Бомба для Парижа

Взрывы в брюссельском аэропорту, произошедшие 22 марта 2016 года, «Черная пятница», случившаяся 13 ноября 2015 года во французской столице, как и расстрел сотрудников сатирического журнала Charlie Hebdo, заставили Европу и весь мир осознать, как хрупка человеческая жизнь. Но увы, подобные теракты начались не вчера, и еще каких-нибудь 20 лет назад совершались с неменьшей, а то и с большей жестокостью...

Авиарейс из Алжира в Париж 24 декабря 1994 года, казалось бы, ничем не отличался от других.

Пассажиры, прошедшие пограничный и таможенный контроль, уже заняли свои места в аэробусе А300 компании Air France, когда вдруг в салоне появились четверо смуглых молодых мужчин в форме летчиков гражданской авиации. Через плечо у них висели автоматы АК-47 и гранатометы, за поясом были пистолеты. Закрыв входные двери, они представились сотрудниками службы безопасности и потребовали у пассажиров предъявить документы. Потом трое из них направились к кабине пилотов, а еще один остался в салоне, недвусмысленно направив на людей ствол автомата. Пассажиры поняли, что самолет захвачен террористами, только тогда, когда «секьюрити» приказали алжирскому полицейскому из службы сопровождения пройти с ними в носовую часть. Тот, видимо, поняв, что его ждет, закричал: «Не убивайте, у меня жена и ребенок!» А через несколько секунд раздался выстрел, и бездыханное тело блюстителя порядка было выброшено наружу.

Следом за ним застрелили торгового атташе посольства Вьетнама по имени Буй Жанг То, который слишком эмоционально стал требовать освобождения, уповая на свою дипломатическую неприкосновенность. А потом разместили принесенные с собой тротиловые шашки, предварительно подключив их к детонатору, - часть в носовом отсеке лайнера, другие в салоне под пассажирскими местами. После этого с диспетчерской вышкой связался главарь террористов. Его требования сводились к тому, чтобы алжирские власти отпустили на свободу двух лидеров экстремистской группировки «Исламский фронт спасения» - Аббаси Мадани и Али Белхаджа, отбывающих наказание в тюрьме.

О случившемся тут же доложили министру внутренних дел Алжира Абдерахману Мезиан-Шарифу. Выслушав сообщение, тот приказал оцепить аэропорт и, прибыв туда лично, с башни управления полетами начал вести переговоры с террористами. Основным требованием было: переговоры продолжатся, если на свободу будут выпущены пожилые люди, дети и женщины, а еще лучше, если боевики сложат оружие и сдадутся.

Через несколько часов захватчики выпустили часть заложников, но сдаться отказались. Тем временем и во Франции был создан оперативный штаб по ликвидации кризисной ситуации, который возглавил премьер-министр Эдуар Балладюр. Для него это было делом чести, поскольку приближались президентские выборы, а он собирался баллотироваться на пост главы государства.

Было решено провести освобождение оставшихся заложников силами антитеррористического подразделения GIGN из Корпуса национальной жандармерии. И уже через 9 часов после захвата самолета на борт другого аэробуса А300 поднялись 40 коммандос во главе с офицером Дени Фавье. Самолет взял курс на Алжир, но тут выяснилось, что местные власти решили справиться своими силами и посадку не разрешают. Из Парижа дали команду на посадку лайнера в другом месте, и в конечном итоге самолет оказался в Марселе. А пока французская контрразведка DST прощупывала личность главаря воздушных пиратов Абдулы Яхья - мелкого уголовника, владельца овощной лавки, религиозного фанатика, ранее уже участвовавшего в нескольких террористических актах и в конце каждого предложения во время переговоров произносившего: «Такова воля Аллаха!» Увы, попытка уговорить главаря сдаться, даже при помощи обращения к нему его матери, не удалась. Всякий раз он говорил: «Мама, мы встретимся в раю!» - и пускал автоматную очередь в сторону вышки управления полетами.

Тем временем произошло нечто странное. Бандиты отказались от требования освободить своих соратников и настаивали только на полете в Париж, причем немедленно.

А вот алжирцы почему-то тянули время, отказываясь дать разрешение на вылет, и стягивали к аэродрому бойцов спецназа «Нинья», явно готовясь к штурму. Более того, они прекратили радиоконтакт с французским антикризисным штабом. Тем временем к руководителям операции обратился один из заложников, повар французского посольства Янник Бенье: «Если самолет не взлетит, меня через несколько минут убьют!» Вскоре его труп был выброшен на взлетно-посадочную полосу, а террористы пообещали, что через полчаса отправят на тот свет секретаршу французского посольства. И только тогда было принято решение разрешить взлет с посадкой в Марселе. Тем временем французским экспертам по фонограмме удалось установить личности еще двух боевиков - Назэдина Мехти и Сайде Оуфгана. Правда, это на разрешении ситуации никак уже не влияло.

После того как лайнер приземлился в Марселе, его отогнали на запасную полосу. Переговоры с целью затянуть время продолжились. Террористы потребовали опорожнить туалеты, доставить на борт питание и провести заправку горючим. В роли рабочих из обслуживающего персонала выступили бойцы GIGN. Во время работы они установили, что двери аэробуса не заминированы и не заблокированы. Но вот еще одна странность - захватчики приказали залить в баки 27 тонн топлива, хотя для полета до Парижа хватило бы и 8-10. Это могло означать две вещи. Первое: захватчики в Париж лететь не планируют, а собираются попросить убежище в какой-нибудь исламской стране. Во-вторых - они собираются лететь до Парижа и взорвать самолет над столицей. Легко было представить, какую беду могли принести 20 тонн горючего, хлынувшего огненным потоком на жилые кварталы. Эту версию подтвердил анонимный звонок в консульство: «Это летающая бомба. Она взорвется над Парижем!»

Решение о штурме было принято после того, как террористы, не получив обещанного горючего, открыли огонь по башне управления полетами. Вот тогда к лайнеру с нескольких сторон двинулись три трапа со спецназовцами. К бою были готовы и снайперы. Первым на захват самолета пошли со своими бойцами капитаны Фавье и Тардье с восемью коммандос в каждой группе. Путь к штурму - задние правые и левые двери. Им удалось ворваться в салон, дать команду пассажирам: «Ложись!», бросить несколько светошумовых гранат и открыть огонь поверх голов. Террористы, разгадав замысел противника, забаррикадировались в кабине пилотов и открыли ответный огонь. К счастью, благодаря бронежилетам штурмовики были только легко ранены. В это время третья группа капитана Кима, проникшая в лайнер через задние двери, начала заниматься проверкой подсобных помещений - туалетов, багажного отделения, кухни, и, в первую очередь, эвакуацией пассажиров с помощью надувных аварийных трапов. Внизу освобожденных заложников принимали спецназовцы другого подразделения - эскадрона парашютистов спецназначения. Они приказали всем эвакуированным лечь на бетон, положить руки на затылок - была велика вероятность того, что под видом пассажиров могут скрываться преступники.

Фавье отдал приказ включиться в операцию снайперам, расположившимся на крышах аэровокзала и ангаров. Восемь винтовок ударили одновременно.

Следует отдать должное профессионализму стрелков спецназа - в считанные минуты уничтожив всех террористов, засевших в кабине пилотов, они не нанесли ранений членам экипажа. Когда огонь прекратился, капитан Фавье отдал приказ: «Всем из кабины выйти!» Первыми вышли командир лайнера и штурман. Второму пилоту во время перестрелки удалось выбраться через окно наружу. Удивительно и то, что во время всей этой операции, длившейся чуть более 15 минут, не был не убит ни один человек из 170 заложников или коммандос. Правда, легкими ранениями отделались 25 пассажиров и бойцов спецназа, а самые тяжелые травмы - несколько переломов - получил летчик, «спикировавший» из кабины на бетонную взлетно-посадочную полосу.

Но Париж был спасен.

Леонид ЛУЖКОВ