павлово-Посадском и Орехово-Зуевском районах Московской области.

Кроме Подмосковья, наиболее сильные природные пожары бушевали в Рязанской, Тверской, Владимирской и Костромской областях РСФСР. В Шатурском районе на востоке Московской области полыхали торфяники, угрожая жизни населения близлежащих деревень и поселков. Огонь перекинулся на соседние территории, в Егорьевский и другие районы с торфяниками.

Пламя охватывало здания торфоперерабатывающих предприятии, переходило на жилые дома рабочих, во дворах у которых хранились запасы торфа в брикетах — топлива для печей в зимнее время. От Шатуры до Коломны в воздухе стоял черный тяжелый дым, закрывающий солнце и уничтожающий кислород. Было буквально нечем дышать. На железной дороге в 12 км от торфяников, по которой вывозили готовые брикеты торфа, от огня рельсы буквально скручивало в узлы. В считаные дни ситуация стала чрезвычайной.

К месту ЧС прибыли 70 тысяч спасателей и военных со специальной техникой. На и они, прилагая титанические усилия, не могли остановить распространение огня. И тогда на подмогу прислали более 100 тысяч солдат и сотрудников экстренных служб, направив под Шатуру Таманскую сухопутную и Кантемировскую танковую дивизии, вооруженные тяжелой техникой, которая делала просеки в густых лесах, а солдаты и днем и ночью копали в земле траншеи, чтобы остановить огонь.

Но тот не сдавался, и вот уже пламя образовало 10-километровый огненный вал и грозило сжечь все живое, что встретится ему на пути.

Огонь не пройдет!

Сильный порывистый горячий ветер раздувал огонь и гнал его все дальше и дальше. Полыхало 20 тысяч гектаров торфяников. Солдаты выбивались из сил, роя рвы, в помощь им круглосуточно работали 15 тысяч самоходных землеройных машин. Пожарные машины и насосные устройства ежедневно выливали на пламя до 100 000 тонн воды. Одним из главных новшеств тех страшных дней стали сборно-разборные трубопроводы, для работы которых был создан специальный военный трубопроводный полк.

Горящие торфяники разбили на квадраты, и девять специально мобилизованных военных трубопроводных бригад беспрерывно подавали воду к местам тушения. Благодаря этому изобретению на многих участках удалось потушить пламя и тлеющий торф. Изобретение поражало своей простотой и эффективностью — вода беспрерывно закачивалась по проложенным под землей трубам. (Позже оно не раз помогало советским пожарным тушить возгорания торфяников, когда летняя температура превышала +30 градусов по Цельсию, а дождей не было.)

Тем не менее огонь все-таки продолжал полыхать и распространяться все дальше во все стороны. На место ЧС прибыл министр обороны СССР Андрей Антонович Гречко, организовал штаб по борьбе с ЧС и лично его возглавил. А огонь все продолжал бушевать. В столице СССР Москве видимость была не более 100 метров, и в воздухе стоял удушающий черный дым. Такой, что не видно было противоположного берега Москвы-реки. Многие из жителей Подмосковья со страхом ждали неминуемой смерти от огня и говорили о наступившем конце света.

Ходили слухи о том, что грядет эпидемия холеры, со вспышкой которой на юге страны РСФСР успешно справились еще в 1970 году. Но, как известно, у страха глаза велики. И людей можно понять. Ситуация была не просто страшной, а действительно напоминала апокалипсис, каким его изображают на старинных гравюрах и картинах.

Между тем на помощь армии и пожарным с заводов и фабрик Подмосковья прибывали все новые и новые отряды добровольцев. Рискуя своей жизнью, шли буквально с голыми руками на горящий торф. Кто-то погибал. Рассказывали, что выгоревший под слоем земли торф образовывал огромные глубокие пустоты и в эти ямы проваливались пожарные и техника. Не помогла и попытка потушить пламя с помощью цементовозов, перевозящих готовый раствор цемента. Говорили, что все водители этих машин получили приказ выливать цистерну жидкого цемента, если где по дороге увидят горящую землю или строение.

Экологическая катастрофа

Ситуация была более чем чрезвычайной. Если в июле в ликвидации пожаров участвовали 70 000 человек, то к концу августа в борьбе с огнем уже принимали участие 360 000 человек, в том числе горноспасатели с Донбасса, студенческие отряды и 100 000 солдат трубопроводных войск, проложивших 1300 км трубопроводов под землей. По этим трубопроводам было подано 4,5 миллиона кубометров воды, что помогло потушить пожары на 44 000 гектарах. Работали горноспасательная авиация и даже танки, которые прокладывали просеки в лесах, помогая спецтехнике.

К 1 сентября пламя было приостановлено. Началась осень, и пошли долгожданные дожди. То, что еще тлело, дотушили к 10 сентября. Наступившая вслед за осенью зима помогла дотушить то, что еще продолжало слабо дотлевать, создавая угрозу новых возгораний. Победа над разбушевавшейся стихией была большим испытанием для нашего народа, и только его сплочение и самоотверженный труд помогли ее одержать.

Цена этой победы — 19 сгоревших деревень в Подмосковье и гибель 104 человек. В ходе расследования выяснилось, что источником возгорания стал поселок Радовицкий Шатурского района, где водитель ГАЗ-66, нарушив запрет на въезд автомашин с двигателями внутреннего сгорания, не оборудованных искрогасителями, на территорию торфяников, решил сократить путь и двигался по лесной дороге. От глушителя автомобиля, расположенного под задним колесом, и полетели искры, образовав восьмикилометровую цепочку возгораний торфа, которые стали единой огненной линией. Ее погасили, но огонь еще тлел под землей и начал расползаться. Ситуацию осложнил сильный ветер, с помощью которого вмиг заполыхало 20 гектаров торфяников. После этого огненного апокалипсиса началось массовое обводнение торфяных разработок. Но после перестройки, в 90-х торфопредприятия обанкротились, и все вернулось на круги своя. Примером может служить пожар на торфяниках 2010 года, унесший жизни 10 человек.

Вероника МИТИНА