Главными врагами советских первоклашек-второклашек были комки в манке и пенки в кипяченом молоке. Ими они вечно плевались, за что и получали подзатыльники от буфетчиц. Других серьезных жалоб на школьное питание от тех ребят, ныне убеленных сединами пенсионеров, вроде больше не поступало. На дедушку Ленина в том числе…

При чем здесь лидер революции? Да при том, что именно он уже в 1918 году подписал декрет об организации общественных столовых, не забыв и о бесплатных школьных завтраках. И между прочим, в этом вопросе опередил и Европу, и Америку! Школьное питание создавалось практически с нуля, при отсутствии опыта и средств, в условиях разрухи и голода. И многие советские дети тогда ходили в школы не за знаниями, а чтоб поесть досыта…

«Евангелие от пуза»

«Евангелие от пуза», как прозвали в народе «Книгу о вкусной и здоровой пище», вышло с цитатами Сталина и репликами Микояна в 1939 году. Составителем ее был диетолог Мануил Певзнер. Эта книга и стала основой школьного питания. Жареное, острое и пряное детям возбранялось, зато приветствовались каши, белый хлеб с маслом, какао и кофе с молоком.

В конце 1930-х годов уже почти полмиллиона мальчишек и девчонок питались в школьных столовых по специальным абонементам, а родители платили 50 копеек за завтрак. В 1960-1970-е хитами школьных трапез стали творожная запеканка и омлет. При Хрущеве завтрак стоил гривенник в день, при Брежневе — 20 копеек. Бесплатно в школах питались только ребята из многодетных, неполных, неблагополучных семей, а также дети-инвалиды. Каждая учительница минут за 10 до звонка отряжала пятерых дежурных. Те расставляли на столах тарелки и раскладывали ложки, чтобы их класс успел без проволочек позавтракать за 20 минут большой перемены.

Но через два урока школьники уже опять хотели есть и наперегонки неслись в буфет за пирожками с повидлом по 5 копеек штука. Они врывались гурьбой — шум стоял невообразимый, а буфетчица, силясь детей перекричать, шмякала тряпкой по прилавку, мол, сейчас же постройтесь в очередь, а то не продам! Угроза кое-как действовала и давала шанс прорваться через плотные ряды напиравших сзади, без риска уронить пирожок или пролить чай на чью-нибудь голову…

Вечными любимчиками буфетчиц были толстяки, которые всегда оказывались у прилавка первыми. Спасибочки, тетя Нина или баба Зина, твердили они по сто раз, да еще и хвалили все подряд, мол, оч-чен-но вкусно, ну просто объеденье! Хулиганистые парни покупали пакеты-пирамидки с молоком, но не из любви к напитку, а чтоб «взорвать» пустую упаковку, топнув по ней рядом с подлизами-толстяками.

«Синяя птица»

Тех, кто жевал на ходу, на урок не пускали, говоря: «Иванов-Петров-Сидоров, выйди вон, проглоти, что у тебя там во рту, — и тогда возвращайся в класс!» Успеть на 5-минутной переменке съесть пирожок с повидлом было нереально. Они же с пылу с жару продавались! Те легендарные пирожки готовили в кипящем масле прямо за стойкой буфета. Все остальное тоже варилось и тушилось на плитах школьных кухонь.

На обеды — по цене 30 копеек за суп, второе и компот — ходили только те, кто оставался на «продленку». Таких набиралось человек 15 из всех младших классов. Старшеклассники же, лишь услышав звонок, с уроков неслись сломя голову, чтобы дома быстро разогреть и проглотить то, что мама на плите оставила, а после бежать скорее в спортсекции или кружки…

Октябрятам тоже бы так хотелось, но кто же им ключ на шею повесит (потеряют ведь!) или разрешит самим дома сковороду на огонь ставить (малы еще газ включать!)? Их строили и вели парами в столовку. Там все было как в песне поется: «Картошка, капуста, морковка, горох…». Но чаще в 1960-1980-х подавали на первое все же не гороховый суп, а «щи суточные» из кислой капусты. С ними успешно конкурировали борщи и куриные бульоны с лапшой, но без курицы. Ее повара из кастрюли доставали, резали на кусочки и подавали с рисом на второе. Это блюдо почему-то любили больше котлет с солянкой, селедки с пюре и даже тушенки с макаронами.

Именно та щуплая «синяя птица» стала легендой нескольких поколений…

Тогда все домохозяйки только и делали, что ругали советскую курицу, которую, мол, варишь-варишь, а она все жесткая, как подметка. Что правда, то правда, тех тонконогих синих замухрышек по скорости готовки с нынешними накачанными амбалами не сравнить.

Но вот какая интересная штука вышла. Все, кто клял советских кур, теперь за ними гоняются, по рынкам и базарам втридорога скупают! Оказалось, они-то и были самыми полезными для здоровья! Словом, многое видится теперь в радужном свете. Ностальгируют все, правда, по-своему. У одних от школьных столовых сплошь радость и восторги остались: «Сосиски сочные! К ним макароны крупные, с мизинец толщиной! Винегреты с душистым подсолнечным маслицем. В рыбные дни — по четвергам — жареная треска с хрустящей корочкой. А какие компоты из сухофруктов! Ой, хочу назад в свое советское детство!» Другие же, наоборот, костерят те же самые макароны почем зря. И серые-то они были, и разваренные, и склизкие. Б-р-р! Никогда их не промывали холодной водой. И пюре вечно холодное, и молока в нем кот наплакал… Может, и вправду повара разные были…

Большая перемена

Но это все, как говорится, городские «примочки» да капризы. Сельские школьники сосисок сроду в глаза не видели, а кур всегда растили своих — в сельпо-то их в советское время и не завозили, как и сосиски. Но в деревенских школах ребята питались лучше московских и питерских вместе взятых.

Картошка, огурцы, помидоры, те же куры — все свое, с пришкольных огородов, птичьих дворов и козьих ферм!

«Анна-Ванна, наш отряд хочет видеть поросят!» — просят октябрята в стихотворении Сергея Михалкова. А несознательная «Анна-Ванна» от них отмахивается — то она моет поросят, то они у нее устали, то спят уже. Не права, словом, та свинарка… Но обычно в глубинке интерес октябрят, пионеров, комсомольцев к хозяйству поддерживали.

Бывшие сельские школьники утверждают, что был у них даже спецпредмет, назывался он «сельхозтруд». За него и отметки ставили — правда, не в аттестат, а больше для поощрения трудяг и порицания лентяев. Классы делили на группы по 5-7 человек, и каждая по неделе работала на своем участке. Младшие и средние школьники пололи и поливали огороды, старшие в поле тяпали картошку. Трудились на своих угодьях и в мае, и в сентябре, и в каникулы, и в разгар учебы. Выходили на работу, как надо было для посадки, прополки и уборки. Сено для коз заготавливали вместе с учителями, а свиней кормили огородной ботвой и объедками из школьной столовки. В дальних малокомплектных школах, где учеников в каждом классе было человек по пять-семь, не больше, и на кухне обходились без взрослых — школьные завтраки и обеды готовили дежурные.

Городских, что приезжали летом дачи снимать у колхозников, в деревне не понимали: суп не доедят — выливают, нет чтоб поросятам школьным отнести. Опять же, картофельные очистки — отдай пионерам, те отварят и курам дадут. Такое неведение дачников поднимало самооценку ребят — вот ведь люди вроде взрослые и неглупые, а всему их учить надо.

Вспоминая советские школьные столовые и буфеты, теперь многие говорят, что, да, мол, питались мы просто, без особых деликатесов и изысков. Здоровый образ жизни, сбалансированное питание — тогда еще и слов таких не знали. Слов-то не знали, зато, по мнению многих, еда была и натуральнее, и полезнее, в школах в том числе.

Людмила МАКАРОВА