Война 1812 года не зря зовется Отечественной. Народ действительно встал на защиту Родины, проявляя мужество и героизм. Однако официальная пропаганда переусердствовала и создала некоторое количество крайне сомнительных героев.

Сын отечества или сукин сын?

Чуть ли не в каждой книге, посвященной войне 1812 года, упоминается предводительница партизанского отряда Василиса Кожина. В честь народной героини назывались улицы, про нее снимались фильмы. Но существовала ли эта легендарная женщина на самом деле?

Вкратце напомним суть этой истории. В 1812 году на территории Смоленской губернии, занятой французами, старостиха (то есть жена сельского старосты) Василиса Кожина собрала партизанский отряд из женщин и подростков. И во главе этого отряда повела успешную борьбу с французскими оккупантами.

Так гласит легенда, многократно растиражированная патриотической пропагандой — как царской, так и советской. Между тем факты заставляют усомниться в ее правдивости. Но обо всем по порядку.

В 1812 году в России начал выходить журнал «Сын Отечества». Редактировал его литератор Николай Греч. Позже журнал приобретет сомнительную славу, про него станут шутить: «Это не сын Отечества, а какой-то сукин сын».

Но пока что — в 1812 году — «Сын Отечества» вел патриотическую пропаганду. Стремился поднять боевой дух россиян. А как поднять?

Нужно рассказывать различные героическо-патриотические истории. А где их взять? Выискивать реальные? Это проблематично.

Подчеркнем, что на дворе 1812 год. Нет ни телефонов, ни радио, ни самолетов. Идут, скажем, бои в Смоленской губернии. И как Гречу в Санкт-Петербурге узнать обстоятельства этих боев? Конечно, когда война закончится, офицеры вернутся в столицу и будут рассказывать истории про то, как воевали с Наполеоном. Но это будет после. А патриотические статьи нужны сейчас, когда война в самом разгаре.

Поэтому, недолго думая, Греч с коллегами по журналу принимают простое решение — будем сочинять!

Придумывать различных «народных героев», которые «одним махом семерых побивахом».

Портрет партизанки

Одним из таких выдуманных героев (точнее, героинь) как раз и стала «старостиха Василиса». В номере 11 «Сына Отечества» за 1812 год появилась небольшая заметка: «Один здешний купец, ездивший недавно из любопытства в Москву и ее окрестности, рассказывает следующий анекдот, которого он был свидетелем. Староста одной деревни Сычевского уезда повел партию пленных в город. В его отсутствие крестьяне привели еще несколько человек французов, захваченных ими, и отдали их старостихе своей Василисе для отправления куда следует. Василиса собрала крестьян, села верхом на лошадь, взяла в руки косу и, разъезжая вокруг пленных, кричала важным голосом: “Ну, злодеи французы! Во фрунт! Ступай, марш!” Один из пленных офицеров, раздражен будучи, что женщина вздумала повелевать им, не послушался ее. Василиса немедленно ударила его косою по голове, он упал мертвый к ногам ее, и она вскричала: “Всем вам, ворам, собакам, будет то же, кто только чуть-чуть зашевелится! Уж я двадцати семи таким вашим озорникам сорвала головы! Марш в город!”».

Вот и все, что было сказано в этой заметке про «старостиху Василису». Обратите внимание, у нее здесь даже фамилии нет. Равно как нет и никакого партизанского отряда. Речь идет лишь о том, что старостиха зарезала косой какого-то пленного француза.

С годами история «старостихи Василисы» обросла дополнительными подробностями. Уже в 1812-1813 годах Василисе Кожиной была посвящена серия лубочных картинок, распространяемых в массах простого народа. Самым популярным стал лубок в исполнении известного художника Алексея Венецианова под названием «Французы — голодные крысы в команде у старостихи Василисы».

В 1813 году, спустя всего год после описываемых событий, художник Александр Смирнов написал портрет Василисы Кожиной с такой подписью: «Партизан 1812 года. Большую сделала для России пользу. Награждена медалью и денежной премией — 500 рублей». На портрете можно разглядеть медаль на георгиевской ленте.

«Всё это было ко времени»

Однако никаких документальных источников, подтверждающих факт награждения Василисы Кожиной медалью и премией, не существует. Мы не можем с уверенностью сказать, что на портрете изображена реальная Василиса Кожина, поскольку не только о награждении, но даже о самом существовании этой женщины нет ни одного упоминания в документах (за исключением пресловутой заметки в журнале «Сын Отечества»).

Скорее всего, мы видим типичное исполнение «социального заказа». Александр Смирнов выдал за портрет Кожиной (которую никогда в глаза не видел) изображение какой-то обычной крестьянской женщины. Но портрет обычной крестьянки не привлек бы внимания. Другое дело — портрет народной героини! Художник просто дал обществу то, что оно хотело видеть.

Позже о Василисе Кожиной неоднократно писали как о партизанке, которая организовала отряд из подростков и женщин и нанесла большой урон французам. Таким образом, пропагандистская печать сделала из Василисы уже не просто смелую женщину, а одного из вождей партизанского движения на оккупированных территориях.

Каноничную форму легенда обрела к столетнему юбилею Отечественной войны, который отмечался в 1912 году. Эта легенда целиком перешла и в советскую официальную историографию.

Итак, мы выяснили, что никакого партизанского отряда Кожиной никогда не существовало. По крайней мере, нет ни одного документального подтверждения этому.

Но не было даже того деяния, которое Василисе приписывалось на страницах журнала «Сын Отечества», — убийства пленного офицера. Ничего не было. История старостихи Василисы Кожиной придумана редколлегией «Сына Отечества» от начала до конца. Об этом свидетельствуют воспоминания литератора Михаила Дмитриева, современника описываемых событий. Он сотрудничал с разными журналами, в том числе и с «Сыном Отечества».

Вот что писал Дмитриев: «“Сын Отечества” отличался тогда патриотическими статьями всякого содержания и мелкими анекдотами, которые все клонились к тому, чтобы возбудить ненависть и презрение к французам. Эти анекдоты большею частью были выдуманы, но принимались за правду: им верили. Я узнал уже после, спустя много лет, их настоящее происхождение, узнал от Александра Ивановича Тургенева…»

«Тургенев, Воейков, Греч и другие, — продолжал мемуарист, — собирались вместе и начали выдумывать эти анекдоты, случившиеся будто в Московской и Смоленской губерниях на обратном пути неприятеля. Так распространился рассказ о русском Сцеволе; о том, как старостиха Василиса перевязала голодных французов и привела на веревке к русскому начальнику; как один казак победил нагайкой троих артиллеристов; как голодные французы на требование хлеба услышали от старухи, что у нее осталась одна коза, приняли это слово за козак и убежали из деревни. Все это было ко времени и производило сильное действие».

«Русский Сцевола»

Кстати, что за «русский Сцевола», про которого упоминает Дмитриев? А это еще одна известная история, сочиненная редколлегией «Сына Отечества». Французы якобы выжгли каленым железом на руке безымянного русского крестьянина клеймо в виде буквы «N» (Napoleon). И сказали: теперь ты должен служить нашему «басурманскому императору» Наполеону. На что крестьянин-патриот схватил топор и тут же отрубил себе руку с проклятым клеймом. За это героя прозвали «русский Сцевола». (Сцевола — древнеримский герой ,невозмутимо спаливший свою правую руку в огне, чтобы впечатлить этрусского царя.)

Абсурдность этой истории очевидна. Не было у французов такого обыкновения — клеймить кого-либо литерой «N». И главное — зачем себе руку отрубать? Если ты осерчал на французов, возьми тот же топор и иди громить оккупантов. По крайней мере, это было бы понятно с точки зрения законов человеческой психологии. Но чтобы самого себя просто так калечить — это противоречит всякому здравому смыслу.

Конечно же, история про «русского Сцеволу» — выдумка. Во времена Советского Союза эту легенду задвинули на задний план — уж очень она была несуразная. А вот легенда про партизанку Василису Кожину осталась. Хотя правдоподобия в ней немногим больше.

Дмитрий ИНЗОВ