В Советском Союзе, как известно, существовала карательная психиатрия, жертвами которой становились диссиденты. Однако врачи-психиатры злоупотребляли своими полномочиями не только по указке властей, но и в личных целях. В 1970-х годах сотрудник психиатрической больницы Виктор Столбун создал своеобразную секту-коммуну, которая ставила целью избавить мир от «тотальной шизофренизации». Учение носило наукообразный характер, а потому в «сети» Столбуна часто попадали представители научной и творческой интеллигенции.

Когда Виктор Давыдович Столбун занялся лечением психически больных подростков, никто даже не спросил, есть ли у него соответствующие компетенции. «Ореол» Столбуну создавал научный авторитет его отца, Давида Столбуна, известного нейрофизиолога и одного из основателей космической медицины.

Сам Виктор Столбун учился в мединституте, но был отчислен с первого курса и впоследствии получил лишь заочный диплом психолога. Зато его жена, Валентина Стрельцова, работала врачом-психиатром. Так Столбун и получил доступ к пациентам.

Клиенты из элиты

Первыми «клиентами» Столбуна стали избалованные дети брежневской номенклатуры. В большинстве случаев подростки позволяли себе обычные капризные выходки, но родители готовы были поверить, что всему виной шизофрения.

Затем для экспериментов Столбуну выделили специализированный профилакторий в подмосковном Дмитрове. В распоряжении «педагога-психолога» оказалась группа больных детей, надежд на выздоровление которых не питал даже ведущий отечественный психиатр Андрей Снежневский. Им был поставлен диагноз «злокачественная юношеская шизофрения», в большинстве случаев стремительно приводящий к инвалидности.

В 1977 году Виктор Столбун представил нескольких подростков якобы с признаками улучшения на психиатрической конференции.

Убедить коллег в успехе лечения ему не удалось, но дмитровский профилакторий продолжил работу. Столбуну покровительствовало начальство местного завода фрезерных станков.

Столбун уверял, что лечит не только шизофрению, но буквально все подряд: псориаз, бронхиальную астму, язву желудка, гипертонию, неврозы. Лжепсихиатр вошел в моду — к нему приезжали не только из Подмосковья, но и из столицы.

Высокопоставленные чиновники попросту «сдавали» на попечение Столбуна своих детей. Сами они не имели ни желания, ни сил их воспитывать. Столбун же утверждал, что с этим действительно лучше справятся не родственники, а чужие люди. Все детские болезни, по его мнению, происходили от «эгоцентризма». Шарлатан обещал не только вылечить подростков от реальных и мнимых расстройств, но и сделать из них «сверхчеловеков».

«Коллектив» Столбуна легально существовал в течение нескольких лет, но многое в речах и поведении «врача» уже тогда настораживало.

«Видно, что сам он — сильная личность и фанатично предан своему делу, но, как все фанатики, вызывает и подозрения…» — писал ученый Олег Дмитров, заслушавший доклад Столбуна в сентябре 1982 года.

Психиатр под подозрением

Подозрения относительно дмитровского психиатра возникали у многих: им заинтересовались в Минздраве, милиции и даже в КГБ. Лишь спустя много лет после закрытия профилактория в Дмитрове всплыла правда о том, что действительно творилось в его стенах.

Свой метод лечения Столбун назвал «дозированным центропетально-реперкуссивным воздействием». Проще говоря, он обрабатывал хлорэтилом давно известные врачам рефлекторные зоны Захарьина — Геда. Такая процедура называлась «слоением». В Министерстве здравоохранения СССР выяснили, что эта «панацея» бесполезна.

Неладно оказалось и с лечением «трудом и культурой». У сообщества Столбуна были все признаки жесткой тоталитарной секты. Пользуясь врачебным авторитетом, он навязывал внушаемым пациентам идеологию «борьбы с шизофренией».

Особенно просто было зомбировать несовершеннолетних. Столбун проводил многочасовые «беседы», «анализируя» поведение подростков. В итоге они вырастали в убеждении, что им жизненно необходима помощь «единственного здорового человека в мире», то есть Столбуна. Возможно, внушение облегчалось наркотическим эффектом хлорэтила. «Попутно» подростков постоянно унижали и бранили матерными словами. Они не успевали опомниться, так как все время или «ходили в походы», или репетировали сценические постановки.

Самой страшной чертой секты было систематическое насилие, называемое «механотерапией». В редких случаях ударить воспитанника мог когда-то и сам Антон Макаренко, на которого ссылался Столбун. Но в «коллективе» это практиковалось постоянно — так взрослые «гасили агрессию» юных пациентов.

«Считали, что механотерапия, избиения помогают улучшить работу мозга, на полном серьезе, понимаете? Я была ребенком, которого больше всех били. Предсказать, за что побьют, было невозможно, потому что логики не было вообще. Это был абсолютнейший произвол», — вспоминала Анна Чедия-Сандермоен, которая попала в секту в восьмилетнем возрасте и покинула ее лишь через шесть лет, в 1987 году. Родители Анны были учеными и работали вместе со Столбуном. О своем детстве Анна Сандермоен написала книгу «Секта в доме моей бабушки».

Кроме всего прочего, есть свидетельства, что подросткам из секты обрабатывали хлорэтилом зону ануса. Однако Анна Сандермоен уверяет, что несовершеннолетних никто не домогался. Зато взрослые женщины, приходя в коммуну, становились любовницами Столбуна и рожали от него детей.

В отношении Столбуна проводились расследования по фактам и незаконного лечения, и присвоения средств, и принуждения к самоубийству. В 1988 году возбуждалось уголовное дело по обвинению в избиении детей. Однако все дела были закрыты — как предполагается, под давлением высокопоставленных покровителей лжепсихиатра.

«Совращение» Успенского

Как ни удивительно, в систему Столбуна поверили многие крупные деятели, работавшие с детьми. Основателю секты симпатизировали кинорежиссер Ролан Быков и композитор Владимир Шаинский. Но самым ярым сторонником Столбуна был детский писатель Эдуард Успенский, автор хрестоматийных книг про Простоквашино, крокодила Гену и Чебурашку. В июне 1993 года Успенский опубликовал в «Литературной газете» статью «О шизофрении как болезни телесной и социальной», в которой утверждал, что Столбуна преследуют врачи-«завистники». Успенский настолько восторгался Столбуном, что даже предлагал присудить ему Нобелевскую премию. Возможно, он верил, что «механотерапия» способна из любого ребенка сделать «самостоятельного мальчика» наподобие Дяди Федора.

Правда, идей писателя не разделяла его собственная дочь, Татьяна. Она на своем опыте испытала «лечение» по Столбуну, проведя в секте три года. В 2020 году Татьяна Успенская опубликовала открытое письмо, в котором заявила, что ее отец «знал об избиениях детей, практикуемых сектой, но это никогда его не останавливало».

После Дмитрова Столбун с 1983-го по 1986 год работал в Ленинграде. Члены его коммуны были распределены по разным регионам. В начале 1990-х годов лжепсихиатр основал интернат-экстернат «Феникс» в Ступино, воспитанники которого за год проходили программу старших классов. От хлорэтила Столбун перешел к электротоку. Не без помощи Успенского главарь секты в 1994 году «засветился» в программе «Час пик» Владислава Листьева. Однако тогда же психиатрический экспертный совет установил, что пассивная подчиняемость, которой достигает Столбун, нарушает права детей. В 1996 году Министерство здравоохранения РФ наложило запрет на методы лжепсихиатра.

Виктор Столбун умер в 2003 году в возрасте 70 лет, но его последователи, по некоторым данным, по сей день занимаются «лечением и воспитанием» в Москве и Ярославле.

Антон ТАМБОВЦЕВ