Море цвета крови

Автор: Maks Май 17, 2019

Интересно, что первыми строить свои колониальные империи начали именно те страны, которые ныне занимают весьма скромные места в Евросоюзе — Португалия и Испания. Причем Лиссабон обходил Мадрид, первым начав передел мира.

Крестовые походы, разгул инквизиции и прочие веселые дела настолько обескровили Европу, что XV век вполне мог бы стать последним в ее истории. Но тут передовой отряд европейцев — пираты, конкистадоры и авантюристы всех мастей, сами того особо не желая, запустили процесс, который теперь называется эпохой Великих географических открытий. И оказалось, что Земля куда обширней, чем толковали мудрецы. Короли и папы мигом оживились, почуяв запах добычи, их отчаянно манил блеск золота, и было совершенно неважно, что у драгметалла уже имелись свои владельцы. Рыцари-то на что?

Королевский конюший

Едва только Васко да Гама, захлебываясь от восторга, доложил королю Мануэлу I Счастливому об открытии морского пути в Индию, как его величество тут же снарядил экспедицию, спеша обойти арабских купцов с их надоевшей монополией на торговлю с Востоком. Средневековая Европа обретала второе дыхание — подоспела эпоха великих открытий и большого разбоя…

В 1453 году у Гонсалу де Албукерки, сеньора местечка Вила-Вердедуш-Франкуш, что под Лиссабоном, родился сын — Афонсу. Его дед по матери вышел в именитые адмиралы, так что понятно, какие мечты переполняли юного Афонсу — он грезил о ратных подвигах и победах над злобными туземцами (разумеется, с последующим изъятием туземных сокровищ).

Сбыться детским грезам помогли войны с султаном Марокко, в ходе которых португальцы захватили Танжер и Асилах. Молодой де Албукерки, жаждавший славы и монаршей милости, отличился при штурме мусульманских твердынь, пролив первую вражью кровь, и был весьма благосклонно принят при дворе короля. Его величество Жуан II Совершенный пожаловал Афонсу титул главного конюшего.

Что ж, если бы нашему герою были свойственны благонамеренность и степенство, то Афонсу так и прожил бы свою жизнь, подвизаясь на поприще придворного. Однако неуемный характер не позволял де Албукерки спокойно дожить до старости — беспощадность, коварство и кровожадность, рано проявившиеся в натуре Афонсу, толкали его на иной путь, опасный, но суливший немыслимые почести.

И вот де Албукерки, на пару с кузеном Франсишку де Алмейдой, добирается до Индии. В ход пускается дипломатия — и португальцам удается заключить договор с раджой Кочина, крупного порта на берегу Аравийского моря. Сколько полновесных монет было потрачено при этом на жадных царедворцев индийского царька, история умалчивает.

Разумеется, арабам, на чей задний двор столь нахально влезли европейцы, это не понравилось — и в ход пошли пушки. И тут уж кузены занялись тем, к чему больше лежала их душа, — Франсишку, возведенный в вице-короли, обхаживал индийских вельмож, а Афонсу гонялся за прыткими арабами. Топил их ходкие дау, не жалея ядер, вырезал экипажи, экономя порох. В итоге португальцы и крепость построили, и факторию Кулан — закрепились в Индии, дотянулись жадной рукой, вцепились.

Огнем и мечом

Афонсу де Албукерки

Афонсу де Албукерки — великий негодяй или великий человек? Он практически в одиночку создал колониальную империю, сплотив под крестом Лузитании огромные пространства в Африке и Азии

Энергичного дворянина оценили в Лиссабоне высоко, даже — высочайше. И, когда к Индии отправился флот Тристана да Куньи из 16 кораблей, командование над пятью каравеллами досталось де Албукерки. А уж Афонсу точно знал, где лучше всего разгуляться, да так, чтобы и врагам короны причинить ущерб, и добычей разжиться.

Главным противником Португалии оставались арабы, контролировавшие коммуникации в Индию, Африку, Цейлон, к далекой Яве и таинственной стране Китай, откуда поступали шелк и фарфор. Арабы веками осваивали эти морские пути, создав целую сеть укрепленных поселений и форпостов, выстроив могучий флот, вот только времена единого и могучего Халифата давно миновали. На то и был расчет.

Де Албукерки начал с набегов на арабские порты в Восточной Африке. Момбаса, Занзибар, Софала — повсюду, где утвердились арабы, португальцы прошлись огнем и мечом. Ядра, бывало, вязли в глинобитных постройках, зато картечь сметала все живое, не разбирая возраста и пола.

Впрочем, просто лить арабскую кровь Афонсу не собирался, поскольку был сметлив. Его эскадра направилась на север, и португальские головорезы высадились на острове Сокотра, который закрывал вход в Красное море.

Погоняв как следует местное население, португальцы захватили тамошний мусульманский форт, подняв над ним королевский стяг, и, пожалуйста, — «отсель грозить мы будем арабу»!

А де Албукерки уже вынашивал следующий план, и осуществил его в 1507 году. План был воистину дерзкий — захватить остров Ормуз, который, подобно Сокотре, располагался в важном месте — у входа в Персидский залив. Торговлю с Европой вел тот, кому принадлежал Ормуз.

Де Албукерки прибыл к Ормузу, высадился, захватив остров, — и вызвал Португалоперсидскую войну. Строительству форта помешал мятеж — три португальских капитана решили отплыть в сказочную, златокипящую Индию, где, по их мнению, можно было разжиться куда лучшей добычей. Экипажи бунтовщиков сражались с отрядами Афонсу, плечом к плечу с персами, и де Албукерки, после нескольких дней боев, покинул Ормуз на двух кораблях.

Спустя семь лет Афонсу вернется на Ормуз во главе флота из двадцати семи кораблей и выстроит Ормузскую крепость, как символ владычества Португалии. А пока что шел 1508 год.

Впрочем, все складывалось неплохо — король не только одобрил все, что натворил де Албукерки, но и передал ему полномочия де Алмейды, разве что без вице-королевского титула.

Как стать великим

Само собой, кузен встретил его кисло и для начала бросил за решетку. Но все же родная кровь… Короче говоря, в итоге Франсишку признал главенство Афонсу. А де Албукерки к тому времени слегка поменял свои взгляды, сообразив, что отбирать старые форты гораздо выгоднее, чем строить новые. Заручившись поддержкой корсаров и собрав эскадру, Афонсу овладел такой твердыней, как Гоа, сделав хитроумный финт — дескать, никакое это не завоевание, а торжество попранной справедливости. Гоа, дескать, отбито по просьбе раджи Тиммарусу, изгнанного арабами, а местные индусы просто жаждут сбросить с себя мусульманское иго.

Правитель Гоа, султан Юсуф Адиль-Шах, находился в отъезде, а гарнизон крепости был сильно напуган россказнями о могуществе чужеземцев. В итоге город достался Афонсу без боя. Однако затем подоспел Адиль-Шах — с многотысячной армией, и португальцам пришлось покинуть Гоа. Но как же было отказаться от такого приза?

25 ноября 1510 года, в день Святой Екатерины, де Албукерки штурмовал Гоа и снова занял город, поклявшись выстроить собор в честь победы (слово свое он сдержал). Так «Золотой Гоа», или «Восточный Рим», как его еще называли, стал резиденцией вице-королей Португальской Индии.

А неугомонный де Албукерки вскоре поднял португальский флаг над Малаккой. Капитаны, посланные Афонсу в Китай, стали первыми европейцами, отшвартовавшимися в Кантоне. Де Албукерки, уже прозванный «Великим», возглавил экспедиции на Малабарские острова, на Цейлон, в Абиссинию. Он разгромил туземные войска при Каликуте, завершив войну с аборигенами и закрепив владычество Португалии, растянувшееся на полтора века. Этот великий негодяй, или великий человек, проливший море крови, практически в одиночку создал колониальную империю, сплотив под крестом Лузитании огромные пространства в Африке и Азии.

Осенью 1515 года вице-короля, адмирала и герцога де Албукерки похоронили в Гоа.

Валерий БОЛЬШАКОВ

  Рубрика: Великие первопроходцы 350 просмотров

Предыдущая
⇐ ⇐
⇐ ⇐
Следущая
⇒ ⇒
⇒ ⇒

https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,344 сек. Потребление памяти:9.66 mb