Мы часто жалуемся, что в магазинах нас обманывают, обсчитывают или обвешивают. Что ж, такого рода жульничество появилось не в наши дни. До революции оно вообще носило массовый характер.

Под страхом смерти

Обман потребителей существует в человеческом обществе с незапамятных времен. Есть хорошая байка о том, как старый продавец учит молодого: «Если покупатель смотрит на весы — обсчитывай, если задумался и в уме считает — обвешивай». Эта байка подходит и к глубокой древности, и к сегодняшнему дню.

Судя по отзывам современников, в Российской империи потребителей обманывали сплошь и рядом. Ведь простой российский народ во все времена был неприхотливым, гастрономическими изысками не избалованный. В голодные годы ел крапиву и лебеду, а в праздники и сахарному леденцу был рад. И из-за этой неприхотливости народ терпел и вороватую власть, и жуликоватых торговцев, и свое беспросветное существование.

Владимир Михневич, журналист и бытописатель второй половины XIX века, в своей книге «Язвы Петербурга» так описывает ситуацию: «Торговый обман и торговое мошенничество — в нравах большинства наших коммерсантов и даже не считаются ими пороком: напротив, хорошенько “окласть” покупателя, по характерному рыночному выражению, “слупить” с него лишнее и надуть на качестве, мере и весе товара, считается в этой невежественной среде завидным мастерством, молодечеством, плодом коммерческого таланта, ума и деловитости».

Поставив диагноз общественному явлению, Михневич рассказывает и о способах обмана потребителей, характерных для того времени. Когда читаешь, складывается ощущение, что страсть к обману стала неотъемлемой чертой российских торговцев. И они уже не боялись ни наказаний, ни порицания со стороны других людей.

А наказания, между тем, предусматривались. Первым проблемой обмана покупателей, как и многим другим в России, серьезно озаботился Петр Великий. В его правление были приняты указы о торговле пищевыми продуктами на рынках столицы.

Указ Сената от 18 сентября 1713 года предписывал: «В мясных рядах скотину бить и продавать по-прежнему здоровую, а ежели у кого явится больная, то такой не бить и не продавать и смотреть крепко, чтобы тайно того мясники не делали».

Другим указом запрещалась продажа «нездорового съестного харча и мертвечины» и устанавливались жесткие меры наказания: «За первую вину будет бит кнутом, за вторую — сослан на каторгу, за третью — учинена будет смертная казнь».

Надо полагать, даже угроза смертной казни не устрашила жуликов, продающих некачественные продукты. И власть осознала: если казнить всех недобросовестных торговцев, то вскоре вообще никаких не останется. Поэтому через четыре года вышел новый указ, который уже не предусматривал смертной казни: «Несвежее мясо бросать собакам или велеть закапывать в землю в особливых местах, а ежели у кого для продажи явится какая мертвечина и за то таковых бить кнутом и, вырезав ноздри, ссылать на каторгу на урочные годы».

Сосиски из собачатины

Каторга — это, конечно, тоже серьезное наказание. Но, судя по всему, эта угроза не сильно подействовала. Прошло больше 100 лет, а в России по-прежнему торговали мертвечиной, только с еще большим размахом. «Между тем есть основания думать, что в Петербурге такая злокачественная убоина сбывается постоянно и не в малых размерах, особенно в тех нередких случаях, когда где-нибудь поблизости свирепствует скотский падеж», — писал Михневич.

Далее в «Язвах Петербурга» описывается механизм этих торговых афер, носящих, можно сказать, международный характер: «В 1876 году один из членов петербургской санитарной комиссии накрыл в Удельной станции, по пути в столицу, огромный обоз в пятьдесят возов, с телятиной, которая, по осмотре, оказалась на две трети дохлой. Произведенное по этому поводу расследование повело к интересному открытию, что наша добрая соседка Финляндия давно уже ведет правильно организованный сбыт дохлых телят на петербургские рынки, преимущественно же в таинственные колбасные заведения. Как только у финляндца — по показанию сведущих людей — околеет теленок, так он сейчас зарывает его в снег или кладет в ледник и хранит до прихода скупщика — специалиста по этой части и, по обыкновению, бойкого, оборотливого русачка».

Сегодня трудно поверить, что именно из Финляндии (тогда — часть Российской империи) к нам поступали некачественные продукты, но это так.

Наивные русские люди искренне считали, что собак едят только китайцы. Оказалось, что русские люди ошибались. Они за милую душу лопали собачатину, причем не где-нибудь, а в столице — в Петербурге. Михневич приводит пример: «“Честный” немец Геймерле, занимаясь по профессии истреблением бродячих собак, устроил для них бойню и сбывал их мясо в колбасные заведения, на потребу любителей сосисок. Промысел был организован широко и основательно, но процветанию его положила предел санитарная полиция».

«Обвес на нахальство»

Уж на что в советское время было много нареканий на сферу торговли, но это сущая ерунда в сравнении с тем, что творилось в царское время. В XIX веке выпустили словарь российских торговцев. В нем мы можем найти такие выражения : «обвес с походом», «обвес на бумажку», «обвес на пушку», «обвес на бросок», «обвес на разинь», «обвес на путешествие», «обвес на нахальство», «обвес с подначкой», «обвес на время». Как видим, покупателей обвешивали всеми способами, какие только можно придумать.

Самое прискорбное, что обвесом грешили не где-нибудь на провинциальных базарах, а практически везде. Скажем, Елисеевы — почтенный купеческий род, их имя до сих пор носят известные магазины в Москве и Петербурге. А когда-то купец Елисеев держал овощную лавку. Туда наведалась комиссия во главе с представителем Министерства внутренних дел. И что она увидела? А увидела она полный набор приспособлений для обвеса покупателей: хитроумные весы и гирьки легче номинала.

И ладно бы торговцы только обвешивали. Но они еще и втюхивали покупателям некачественный товар.

Конец XIX века можно назвать эпохой расцвета подделки продуктов питания. Горожане покупали эти продукты преимущественно на рынках и в лавках. А торговцы стремились любыми доступными способами получить максимальную прибыль при минимальных затратах. В сливочное масло продавцы для увеличения веса добавляли крахмал, тальк, муку, дешевые жиры и сало. Муку «утяжеляли» различными порошками — мелом, гипсом, шпатом.

Особенно богатую фантазию мошенники проявляли при фальсификации молотого кофе. Чего только туда не добавляли: желуди, рожь, ячмень, свеклу, морковь, одуванчик, горох, бобы. При проверке бакалейщиков в Москве оказалось, что в молотом кофе, выставленном ими на продажу, содержится от 30 до 70% примесей. Абсолютно чистого продукта обнаружить вообще не удалось.

Но и это еще не предел. Изготавливали даже фальшивые кофейные зерна. Их штамповали на специальных машинках из особого теста с красителями и ароматизаторами.

Конфеты с мышьяком

Кофе все же был напитком для состоятельных людей. Люди попроще довольствовались чаем. Но и здесь не обходилось без жульничества.

В Москве в ходу был чай, который называли «рогожским». Почему такое название? Потому что в него добавляли чай, ранее уже заваривавшийся, а затем высушенный на рогоже. Спитой чай собирали по заведениям общепита, подкрашивали сахарным колером, берлинской лазурью, индиго, куркумой, солями меди и железа и краской «катеху». Для вкуса подмешивали траву иван-чая, листья розы, земляники, тополя и кипрея.

Но это было еще не самое страшное. Хуже, когда в чай для увеличения веса подсыпали песок, глину и даже свинцовые опилки. Возможно, поговорка «Чай не пьешь — какая сила, чай попил — совсем ослаб» родилась именно после употребления этого поддельного напитка.

Конечно, с фальсификацией продуктов пытались бороться. К примеру, в 1899 году в Москве обезвредили крупное производство по просушке и расфасовке спитого чая. Но ситуация кардинальным образом не менялась. Недобросовестные предприниматели использовали ядовитые примеси не только при фальсификации чая. Анна Фишер-Дюкельман, автор популярной в свое время книги «Женщина -домашний врач», раскрыла секрет производства конфет: «Окраска этих изделий почти всегда бывает искусственной, причем нередко- краски ядовиты. Таковы, например, зеленые краски из яри-медянки, французской и швейнфуртской зелени, содержащей мышьяк; красные — из киновари и сурика; белые — из свинцовых и цинковых белил; синие — из минеральной и королевской лазури; желтые — из свинцового глета, аурипигмента, гуммигутта, пикриновой кислоты и т.д.». Так что детей травили наравне со взрослыми.

Особая тема — алкоголь. Еще Петр I велел за подделку вин карать «сурово, смертно» Но спиртное как подделывали при царях, так и подделывают до сих пор.

Олег ЛОГИНОВ