«Милый демон»

Как ни парадоксально, несмотря на ослепительную красоту этой женщины, не выявлено ни одного полноценного ее портрета, за исключением нескольких беглых пушкинских набросков. Зато стихи о ней писал и Пушкин, и Мицкевич, и ее последний супруг - французский поэт Жюль Лакруа...

Водном из стихотворений, датированном 1830 го-дом, Пушкин писал:

Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальний.
Как звук ночной в лесу глухом.

Есть основания предполагать, что адресатом этого стихотворения была Каролина Собаньская, которую в другом месте поэт назвал «милым демоном».

Каролина Собаньская, урожденная Ржевуская, по одним данным, родилась в 1793 году в семье предводителя дворянства Киевской губернии. На свет она появилась буквально через пару месяцев после того, как ее родственница - княгиня Любомирская - была казнена в Париже вместе с французской экс-королевой Марией-Антуанеттой. Сполохи революции были видны даже из Киева, а потому аристократы Ржевуские, несмотря на свое польское происхождение, вполне успешно сотрудничали с российскими властями. Весьма показательна в этом отношении судьба двух братьев Каролины - Генриха и Адама. Первый из них стал известным литератором и выступал в своих произведениях как противник польской независимости. Адам в 1831 году храбро рубился со своими мятежными соотечественниками, за что позднее получил генеральские эполеты.

Сестры Каролины - Паулина и Эвелина по своей внешности составили ей достойную конкуренцию. Паулина вышла замуж за крупного одесского негоцианта Ивана (Яна) Ризнича. Мужем Эвелины стал крупный землевладелец Ганский, а после его кончины - сам Оноре де Бальзак, автор «Человеческой комедии».

Каролину по достижении совершеннолетия выдали замуж за деньги, а точнее - за графа Иеронима Собаньского, сумевшего увеличить наследственный капитал благодаря успешной торговле зерном. Молодая жена родила своему мужу (который был на 30 лет ее старше) дочку Констанцию, после чего отдалась радостям жизни.

В 1821 году в Киеве состоялась ее первая встреча с Пушкиным, хотя тогда все ограничилось обычным светским знакомством. А вот через два года в Одессе, по мнению пушкинистов, имела место «хотя и кратковременная, но бурная вспышка чувственной страсти». Незадолго до собственной свадьбы в одном из своих писем поэт заверял Собаньскую: «Вам обязан я тем, что познал все, что есть самого судорожного и мучительного в любовном опьянении, и все, что есть в нем самого ошеломляющего».

С другой стороны, любовники расстались достаточно быстро. Пани Каролина сменила еще нескольких поклонников, пока в 1825 году не остановилась на генерале Иване Осиповиче де Витте.

Отец Ивана де Витта служил комендантом в сильнейшей на Западной Украине Каменец-Подольской крепости, а мать была любовницей князя Потемкина и участвовала в придворных интригах общеевропейского масштаба. Именно благодаря ее связям сына удалось пристроить в российскую гвардию.

Иван Осипович дослужился до полковника, а в 1809 году неожиданно для всех поступил на французскую службу. Буквально накануне наполеоновского вторжения он предстал перед Александром I с целым ворохом секретных бумаг и вышел из царского кабинета уже генерал-майором.

Князь Багратион отзывался об Иване Осиповиче с солдатской конкретностью: «Лжец и двуличка, хотя и полезен на службе...»

После окончания Наполеоновских войн де Витт стал командующим резервным кавалерийским корпусом, что фактически являлось прикрытием для его настоящей должности начальника политического сыска на Украине и в Новороссии. Именно тогда и началось его «творческое содружество» с Собаньской, ставшей его официальной любовницей.

Она собирала у себя отборное общество, где один из офицеров, князь Антоний Яблоновский, «проболтался» о связях между борцами за польскую независимость и тайными русскими офицерскими организациями. Так де Витт получил ниточку, потянув за которую, сумел выйти на Южное общество. Не будь у него этих сведений, и, вполне возможно, восстание декабристов на Украине развивалось бы по иному сценарию.

Тогда же, летом 1825 года закрутился роман Собаньской с Адамом Мицкевичем, от которого, впрочем, она ничего интересного не узнала.

Пик совместной работы де Витта и Собаньской пришелся на 1831-1833 годы, когда Иван Осипович занимал должности военного генерал-губернатора Варшавы и председателя уголовного суда над мятежниками. По роду своих обязанностей он лично допрашивал многих арестованных. И вот как об этом вспоминала Богуслава Маньковская (дочь знаменитого генерала Домбровского): «Когда ни у кого уже ни оставалось надежды, над несчастными жертвами кружил ангел спасения и утешения в лице Каролины Собаньской... Пользуясь влиянием, которое имела на генерала, она каждый час своего дня заполняла каким-либо христианским поступком, ходила по цитаделям и тюрьмам, чтобы освободить или выкрасть пленных...»

Когда этот «ангел спасения» появился в Дрездене, осевшие в столице Саксонии польские эмигранты встретили ее как настоящую патриотку.

Пани Каролине оставалось только принимать соотечественников в своем салоне и, выуживая у них информацию, передавать ее в Варшаву.

Сведения, полученные от Собаньской, позволили Паскевичу и де Витту заранее подготовиться к начавшимся весной 1833 года «наездам» проникавших из Германии партизанских отрядов, которые безуспешно пытались разжечь в Царстве Польском новое восстание. Естественно, пани Каролина отнюдь не всегда могла сообщить, когда и в каком именно месте объявится каждый отдельный отряд мятежников, но она могла выяснить общий план действия и примерное время его осуществления. Расставить ловушки, располагая такими сведениями, было уже делом техники.

Казалось бы, шпионка вполне могла рассчитывать на награду. Но все подробности ее деятельности были известны только двум людям - Ивану Паскевичу и Ивану де Витту. А вот Николай I заподозрил в ней двойного агента.

Царь-государь был искренне убежден, что все полячки являются патриотками и склонны жертвовать своей красотой ради блага Родины.

На предложение Паскевича назначить Ивана Осиповича вице-председателем так называемого Временного управления Царством Польским Николай I ответил отказом, обосновав это тем, что граф находится под каблуком у своей любовницы.

Паскевич попытался заверить царя в благонадежности Собаньской, добавив, что она «дала в сем отношении много залогов». Однако мнение Николая I не изменилось, и в очередном письме государь высказался еще более резко: «Долго ли граф Витт даст себя дурачить этой бабе, которая ищет одних своих польских выгод под личной преданностью, и столь же верна Витту как любовница, как России была ее подданная».

Ни Паскевич, ни де Витт ссориться с императором ради прекрасных глаз пани Каролины не собирались. К тому же патриоты начали испытывать в отношении нее некоторые подозрения, а русская разведка обзавелась в среде эмигрантов несколькими не менее перспективными агентами.

В общем, Собаньскую списали. Де Витт в 1836 году порвал с ней все отношения и вплоть до своей смерти (последовавшей через четыре года) действительно был вторым по влиятельности человеком в Царстве Польском.

Времена для Собаньской наступили тяжелые, и, по-видимому с отчаяния, она вышла замуж за адъютанта де Витта - Чирковича. Вместе супруги прожили несколько тусклых лет, а после смерти мужа пани Каролина осела в Париже.

Можно предположить, что именно благодаря Собаньской вошел в обиход термин «бальзаковский возраст». Хотя сам Бальзак очень не любил свою родственницу, считая ее «лицемерной безумицей, худшей из всех».

Зато Каролину любили знаменитый критик Шарль де Сент-Бев и в еще большей степени - ее третий и последний муж, писатель Жюль Лакруа, который был на целых 16 лет ее младше. Возможно, он оказался единственным, кто смог разжечь чувство в этой «рожденной без сердца» женщине. Во всяком случае, когда Лакруа ослеп, Каролина ухаживала за ним как преданная сиделка. Скончалась она 16 июля 1885 года, и когда безутешному вдовцу прочитали ее последнее послание, из незрячих глаз потекли слезы.

Дмитрий МИТЮРИН