В истории нашей страны есть исторические фигуры, которые ассоциируются с величием государства. Увы, личность и имя Лазаря Кагановича никак не ассоциируются с величием…

Лазарь Каганович родился в 1893 году в бедной еврейской семье, в деревне Кабаны Радомысльского уезда Киевской губернии. Жили бедно, семеро человек спали в одной комнате на лавках.

Из сапожников в управленцы

Лазарь окончил двухклассную народную школу в родных Кабанах, а с 14-летнего возраста начал трудовую деятельность. Работал в Киеве на разных заводах, обувных фабриках и сапожником в частных мастерских. Ничего удивительного, что от столь тоскливой и безысходной жизни Лазарь подался в революционеры. В конце 1911 года он был принят в члены, РСДРП(б) и с тех пор до конца жизни считал себя коммунистом и большевиком.

Его счастливым пропуском к вершинам власти стало то, что во внутрипартийной борьбе, развернувшейся после смерти Ленина в 1924 году, Сталин решил, что именно Лазарь Каганович обеспечит ему поддержку Украины. В конечном итоге так и вышло. Обвиняя соратников в «мелкобуржуазном национализме», Каганович сумел прибрать бразды правления на Украине в свои руки и с тех пор стал верным соратником Сталина, который и забрал его в Москву. Современники отмечали, что в отношениях с подчиненными Каганович отличался властностью и грубостью, зато в письмах коллегам по Политбюро проявлял неуемную льстивость в адрес Сталина.

Требовал и подписывал

Лазаря Кагановича порой называют одним из основных организаторов репрессий в СССР. Притом что вряд ли стоит сильно «демонизировать» его персону, все же следует признать, что вклад Лазаря Моисеевича был велик.

В этой связи можно вспомнить, что Каганович считался выдающимся железнодорожником, поднявшим эту отрасль в СССР на небывало высокий уровень. Безусловно, определенная заслуга его в этом есть. Но невольно возникает вопрос: с помощью какой волшебной палочки он добился успеха, учитывая, что каких-либо специальных знаний, касающихся этой области, у него не было?

Возможно, ответ кроется в его докладных и текстах выступлений, когда он возглавлял наркомат путей сообщения. А в них он, словно священную мантру, твердил: «Вредительство, вредительство, вредительство…» На февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП(б) 1937 года Каганович вещал: «…я считаю, что Турксиб построен вредительски… Караганда — Петропавловск Мрачковским построена вредительски. Москва — Донбасс строилась вредительски… Эйхе — Сокол строилась вредительски,..»

Лазарь Моисеевич выступал за жесткие меры против вредителей и «врагов народа», входил в число советских руководителей, визировавших «расстрельные списки». Подпись Кагановича стоит на 189 списках, по которым были осуждены и расстреляны более 19 тысяч человек.

Старый аппаратчик

По иронии судьбы, закат политической карьеры Кагановича начался с подачи его выдвиженца — Никиты Хрущева. В 1957 году он был объявлен членом «антипартийной группы» и снят со всех постов. А усмешкой судьбы стало то, что наказание по партийной линии он получил не за сотни тысяч репрессированных людей с его подачи, а «за издевательство над подчиненными сотрудниками».

После этого Кагановича фактически сослали в Асбест директором Уральского горно-обогатительного завода. Уральская эпопея Кагановича — это просто смех и грех. Когда с него слетел образ практически всесильного соратника Сталина, то люди с удивлением обнаружили, что за этим образом ничего и нет.

Приехав на место назначения, Каганович с важным видом поинтересовался, почему до сих пор производимый в городе асбест не внесен в таблицу Менделеева. С большим трудом ему растолковали, что асбест — не элемент, а химическое соединение. Потом сотрудники предприятия в общении с ним с изумлением осознавали, что Каганович, оказывается, не знает продолжительности отпуска у рабочих, хотя занимал до этого пост председателя государственного комитета Совета министров СССР по труду и заработной плате. А в быту он и вовсе оказался несведущим в самых элементарных вопросах. Работник комбината Надеждинский писал: «Мы с ужасом поняли, какое у нас было правительство, кто нами повелевал!»

Но для самого Кагановича это были еще цветочки. В 1961 году его исключили из рядов КПСС. Он вернулся в Москву. Но жить в столице человеку, считавшемуся главным строителем зданий в духе «сталинского барокко», оказалось негде. Своей прежней шикарной квартиры и прочих благ он лишился. Пришлось останавливаться у дочери. Правда, вскоре супруге как видному деятелю профсоюзного движения дали квартиру в престижном доме на Фрунзенской набережной. Там он и доживал свой век.

Лазарь Моисеевич сам изрядно приложил руку к созданию в стране такой системы, чтобы материальные блага в ней надо было не зарабатывать, а выслуживать и выпрашивать. И на старости лет с горечью познал плоды этой системы. Под предлогом, что ему не хватает рабочего стажа, Кагановичу назначили обычную гражданскую пенсию в 115 рублей в месяц. Он с грустью рассказывал, что хотел прокатиться на прогулочном катере по Москве-реке, да денег не было. В 1980 году Кагановича положили в урологическую больницу на Басманной улице, в палату, где стояло еще 20 коек. Лечение превратилось для него в ужас. Главврач сжалился и поместил его в своем кабинете.

Выслуживаться Лазарь Моисеевич уже не мог, оставалось выпрашивать. Каганович и его дочь регулярно писали письма в различные партийные инстанции о назначении ему персональной пенсии. Любопытно, что дочери отвечали, а ему — нет. Но в конце концов решили, что с него хватит. Дочери позвонили из аппарата ЦК и сообщили, что Лазарю Моисеевичу разрешено лечение в Кремлевской больнице, возвращен «кремлевский паек», а также увеличена пенсия. Каганович был счастлив.

Последняя привилегия

Под конец жизни он решил заняться написанием мемуаров. Правда, зрение к тому времени у него уже было никудышное. Поэтому писал, как Николай Островский, по трафарету. Сказывают, что за написанием мемуаров к нему и подкралась смерть. Он умер в 97-летнем возрасте, 25 июля 1991 года. Вместо завещания оставил письмо, в котором написал, что у него нет ни машины, ни дачи, ни сберкнижки, поэтому внукам он оставляет Великий и Могучий Советский Союз, созданный при его участии. Но наследство оказалось недолговечным. Спустя несколько месяцев СССР перестал существовать.

Последней привилегией Кагановича стали похороны. Как пенсионер союзного значения он упокоился на престижном Новодевичьем кладбище, рядом с женой.

По легенде, именно Каганович и сделал это кладбище элитным. Якобы когда в 1932 году застрелилась супруга Сталина, Надежда Аллилуева, вождь назвал жену предательницей и запретил хоронить ее в Кремлевской стене. Тогда Лазарь Каганович распорядился похоронить ее на невзрачном Новодевичьем кладбище. И только потом «мода» на него возникла в среде крупных партийных деятелей.

Олег ЛОГИНОВ