Корни «цветов зла»

Поэзия одного из основоположников декаданса Шарля Бодлера породила сотни подражателей в разных странах. У него, как и у любого выдающегося поэта, была муза - «прекрасная дама», которой он посвящал стихи. Звали ее Жанна Дюваль. Вот только была ли она прекрасна?

Когда читаешь биографию великого французского поэта Шарля Бодлера, невольно ловишь себя на мысли о том, что речь идет не о человеке, вся жизнь которого «уместилась» в XIX столетии и закончилась задолго до его завершения. Кажется, это повествование о бунтаре «образца» 60-х годов прошлого века. Жизнь Бодлера была наполнена эпатажем, развратом, наркотиками. Но в историю он вошёл, скорее, вопреки, чем благодаря всему этому.

Возлюбленная Бодлера Жанна Дюваль совсем не была прекрасна: мулатка с грубым лицом, невысокая, плотная, фигуристая, с роскошными вьющимися волосами. Уж кто-кто, а она совсем не походила на утонченный декадентский идеал женщины. Тем не менее именно ее французский поэт сделал адресатом своих стихов. Почему именно Дюваль? В этом, как и во многом другом, состояли бунт и эпатаж Шарля Бодлера.

Бодлер родился в 1821 году в Париже, в семье, которую сегодня назвали бы интеллигентной. Его отец Франсуа был художником. Он с детства прививал сыну любовь ко всему прекрасному. Мальчик рос под влиянием интересных разговоров с отцом. Каково же было горе Шарля, когда его родитель скончался! Мать, которая была намного моложе мужа, очень быстро вышла замуж вновь. Этого поступка чувствительный сын, верный памяти обожаемого отца, ей так и не простил. Отчим Бодлера не то чтобы был так уж плох. Но он просто раздражал семилетнего мальчика самим фактом своего существования. Шарль начал бунтовать. И бунтовал до самой своей смерти. Родные не знали, что делать с сыном-скандалистом. Его даже пытались отправить в Индию. Но ничего не вышло. Бунтарь вернулся в Париж. Отсудил долю в наследстве отца. И отправился в самостоятельное плавание по жизни.

Он был порочен и необычен. Носил обычно длинное пальто. Волосы Бодлер на заре своей «карьеры» красил в зеленый цвет. Столичные девицы таяли при виде молодого человека с горящим и пронзительным взглядом темных глаз. Он же был холоден. Поэт, помня о ненавистном ему браке матери с отчимом, не желал связывать себя никакими прочными узами. Он жил богемной жизнью. И вечерами в парижских кафе, в разговорах с разными собеседниками, Шарль разглагольствовал о пустоте и порочности женщин. Он говорил, что они «омерзительны». Наивные его приятели думали: Бодлер еще не нашел свой идеал - женщину чистую и прекрасную.

Когда в 1844 году друзьям была представлена двадцатичетырехлетняя пассия поэта, те несколько оторопели. Да, он говорил, что предпочитает чернокожих женщин белым. Но все воспринимали это как очередную странную фантазию поэта, на которые он был мастер. Общество первой половины XIX века было, выражаясь сегодняшним языком, весьма далеко от толерантности. Друзьям поэта тяжело было принять роман белого мужчины с темнокожей женщиной. И вдруг - на тебе!

Ладно бы театральная статистка Дюваль просто была мулаткой. Ладно бы она была просто не слишком хороша собой. Но Жанна была откровенно вульгарна, глупа, алчна и охоча до развлечений самого низкого пошиба. Если вдуматься, то удивляться нечему. Многие мужчины тратят жизнь на поиски женщин, которые им напоминают их матерей. Бодлер, не любивший свою мать, шел, так сказать, от обратного. Он старательно избегал серьезных отношений и искал ту, что меньше всех ему напомнит благопристойную парижанку. Дюваль, уроженка Гаити, как никто другой подходила для подобной роли.

Правда, не одна она успешно исполняла роль музы великого поэта. Определенное место в его душе занимали «работницы» публичных домов. С ними он проводил не так мало времени. Зачем? Ответ на этот вопрос звучит вполне в стиле Бодлера. По его словам, он мечтал заразиться сифилисом, чтобы испить чашу страданий до дна. Мечты, как ни грустно, имеют свойство сбываться. Шарль Бодлер стал-таки сифилитиком. Отдельным предметом его гордости и еще одним источником вдохновения стала душевная болезнь, которую он якобы получил «по наследству». В муках психического расстройства поэт, по его мнению, черпал вдохновение.

«Я превозносил свою истерию с наслаждением и ужасом», - комментировал он свое состояние. Вообще, творить он был способен, только чувствуя «близость бездны».

Кто угодно сошел бы с ума от жизни рядом с таким истеричным меланхоликом. Кто угодно - но только не мадемуазель Жанна Дюваль. Мулатку мало занимало психическое состояние любимого человека. Страстную гаитянку волновали гораздо более приземленные ценности. Она обожала деньги, подарки, мужчин и веселье. О своих изменах она лихо и со вкусом рассказывала поэту. Нравилась ли ему подобная откровенность? Скорее да, чем нет. Бодлера вдохновляло что угодно - только не семейная жизнь. Да, недалекая, наглая и корыстолюбивая Жанна приводила в оторопь его культурное окружение. А Бодлер, бунтарь и скандалист, как покорный слуга, отдавал последние деньги на оплату ее идиотских прихотей.

1857 год стал знаменательным для Бодлера и для всей мировой поэзии. В этом году вышел сборник его стихов «Цветы зла». Многие стихотворения поэт посвятил именно Жанне Дюваль. Лирический герой его стихов - персонаж, живущий, в отвратительном мире. Жизнь скучна, полна уныния и меланхолии. Но все равно можно видеть красоту и созидать прекрасное. То было новым словом в поэзии. Французское общество сразу обратило внимание на книгу. А цензура запретила целых шесть стихотворений из сборника за непристойное содержание.

Уже в стихотворении «Предисловие» есть строчки, которые можно назвать манифестом стихотворца:

Средь чудищ лающих, рыкающих, свистящих,
Средь обезьян, пантер, голодных псов и змей,
Средь хищных коршунов, в зверинце всех страстей
Одно ужасней всех: в нем жестов нет грозящих
Нет криков яростных, но странно слиты в нем
Все исступления, безумства, искушенья;
Оно весь мир отдаст, смеясь, на разрушенье.
Оно поглотит мир одним своим зевком!
То - Скука!..

Больше всего на свете Шарля Бодлера страшила скука. Ее он избегал всеми способами. Дюваль была отличной пособницей ему в этом бегстве. Она воспринимала будущего классика поэзии как источник денег и очередное развлечение. А он был счастлив тем, что Жанна явно не испытывала к нему особо романтических чувств. Взаимность и надежды на стабильное совместное будущее оттолкнули бы Бодлера навсегда. А с требовательной и холодной скандалисткой Жанной он не скучал ни дня. Истериками она выбивала из него деньги даже на оплату счетов своих многочисленных любовников.

Следующей проблемой, добавившей остроты в отношения любовников, стал сифилис, которым страдали оба. Болезнь то наступала, то отступала. Обострения сменялись сравнительно спокойными периодами. В 1859 году Дюваль парализовало. Любящий Бодлер, признанный к тому моменту не только ведущим поэтом, но и одним из лучших критиков, заботливо оплачивал счета за лечение Жанны.

После пребывания в больнице поправившаяся любовница нагло переехала в его дом. Там она держалась хозяйкой. А свободное время проводила в пьяных компаниях. За развлечения, как обычно, платил Шарль. Он жалел уже не такую молодую и пьющую подругу...

Чтобы жизнь не становилась скучной, поэт и его муза пристрастились к наркотикам. В своем произведении «Искусственный рай» Бодлер - первый из литераторов - описал ощущения человека, принимающего вещества, меняющие психику.

Наверное, такое существование тянулось бы долго, если бы не проблемы со здоровьем, которые замучили обоих любовников. Подобный образ жизни не мог не сказаться на физическом состоянии... Бодлер работал из последних сил. Денег не хватало ни на что.

В 1865 году поэт потерял сознание в церкви. Он упал прямо на каменный пол. В следующем году силы совсем оставили Бодлера. Он практически не мог передвигаться. А разум окончательно покинул его. Шарль скончался в последний день лета 1867 года.

О годе смерти Жанны Дюваль спорят. Были те, кто, по их же словам, видели ее и после смерти Бодлера - в жутком состоянии, передвигающуюся на костылях. Другие утверждали: мулатка скончалась от сифилиса в больнице для бедных еще в 1862 году.

Мария КОНЮКОВА