В 1786-1787 годах Россию посетил экзотический персонаж: южноамериканский креол, борец за независимость колоний от Испании и будущий национальный герой Венесуэлы Себастьян Франсиско де Миранда. Каким же беспокойным ветром занесло в Россию этого воинственного человека?

Гость Российской империи воевал где только мог: в рядах испанской армии он дрался с марокканским султаном, бился за свободу североамериканских колонистов, а потом… креола обвинили в государственной измене. Официально его подозревали в связях с англичанами, но документально известно другое. В 1781 году Миранда получил воззвание от крупнейших плантаторов Венесуэлы, в том числе — отца Симона Боливара. Его просили… возглавить восстание против испанцев! Креол давно подумывал об этом, но от предложения магнатов отказался.

На американской земле

Миранда, родившийся в 1750 году в Каракасе, сбежал от ареста в новорожденное государство — США. Принимали там его как героя — аудиенцию креолу дал сам президент Джордж Вашингтон. Тот уговаривал американцев помочь освободить испанские колонии. Проект отклонили, и Миранда попытался «раскрутить» недавних врагов — англичан. Потерпев неудачу и там, он решил искать союзников в континентальной Европе.

Осенью 1786 года креол добрался до России. Он несколько месяцев прожил в Херсоне, вместе с князем Потемкиным объехал Крым и отправился в Киев — на встречу с Екатериной II. Его визит совпал со знаменитым путешествием императрицы.

14 февраля 1787 года (по старому стилю) Миранда был представлен Екатерине II. Чужестранец чем-то привлек императрицу. Вскоре Миранда стал «своим» и в высшем свете, и в кругу иностранных дипломатов, сопровождавших государыню в поездке.

В конце апреля Екатерина II отправилась в Крым, а Миранда — в Москву и Петербург.

В столице чужестранца приняли на высшем уровне — показывали все, что он ни пожелает: дворцы, школы, больницы и тюрьмы, музеи и собрания картин, военные смотры, флот, монетный двор… Пока государыня была в отъезде, его приглашали к себе первые лица страны, включая наследника престола, будущего Павла I. Испанский король требовал выдать «опасного преступника». Но Екатерина II, возвратившись в Петербург, оказала демонстративную поддержку заморскому гостю: предложила остаться в России, а когда тот отказался, выделила ему финансовую помощь и гарантировала поддержку российских дипломатов.

Покровительство потребовалось в Англии, где Миранда, объездив Европу, возобновил свои переговоры. Там его чуть не похитили испанские агенты. Русский посол спас креола и сделал его «неприкосновенным» — записал в реестр российской дипломатической миссии. Креол жил под крылом «екатерининских птенцов», пока не перешел на сторону революционной Франции…

Возмутитель спокойствия

Что же связывало заокеанского мятежника и российскую императрицу?

Сам креол заявлял: Екатерина II якобы обещала помочь освободить «Испанскую Америку». Признался он в этом в 1808 году, когда императрица уже не могла возразить. Поэтому Миранде не поверили и стали выдвигать другие версии.

Первую — скандальную — озвучили уже в XVIII веке. Дескать, любвеобильный креол вступил в интимную связь с императрицей. Ученые считают — ничего «такого» не было, так как не находят в его дневнике «ни малейшего намека на… скрытые от окружения отношения». Кое-что, правда, все же просочилось. Владычица империи как-то призналась креолу, что долго спала, в другой раз позволила ему потрогать свое одеяние! Но был ли интим — судить сложно.

По другой версии, Екатерина II заигрывала с Мирандой, так как видела в нем одного из деятелей Просвещения — эрудированного вольнодумца, а ее «либеральные жесты» были вызваны стремлением заработать имидж мудрой, справедливой, просвещенной государыни.

Вряд ли Екатерина II «улучшила имидж», идя на заведомый конфликт с испанским королем. А ссориться с ним из-за случайного любовника — и вовсе несерьезно. Для этого нужны причины поважнее.

Креол мог представлять интерес как первый пришелец из Южной Америки. Но его рассказы не являлись эксклюзивной информацией — один из приближенных князя Потемкина побывал даже в Аргентине. Значит, креол нужен был не лишь как информатор.

Существует версия, что Миранду хотели включить в состав… первой российской кругосветной экспедиции!

В то время между Россией и Испанией шла борьба за Тихоокеанское побережье Северной Америки. Испанцы, двигаясь от Калифорнии к Аляске, достигли «русских» широт и считали, что все, что южнее, принадлежит по праву им. Русские не собирались мириться с вторжением. Более того — готовы были оспорить у испанцев Калифорнию! А ведь это — северный форпост вице-королевства Новая Испания, одна из тех колоний, освободить которые мечтал Миранда…

В 1787 году Екатерина II стала готовить кругосветную экспедицию как «для охраны права нашего на земли, российскими мореплавателями открытые», так и для новых открытий. Командовать ей было поручено капитану 1-го ранга Григорию Муловскому. В разгар приготовлений ко двору прибыл заокеанский бунтарь, грезящий Великой Колумбией — огромной независимой империей от Калифорнии до Огненной Земли. Вздумай он начать реализацию этого амбициозного проекта — это бы серьезно подорвало позиции Испании в Америке, зато укрепило бы позиции России на ее Тихоокеанском побережье

То, что Миранду «прощупывали» на предмет участия в морском походе, вероятно. В Кронштадте его, возможно, преднамеренно свели с одним из его участников. Но южанина, мерзнущего летом в Петербурге, не удалось уговорить отправиться на север.

Эскадре Муловского не довелось выйти в Тихий океан — началась русско-турецкая война, и Екатерине II стало не до кругосветок. Но «карту Миранды» можно было разыграть и при европейских разборках с Испанией.

Не исключено — поддержка и средства, полученные венесуэльцем от российского правительства, действительно предназначались для повстанцев. К тому же в его дневнике упоминаются переговоры относительно таинственного «дела». Оно было, во-первых, рискованным, а во-вторых, связанным с Англией, где Миранда продвигал проект освобождения колоний.

Начались переговоры в Киеве, но рекомендательные письма и финансовую помощь Миранда получил лишь в Петербурге. Да и то не сразу.

Не исключено — креола пытались задержать и убедить остаться. Примечательный факт: последние бумаги Миранда получил на следующий день после начала русско-турецкой войны.

Правда, «дело» могло оказаться не борьбой колоний за освобождение, а неким деликатным поручением, которое российское правительство поручило выполнить креолу. Эта версия также неплохо объясняет благосклонность и щедрость царицы.

Портрет без прикрас

Возможно, разгадка в дневнике Миранды, где креол не просто фиксирует события, но и рисует собственный портрет. Там мы видим человека образованного, энергичного, обаятельного, харизматичного. Привыкшего ставить неординарные цели, а потом идти к ним напролом. Подобными чертами характера обладала и Екатерина Великая и не могла не заинтересоваться чужестранцем.

Но дневник рассказал нам еще кое-что. Венесуэлец потрясал глав мировых держав не только своим умом, энергией и эрудицией, но также беспримерной наглостью! Он шел по жизни с девизом: «Весь мир — для меня. А если мир считает по-другому — это его проблемы, не мои».

Он негодует: губернатор Тулы отказался его принять, так как «изволил кушать суп»! А сам может не явиться к государыне, потому что решил почитать.

Царедворцы и министры полагали: за спиной у наглеца — большая сила. И видимость превращалась в реальность. Начиная путь никем, Миранда оброс легионом покровителей и спасался в безнадежных ситуациях. Он уцелел во Франции в разгул террора, а когда все же попался испанцам, то умер не на эшафоте, а в тюрьме.

Приносил такой характер и проблемы.Почти все предприятия Миранды после блестящего начала имели бесславный конец. Провалом закончились и переговоры с Англией, и попытка «освободить колонии» при помощи 200 «десантников» с брига «Леандр». Успеха добились другие. Сам же Миранда в конце жизни стал правителем Венесуэлы, но защитить республику не смог.

Екатерина II, вероятно, понимала, что амбиции и претензии креола несоизмеримы с его реальными возможностями. Но наглость, как известно, города берет. Поэтому с креолом и заигрывали, пока не началась русско-турецкая война. Да и потом держали про запас. А вдруг понадобится?

Татьяна ПЛИХНЕВИЧ