Охота за «Энигмой»

Охота на немецкую шифровальную машину «Энигма» полна драматических поворотов, гениальных озарений и кропотливого труда. И хотя основная заслуга в расшифровке германских кодов принадлежит британцам, это все же было плодом коллективных усилий голландцев, французов, поляков, американцев, в том числе и русских...

Возможность спрятать суть своих донесений за пеленой шифра у военных присутствовало всегда. Еще великий Цезарь прибегал к хитроумному коду, получившему его имя. Это был вид шифра подстановки, в котором каждый символ в открытом тексте заменялся символом, находящимся на некотором постоянном числе позиций левее или правее от него в алфавите.

Можно сказать, что именно этот принцип, но многократно усложненный, и был использован немцами при конструировании самой успешной модели «Энигмы».

К началу Первой мировой войны необходимость шифровальных устройств была очевидна всем, и немалая роль в этом принадлежала русским морякам. 26 августа 1914 года они захватили выскочивший на мель немецкий крейсер «Магдебург». В суматохе немцы выбросили за борт сигнальные книги - то, на чем базировалась вся их шифровальная работа. Наша разведка засекретила тот факт, что эти книги были найдены, тем самым успокоив немецких шифровальщиков, которые в своей работе ничего и не поменяли. После этого одна из трех захваченных сигнальных книг была передана британскому Адмиралтейству. Раскрытие шифра оказало значительное влияние как на боевые действия на море, так и на ход войны в целом.

Однако спустя несколько лет - в 1923 году - Уинстон Черчилль, бывший во время войны Первым лордом Адмиралтейства, опубликовал мемуары, в которых рассказал, как англичане взломали пресловутый шифр. Это признание имело далеко идущие последствия и фактически заставило немцев броситься в объятия создателя «Энигмы».

А такая машина к этому времени уже существовала благодаря американским и голландским изобретателям. Но в 1918 году она «прописалась» в Германии: немецкий изобретатель Артур Шербиус купил ее у голландцев и значительно усовершенствовал. Свое изобретение Шербиус окрестил «Энигмой», что в переводе с древнегреческого означает «загадка». Уже после смерти предприимчивого изобретателя на «Энигму», которую продвигала купившая ее фирма, обратили внимание офицеры рейхсвера.

Через три года машина, доведенная до ума немецкими криптологами, заработала на полную мощность: германские шифровальщики превратили «Энигму» в настоящий «ящик Пандоры».

Первой, кого обеспокоила сложившаяся ситуация, была Польша. К 1926 году поляки уже не могли прочесть ни одной шифровки немецкого ВМФ.

Запаниковав, они срочно создали «Шифровальное бюро», куда были набраны лучшие математики со знанием немецкого языка. Четыре года они топтались на месте, пока не пришла помощь в лице французов. Некий Ганс Тило-Шмидт, офицер рейхсвера, не получивший должной оценки своих заслуг и жаждущий денег, продал французской разведке вышедшие из употребления коды «Энигмы». Те передали их полякам. Благодаря этому в 1932 году талантливый польский математик Мариан Реевский с командой взломал чудо-машину.

Этой информацией Франция снабжала поляков до самой войны, и тем самым удалось создать машину-имитатор «Энигмы», назвав ее «Бомбой» (популярный в Польше сорт мороженого). Ее сил хватало для вскрытия ключей рейхсвера и ВВС, а вот расколоть ключи ВМФ не получалось. За 37 дней до начала Второй мировой войны поляки передали союзникам свои наработки, присовокупив и по одной «Бомбе». Но разгромленные вермахтом французы машину потеряли, а англичане сделали из своего экземпляра машину-циклометр, ставшую главным инструментом программы «Ультра».

Эта программа противодействия «Энигмы» была самым главным секретом Британии. После начала войны дешифровальная служба, бьющаяся над загадкой кода, переехала из штаб-квартиры МИ-6 в городок Блечли-Парк, что в 80 км от Лондона.

Степень секретности операции была такова, что кодовые слова «Энигма» и «Ультра» стали известны лишь в 1974 году - англичане никак не могли забыть хвастовства лорда Черчилля!

В программе «Ультра» задействовали около 10 тысяч человек: математиков, инженеров, лингвистов, переводчиков, экспертов, а также просто умеющих держать рот на замке сотрудников-технарей. Одним из руководителей программы - ее интеллектуальным штабом - стал молодой британский математик Алан Тьюринг.

Этот неординарный ученый, которому не исполнилось тогда еще и тридцати лет, отнесся к проекту как к личному вызову. Он пригласил в программу своих соратников, таких же одержимых математиков, вместе с которыми в 1940 году создал машину, тоже названную «Бомба». С ее помощью уже к середине 1940 года британцы могли читать все шифровки люфтваффе.

Но, как известно, во многом знании много и печали: чтобы не дать немцам понять, что код взломан, англичанам пришлось идти на большие жертвы. Так, зная о том, что немцы собираются бомбить Ковентри, они, желая сохранить тайну, позволили гитлеровцам совершить массированный налет в ноябре 1940 года на город. Погибли 554 человека, 865 были ранены, полностью уничтожены 4330 домов и три четверти всех фабрик города. Потери немцев составили всего лишь один самолет. Такова цена секрета.

А вскоре удалось расшифровать и коды немецкого ВМФ. 9 мая 1941 года три британских эсминца атаковали и заставили сдаться немецкую U-110. При этом «Энигма» и книги кодов были захвачены абордажной командой. Это позволило команде Тьюринга расколоть и шифры ВМФ, которые до этого момента никак не подавались дешифровке. Приблизительно в это же время они расшифровали и передали в Москву информацию о сроках нападения на СССР. Увы, Сталин посчитал эту информацию фальшивкой.

В течение года британцы почивали на лаврах, без проблем узнавая обо всех планах гитлеровцев. Однако особенность немецкой системы шифрования при помощи «Энигмы» заключалась в том, что основным узлом чудо-машины являлся набор барабанов, образующих огромное количество различных комбинаций. Это давало немецким специалистам возможность длительное время считать такой метод кодирования принципиально не поддающимся расшифровке даже при захвате самого устройства.

Поэтому когда с 1 февраля 1942 года немцы усложнили задачу и установили на «Энигму» четвертый барабан, на порядки увеличивающий количество возможных комбинаций, британцы запаниковали. Десять месяцев они ничего не могли расшифровать, и только 30 октября 1942 года пять британских эсминцев в Средиземном море захватили немецкую субмарину U-559, на которой нашли новую книгу кодов, давшую недостающие ключи.

При этом англичане работали настолько аккуратно, что немцы так никогда и не узнали, что шифры «Энигмы» известны Лондону. Только в ноябре 1944 года у германского командования возникли сомнения в надежности шифровальной техники, однако со временем все успокоилось. Счастливый Черчилль сообщал Сталину о планах немцев, о наступлении в районе Орла, Курска и Белгорода, но делал он это буквально накануне событий, когда для принятия необходимых мер оставалось слишком мало времени. Такая вот помощь по-британски: как ни крути, союзнический долг исправно выполнялся, а уж успели - не успели - не наше дело!

В конце войны за «жизненный вклад в военные усилия» Тьюринг был награжден орденом Британской империи. Но в 1954 году его принудили отравиться - ученый был гомосексуалистом, что по тем временам считалось уголовным преступлением.

Что касается советской разведки, то в борьбе с «Энигмой» она тоже не стояла в стороне. Обо всем происходящем в Блечли-Парке нашим сообщал агент Карел - Джон Кернкросс. А с 1943 года там работал легендарный советский разведчик Ким Филби, который, по одной из версий, хорошо знал Тьюринга: они вместе учились.

Так что Черчилль мог бы ничего и не сообщать Сталину - он и без него все знал.

Дмитрий КУПРИЯНОВ