Программа «Интеркосмос» была принята в 1967 году. В рамках «Интеркосмоса» государства — партнеры CCСP не только получали доступ к космической аппаратуре и исследованиям, но и имели возможность отправлять на орбиту своих космонавтов. За 10 лет в космосе побывало 14 космонавтов из стран, не имеющих своих космических кораблей и орбитальных станций. Так чехам, монголам и вьетнамцам вручали пригласительные билеты в клуб космических держав.

В 1968 году Соединенные Штаты объявили миру, что начинают разработку многоразовой системы «Спейс шаттл», и сразу обратились к Европе с предложением: они готовы доставлять на орбиту космонавтов из европейских стран-союзников.

Есть мнение, что идея о расширении программы «Интеркосмос» возникла именно как ответ на «Спейс шаттл». Только полет космонавта из соцлагеря, проведенный раньше полета европейца на шаттле, мог удержать космическое реноме СССР на должной высоте.

Наш ответ Чемберлену

В 1976 году представители НРБ, ВНР, ГДР, Кубы, МНР, ПНР, СРР, ЧССР и СССР подписали межправительственное соглашение. Вызов прозвучал, и у СССР было чем ответить. Уже с 1971 года у Союза имелись станции для приема космонавтов, в то время как распиаренная американская «Скайлэб» прервала работу в 1974-м, а замены ей пока не наблюдалось.

Станция «Салют-6» была похожа на предшественниц, но имела важное отличие — два стыковочных узла. Таким образом на ОС постоянно мог работать экипаж из двух граждан СССР — космонавтов-профессионалов. Они поддерживали системы в рабочем состоянии, вели основную научную работу и принимали экспедиции посещения. Вот в эти временные экипажи, прилетавшие на семь-восемь дней, и было решено включать иностранцев.

«Салют-6» вышел на орбиту в сентябре 1977-то. Первый экипаж вернулся, не сумев совершить стыковку. Это удалось только второму экипажу: Гречко и Романенко, — но «Салют» был приведен в рабочий режим и готов к приему гостей.

А в ЦПК (Центре подготовки космонавтов) кипели совсем иные страсти.

Кастинг космонавтов проходил в три этапа. Сначала в стране-участнице проводили отбор среди военных летчиков, затем на место прибывала комиссия из советских специалистов, утверждавших финалистов, которые отправлялись в Москву. В СССР обычно отсылали четырех кандидатов, но в итоге в особую группу ЦПК попадали лишь двое. Кто-то должен был полететь, а кто-то — остаться дублером.

В первую группу кандидатов на полет попали представители Польши, ГДР и Чехословакии. Интрига, кто полетит первым, усиливалась и наличием «второго состава». Отношения в парах «основной — дублер» в большинстве случаев складывались непросто. Дублеры из СССР, по негласному правилу, имели все шансы полететь следующим рейсом, дублер из какой-нибудь Румынии понимал, что второй возможности просто не будет.

Лучшие из лучших

Выбор был сделан: первым человеком, побывавшим в космосе после граждан СССР и США, стал чех Владимир Ремек. 2 марта 1978 года «Союз-28» доставил его на «Салют-6». Вторым на орбите оказался поляк Мирослав Гермашевский, замкнул тройку немец Зигмунд Йен. После полетов бытовал едкий анекдот о том, что русские сначала запустили в космос собаку, американцы — обезьяну, а немцы — чеха и поляка.

Во втором наборе «Интеркосмоса» участвовали Венгрия, Монголия, Болгария, Куба и Румыния. В 1979 году к «Интеркосмосу» примкнула Социалистическая Республика Вьетнам (СРВ). Ее руководство потребовало третьего набора, который по факту проводился только для вьетнамцев. Вьетнамцы постарались соответствовать: у трех выбранных «финалистов» имелись боевой опыт и сбитые самолеты. В качестве «основного» отобрался Фам Туан, практически национальный герой Вьетнама, сбивший над Ханоем американский супербомбардировщик Б-12.

Запуски решили производить в алфавитном порядке. Первым на орбиту отправился болгарин Георгий Иванов, но «Союз-33» не смог состыковаться со станцией. С 1980-го по 1981-й на «Салюте-6» поработали венгерский, вьетнамский, монгольский, кубинский космонавты. Румыния завершила серию экспедиций посещения. В 1982 году «Салют-6» был сведен с орбиты.

Эстафету «Интеркосмоса» принял «Салют-7». Опыт так понравился советскому руководству, что программу решили еще расширить. В результате 24 июня 1982 года на советскую станцию отправился гражданин Франции Жан-Лу Кретьен, ставший первым космонавтом из Западной Европы и более чем на год обогнавший гражданина ФРГ, полетевшего на американском шаттле. Спустя еще два года на «Салюте-7» побывал индийский космонавт Ракеш Шарма.

В середине 1980-х «Салют-7» сменила первая многомодульная станция «Мир». К тому времени принципы партнерства в социалистическом лагере начали приобретать все более размытый характер. Тем не менее «Мир» еще принял трех иностранных граждан. В 1987 году на орбиту полетел сириец. Год спустя полет совершили болгары, неудовлетворенные своей первой попыткой. Самым последним космонавтом «Интеркосмоса» стал афганец Абдул Ахад Моманд.

Неудобные фамилии

Программа «Интеркосмос» просуществовала чуть больше 20 лет, и тем не менее она была целой эпохой, эпохой со своими героями, победами, разоблачениями и даже казусами.

Разве не казус то, что троим из иностранных космонавтов пришлось сменить имена? Советская сторона сочла их звучание слишком провокационным для русского уха. Так болгарин Георги Какалов превратился в Григория Иванова, в фамилии поляка Мирослава Хермашевского изменили букву, сделав его Гермашевским, а дублер из монгольской команды Майдаржавын Ганхуяг взял имя Ганзориг, хотя «хуяг» по-монгольски означает всего лишь «панцирь».

Казусом можно счесть и то, что Владимир Ремек, впервые появившись на борту «Салюта-6», предложил себя в качестве… стоматолога. Дело в том, что у Юрия Романенко, составлявшего с Георгием Гречко основной экипаж, разболелся зуб. Не помогали ни примочки, ни советы из ЦУПа, поэтому вторая экспедиция посещения привезла бормашину на батарейках, а летчик-испытатель Ремек, которого учили стоматологии целых полтора часа, вызвался быть доктором. Правда, Романенко не согласился вручить себя в руки столь «опытного» специалиста.

Фам Туан, поражавший всех своей удивительной сдержанностью, значительно позже рассказывал, что первые дни на орбите страдал от жутких головных болей, но терпел молча, поскольку боялся подвести страну и товарищей.

А вот кубинский космонавт взял на орбиту маленькое чучело крокодила, мешочек тростникового сахара и кубинские сигары, которые, поговаривают, скурили, обеспечив дымоудаление и отключив датчики.

Подарили небо

Программа «Интеркосмос» исчезла вместе с СССР. Последний иностранец слетал в 1988 году, последний спутник был запущен в 1994-м. И пускай злые языки говорят, что практическая польза от полетов космонавтов-наблюдателей из Восточной Европы, Азии, Латинской Америки была минимальной, что на станции они существовали по принципу «смотреть можно, трогать нельзя» и были, по сути, бесплатными космическими туристами… Но!

Страницы эти навечно вписаны в историю. Пусть не все из космонавтов, вернувшиеся домой героями, остались таковыми спустя 30 лет. Пусть коммерция, заполнив все пространство, вышла в космос, и туристы на орбите — обычное дело. Пусть русские «Союзы» за деньги возят на МКС американцев, которые так любят вспоминать о своей «исключительности». Но благодаря СССР ведь были же и монгольские космонавты!

Эдуард ШАУРОВ