Исход битвы при Легнице некоторые историки склонны трактовать как причину, заставившую хана Бату (Батыя) отказаться от завоевания Европы. Противоположная точка зрения трактует это сражение как одну из самых блестящих побед монгольского воинства, а свертывание похода «к последнему морю» объясняет иными причинами.

Покорив в 1236-1238 годах русские княжества и взяв небольшую передышку, осенью 1240 года монголы сожгли Киев и разорили Галицко-Волынские земли.

Аркан над Европой

Для контроля тылов были выделены три тумена (каждый тумен — около 10 тысяч воинов), в то время как еще восемь туменов выделялись для вторжения в Венгрию, осуществлявшегося под непосредственным руководством Бату-хана с трех направлений.

К венгерскому королю Беле IV у монголов был особый счет, так как он приютил их заклятых врагов половцев. К тому же главный стратег Бату-хана Субэдэй исходил из того, что с мадьярских земель можно, в зависимости от ситуации, вторгаться хоть в самое сердце Германии, хоть в Италию, хоть на Балканы.

Задача, поставленная перед двумя туменами внука Чингисхана Байдара, была намного скромнее: пройтись по Польше и Чехии и поворошить Германию так, чтобы тамошние правители не вздумали идти на помощь королю Беле. И с этой задачей Байдар справился на отлично.

Европейские хроники, описывая действия его «корпуса», создают впечатление, что завоевателей было неисчислимое множество. В реальности же Чингизид на сто процентов использовал маневренность своего войска, добиваясь перевеса в нужное время и в нужном месте.

Польша представляла собой лакомую цель, если не для завоевания, то для грабежа, что было вполне достаточной задачей, если расценивать рейд двух туменов именно как стратегическую диверсию.

Формально считавшемуся старшим (по статусу) среди польских правителей князю Сандомирскому и Краковскому Болеславу V Стыдливому было всего 14 лет. Другие феодалы считались с ним мало, а именно на его владения и обрушился первый удар монголов.

Спалив Люблин и захватив без боя Сандомир, Байдар двинулся к Кракову, разгромив 18 марта под Хмельником войско воеводы Влодимежа. Появление монголов у стен тогдашней польской столицы застало ее жителей врасплох. Согласно легенде, дозорный успел протрубить в рог, но вражеская стрела пронзила его горло. Этот резко обрывающейся звук трубы каждый полдень передается по польскому радио.

Горожане 10 дней отбивали вражеские штурмы, но 28 марта Краков все-таки пал и подвергся разгрому. Следующей крупной целью стал Вроцлав, и здесь Байдара ждали действительно серьезные проблемы.

Вроцлав был столицей силезского князя Генриха II Благочестивого. Контуры его владений, будучи наложены на современную карту Европы, накрывают южную часть Польши, а также изрядные куски Чехии и Германии. Соответственно, и население княжества, а также собранное Генрихом войско тоже было смешанным — польско-немецко-чешским. Кроме того, для борьбы с язычниками прибыли рыцари: тамплиеры, госпитальеры и тевтонцы. И самое главное, с большим войском на помощь к Генриху выступил его шурин, король Чехии Вацлав I.

Сам Генрих назначил местом сбора войск Легницу — городок в 78 километрах от Вроцлава, предоставив жителям силезской столицы самостоятельно отбиваться от монголов. И они, кстати, отбились, хотя Байдар, видимо, не спешил со штурмом, считая главным не допустить соединение силезцев и чехов.

Союзники явные и тайные

Чешское войско могло насчитывать до 50 тысяч человек. Генрих располагал как минимум 25 тысячами, хотя цифра 50-60 тысяч выглядит более убедительной.

Байдар командовал двумя туменами. Правда, в какой-то момент рядом с ним материализовался еще один военачальник — Кадан, предположительно приведший еще тумен в качестве подкрепления. В любом случае воинов у Генриха было как минимум столько же, сколько у монголов, хотя вполне вероятно, что вдвое больше. К тому же его войско включало тяжеловооруженных рыцарей, пробивная мощь которых была сопоставима с мощью танка XX века.

Правда, у монголов, помимо легкой кавалерии с луками, тоже имелась своя тяжеловооруженная, закованная в панцири конница, но в неоднородности их войска крылся и большой минус.

Значительную часть «корпуса» Байдара составляли возглавляемые вождем Пурешей мокшане — представители одного из финно-угорских народов.

Пятью годами ранее мокшане подчинились Бату-хану, но в его походах участвовали без особого энтузиазма. Из европейских хроник известно, что во время вторжения в Польшу они двигались в авангарде и, видимо, понеся значительные потери, решили сделать монголам подножку.

Пуреша начал тайные переговоры с Генрихом Благочестивым, пообещав, что вместе с соплеменниками перейдет на его сторону. Однако монголы об этом узнали, и в ночь перед сражением все мокшане, включая Пурешу и его сына Атямаса, были перебиты.

Расчет на «пятую колонну» в лагере противника не оправдался, но, с учетом вероятного численного превосходства, шансы Генриха на победу выглядели вполне убедительными. Байдар же в любом случае не был заинтересован в том, чтобы ждать появления короля Вацлава.

Утром 9 апреля 1241 года оба войска сошлись под Легницей на месте, известном как Доброе поле. Скоро оно станет не добрым, а очень даже злым и кровавым.

Для понимания хода битвы имеет смысл снова обратиться к подсчетам. Согласно одному из источников, Байдар располагал 8 тысячами тяжелой конницы, 11 тысячами конных лучников и еще примерно тысячей всадников, которые выступали в роли застрельщиков, дразнящих противника своими наскоками. У Генриха тяжелой кавалерии было около 8 тысяч, а вот количество легкой конницы и пехоты составляло 3 тысячи и 14 тысяч соответственно.

Эти цифры могут корректироваться в сторону увеличения (причем у европейцев в гораздо большей степени, чем у монголов), но они дают представление о структуре противоборствующих армий. При равенстве в тяжелой кавалерии, каковая являлась ударной атакующей силой, европейцы уступали в легкой мобильной коннице, с безопасного расстояния осыпающей врага стрелами. Правда, пехота у монголов вообще отсутствовала, но и толку от нее, как показали дальнейшие события, оказалось немного.

Ракеты, газы и прочие мифы

Генрих разделил армию на четыре отряда (треффена). Пехотой из чешских и немецких горняков командовал сын маркграфа Моравии Болеслав Щепёлка. Остатки ополчения Великой Польши и Кракова возглавлял Судислав.

Тевтонские рыцари составляли авангард отрядов, сформированных в Силезии. Над тамплиерами и госпитальерами начальствовал Понсе д’Обон, которого часто называют великим магистром ордена рыцарей Храма, хотя он лишь возглавлял отделения ордена в Европе. Его рыцари были подкреплены дружиной герцога Мечислава (Метко) из Ополья. Треффены были выстроены таким образом, что первую линию составляла легкая конница, вторую — тяжеловооруженные рыцари, а третью — пехота.

Байдар разместил легкую конницу по флангам, а тяжелую конницу — в центре, прикрыв лучниками-застрельщиками. Именно тяжелая кавалерия была его «джокером», и, будучи заинтересован в том, чтобы враг не сразу оценил ее силу, он растянул своих закованных в доспехи азиатских рыцарей тонкой линией, прорвать которую вроде бы было совсем нетрудно.

Генрих, видимо, представлял сценарий сражения следующим образом: мощный удар по центру, прорыв и окружение флангов противника. Неадекватной оценке ситуации способствовали два обстоятельства: во-первых, монголы подожгли тростник, выставив нечто вроде дымовой завесы, а во-вторых, задвинутая по отношению к флангам вглубь тяжелая кавалерия выглядела не такой страшной, какой она была на самом деле.

Пока войска готовились к бою, монгольские застрельщики выехали вперед и начался обмен оскорблениями. Потом полетели стрелы. Легкая конница поляков пыталась отогнать врагов, те отъезжали, потом возвращались и снова стреляли из луков.

Толком не сосредоточив свое войско, Генрих двинул вперед тяжелую конницу. Монголы, видимо, добавили дыма. Поскольку дым был какой-то особенно едкий, высказывается мнение, что речь шла чуть ли не о прототипе нервно-паралитического газа. Вроде бы в построенной на месте битвы церкви не сохранившиеся до нашего времени фрески изображали язычников с некими подобиями трубок, украшенных головами драконов, через которые эта отрава выбрасывалась. Не менее экстравагантная версия гласит, что монголы использовали сделанные китайскими мастерами ракеты и на фресках были изображены прототипы реактивных установок.

Девять мешков с ушами

Не верящим в сказку можно предложить более реальную трактовку событий.

Тяжелой коннице Генриха пришлось скакать через дымовую завесу, преодолев которую рыцари не сразу могли сориентироваться в ситуации и осознать, что имеют дело с такими же тяжеловооруженными рыцарями, только азиатскими.

Монголы применили здесь свою обычную тактику, притворным отступлением заманивая неприятеля в ловушку. При этом конница Генриха втягивалась в «мешок», оказываясь под стрелами и ударами сосредоточенной на флангах легкой монгольской кавалерии.

В довершение всего для разжигания паники многие монгольские всадники кричали по-польски: «Спасайся, спасайся!» Почему-то именно этот факт особенно поразил уцелевших участников битвы. Хотя, если вдуматься, вызубрить одно слово даже на абсолютно незнакомом языке не так уж и сложно. А психологический эффект оказался впечатляющим.
В общем, дым, стрелы, расстояние и психологический прессинг ослабили натиск отважных рыцарей, которые не устояли перед встречным контрударом своих коллег из Азии.

Тамплиеры, госпитальеры, тевтонцы вместе с польскими панами, обратившись в бегство, расстроили и опрокинули ряды собственной пехоты. Панику усугубила смерть сражавшегося в первых рядах Генриха.

Надетую на копье голову князя монголы на следующий день продемонстрировали защитникам Легницы, которые, однако, не сдались, отбив очередной приступ.

Обезглавленное тело Генриха было найдено и опознано по особой отметке — шести пальцам на левой ноге.

Трупам убитых в битве врагов победители отрезали уши, сложив их в девять объемистых мешков, которые отослали Бату-хану. О масштабах потерь можно судить по данным из письма Понсе д’Обона, согласно которому, только тамплиеры потеряли в битве около 500 человек убитыми, включая шесть рыцарей.

Интересно, что буквально через день после Легницы Бату-хан и Субэдэй разбили при Шайо в аналогичном по масштабам сражении венгерского короля Белу IV.

Степной блицкриг

В сущности, за одну неделю монголы уничтожили и рассеяли вражеские войска общей численностью до 150 тысяч. С учетом тогдашнего демографического потенциала очевидно, что в Восточной Европе достойного противника у них не оставалось.

Был, правда, еще Вацлав I Чешский, который подошел к Легнице через день после битвы. Дальнейшие события европейские истории обычно трактуют в том духе, что монголы настолько впечатлились мужеством христианских рыцарей, что не рискнули вступать в новую битву. Позже, уже в XIX веке, была придумана легенда, повествующая о вымышленной победе над монголами, одержанной при Оломоуце неким воеводой Ярославом из Штернберка. В общем, войска средневекового НАТО прогнали-таки захватчиков с Востока.

В реальности, разбив при Легнице более многочисленное вражеское войско, тут же завязывать схватку с другим, не менее сильным противником было со стороны Байдара слишком самонадеянно. А вот королю Вацлаву попробовать стоило.

Последовавший затем рывок Байдара в Моравию объяснялся не действиями мифического воеводы Ярослава, а полученным от Бату-хана приказом. Верховный главнокомандующий походом готовился к битве с венграми и стягивал силы. Правда, как показали дальнейшие события, он и сам прекрасно управился.

В 1241 году умер великий хан Угэдэй, и забота о собственном политическом будущем вынудила Бату-хана срочно свернуть предприятие. Договорившись с новым владыкой Гуюком, он выкроил себе во владение Золотую Орду, где и зажил припеваючи. Другие же Чингизиды переключились на раздел Азии, где столкнулись с достойными противниками в лице египетских мамелюков.

Европейцам оставалось только возблагодарить Бога и приступить к восстановлению разрушенного хозяйства.

Дмитрий МИТЮРИН