Прототипом подпольного миллионера Корейко из романа «Золотой теленок» стал аферист Константин Коровко. До революции Коровко был довольно известен, Корейко же, если верить Ильфу и Петрову, держался в тени. Зато теперь Корейко знают миллионы, а о Коровко слышали очень немногие.

Велосипеды для казаков

Потомственный казак Константин Коровко родился на Кубани в 1876 году. Он выучился на агронома, окончив Новоалександрийский институт сельского хозяйства, а затем отправился в Петербург, где продолжил образование в Технологическом и Горном институтах.

Но ни агрономом, ни горным инженером Коровко становиться не желал. Еще во время учебы у него обнаружилась деловая хватка. В студенческие годы Коровко торговал велосипедами и лошадьми. Правда, вырученные деньги он спускал на кутежи в дорогих ресторанах, но при этом заводил полезные знакомства.

Как-то Коровко встретил своего бывшего однокурсника по Технологическому институту Константина Мультко. И, узнав, что тот владеет велосипедным магазином, предложил ему совместный бизнес по поставке «железных коней» казакам на Кубань.

Мультко засомневался, будет ли среди казаков, привыкших к лошадям, спрос на велосипеды. И тогда Коровко, чтобы развеять сомнения, пригласил, приятеля в модный столичный ресторан «Кюба». Мультко был просто поражен: его однокашник не просто завсегдатай «Кюба», он еще и знаком со множеством известных и влиятельных посетителей этого ресторана. Константин Мультко сразу же проникся доверием к Константину Коровко и согласился выдать ему 10 английских велосипедов Coventry Royal для продажи казакам. Более того, он вложил 56 тысяч рублей в некие инвестиционные проекты по строительству предприятий на Северном Кавказе. Эти проекты, естественно, разработал Коровко. Пускать пыль в глаза он умел.

Коровко долго водил Мультко за нос, расписывая, как успешно продвигается их общее дело и демонстрируя фотографии строительства кожевенного завода на станции Тихорецкой и паровой мельницы под Новороссийском. Воодушевленный Мультко сам отправился на места строек, но там его ждало жестокое разочарование. Выяснилось, что строительство заводика и мельницы — фикция.

Мультко вернулся в Петербург, чтобы вытрясти из Коровко свои деньги. Но тот оказался не каким-нибудь заурядным обманщиком. Коровко не стал отпираться. Он заявил, что препятствием на пути реализации их проектов стала бюрократия. Но он сможет вернуть деньги — за счет выгодной женитьбы. Однако к невесте в Симбирск нельзя поехать без подарка, а на подарок опять же нет денег. В общем, Коровко в очередной раз обдурил своего однокашника. И тот снова повелся. Мультко купил для невесты золотой браслет стоимостью 500 рублей. Стоит ли говорить, что эти деньги он выбросил на ветер.

«Товарищества на вере»

Это была первая, но далеко не последняя афера Коровко. Ведь времена были весьма благоприятными для такого рода аферистов. В конце XIX — начале XX века Россия переживала небывалый экономический подъем. У людей появились свободные капиталы, которые они хотели приумножить, вложив в выгодное дело. Неудивительно, что возникло огромное количество жуликов и проходимцев.

Константин Коровко выглядел вполне успешным деловым человеком. У него была квартира на Невском проспекте в Петербурге и собственная конюшня. Он являлся завсегдатаем дорогих клубов и ресторанов. Константин любил щеголять в белоснежной черкеске и обожал кутежи с «гусарским» размахом.

При этом Коровко создавал себе имидж патриота и идейного предпринимателя. Ходили слухи, что однажды его даже пригласили выступить в Государственной Думе, где он толкнул речь о засилье иностранного капитала и призвал соотечественников вкладывать деньги в российскую промышленность.

Золотой жилой для Коровко стали так называемые «товарищества на вере» — нечто вроде акционерных обществ. Они были не российским изобретением, а возникли еще в X веке в странах Средиземноморья, где состоятельные люди доверяли свои деньги купцам и капитанам кораблей, которые платили им долю с прибыли.

В 1910-х годах Коровко организовал несколько «товариществ на вере», обещая инвесторам прибыль порядка 300% годовых. Чтобы придать своим предприятиям видимость солидности, он основал «Банкирский дом русской промышленности», который располагался в роскошном помещении на Невском проспекте. В том же здании, между прочим, находилась солидная организация — Совет съездов представителей промышленности и торговли. Опытных коммерсантов не вводили в заблуждение ни патриотические речи Коровко, ни амбициозные названия его предприятий, ни фешенебельные офисы. Зато на все это «велись» зажиточные провинциалы.

Настоящий полковник

Коровко учредил «Каспийско-Романинское нефтяное общество», которое якобы занималось добычей нефти на Каспийском побережье, владело там обширными нефтеносными участками и флотилией нефтеналивных судов. Глава общества не скупился на рекламу, так что пайщиками этого предприятия стали 274 человека, которые вложили 158 тысяч рублей. Еще 622 тысячи рублей Коровко собрал с обычных вкладчиков.

Немалые доходы приносили аферисту и другие предприятия. Например, его «Брянцевско-Преображенское товарищество» должно было заниматься добычей каменной соли в Донбассе. Если судить по рекламе, Коровко владел целым холдингом, в который входили предприятия по разведению племенных жеребцов, кирпичные и кожевенные заводы, мукомольная мельница. Общая сумма инвестиций в его проекты исчислялась миллионами рублей.

В дореволюционной России существовала любопытная практика скрытой продажи должностей. Кандидат, претендующий на руководящий пост в коммерческом предприятии, вносил работодателю солидный денежный залог. А для получения должности в «товариществе на вере» должен был внести денежный пай в него.

Коровко предложил отставному гусарскому полковнику Карлу Шульцу должность управляющего донбасскими рудниками с окладом в три тысячи рублей в год. Но Шульц должен был сначала внести 9 тысяч рублей.

Отставной полковник так воодушевился, что вложил не 9, а 15 тысяч. Впрочем, и к делу Шульц отнесся ответственно. Сделавшись управляющим, он не стал просиживать штаны в петербургской конторе, а отправился лично контролировать работу доверенных ему предприятий.

Приехав на место, он неожиданно увидел, что никаких предприятий в реальности не существует. На месте рудника Шульц обнаружил лишь кирпичную трубу и сарай с дровами. Да и те существовали лишь для отвода глаз. Коровко специально нанял человека, который перед прохождением очередного поезда разжигал в топке огонь. Из окон поезда пассажиры могли видеть трубу, и это создавало иллюзию, будто предприятие работает.

На самом деле Коровко не являлся собственником даже трубы и сарая — он взял их в краткосрочную аренду. Когда Шульц вернулся и предъявил претензии, Коровко согласился вернуть ему половину пая.

Разумеется, отставного гусарского полковника такой вариант не устроил. И он отправился прямиком к начальнику петербургской сыскной полиции Владимиру Филиппову.

Мания величия

У Филиппова к тому времени накопилось уже немало жалоб на Коровко от пайщиков и вкладчиков. Но Шульц стал бесценным свидетелем, раскрывшим механизм афер.

В марте 1912 года Коровко был арестован. Вот только собранные им с доверчивых простаков миллионы уже улетучились. На счетах «владельца заводов и пароходов» оставалось лишь 18 копеек.

Пока шло следствие, Коровко находился в тюрьме, а пайщики тщетно осаждали конторы его «товариществ на вере». Занятно, что общество почему-то не сочувствовало жертвам афер, а газетчики даже уничижительно окрестили их «божьими коровками».

Тем временем аферист нанял известного адвоката Ивана Данчича, который избрал весьма оригинальную линию защиты, выставив Коровко жертвой чрезмерной учености. Адвокат заявил: «Коровко окончил два вуза и, кончая второй, рехнулся. Он стал страдать манией величия, и на этом сразу стали играть другие».

Инвесторы Коровко не были полноценными пайщиками — они просто позволяли ему распоряжаться своими средствами. И тем самым, по словам адвоката, как бы поощряли манию величия. То есть люди, добровольно вкладывавшие деньги в предприятия Коровко, сами же и оказались виноватыми.

Деньги пайщикам никто не вернул. Суд приговорил Коровко к трем месяцам тюрьмы. Во время следствия он провел два года в заключении, так что афериста освободили прямо в зале суда.

Похождения Константина Коровко продолжились и при советской власти. Некоторое время он исполнял должность уполномоченного Народного комиссариата просвещения и даже здесь нашел возможность для обогащения. В 1920 году Коровко был осужден революционным судом за хищения, но освободился досрочно и в 1923 году сбежал в Румынию. Заметим, что у Ильфа и Петрова в Румынию собирался не Корейко, а другой «великий комбинатор» — Остап Бендер.

А в конце 1920-х в Аргентине объявился крупный землевладелец и мясопромышленник Коровко. Говорили, что тот самый.

Олег ЛОГИНОВ