Во время мирового кризиса 1930-х годов в Европе было сделано множество попыток изменить денежную систему. Экспериментаторы опирались на идеи германо-аргентинского ученого Сильвио Гезелля, по мнению которого деньги должны быть только средством обмена товарами, а не исчезать из оборота потому, что банкиры, наживающиеся на росте денег, устанавливают неподъемные для экономики проценты на ссуду.

Во всех удачных случаях внедрения идей, касающихся обновления финансовой системы, появлялись дополнительные деньги, свободные от процента. В каждой стране они обращались наравне с основной валютой, сглаживая ее недостатки. Как правило, внедрением занимался сам народ. И всегда инициативу подавляли центральные банки!

«Свободная экономика»

Самый известный случай — боны австрийского города Вёргля, с небольшой платой за «простой» денег, то есть задержку их оборота. На практике каждый, у кого бона оказалась на руках в последний день месяца, должен был приклеить на нее специальную марку, иначе денежка становилась недействительной. Это был небольшой «антинакопительный» сбор, чтобы деньги всегда были в обороте, а не исчезали в ожидании выгоды.

В те же годы в баварском Шваненкирхене под угрозой закрытия оказалась угольная шахта. И жители создали свои деньги под названием «вара», тоже с платой за «простой», по сути, с «минусовым» процентом.

История развивалась так. Владелец предприятия, доктор Хебекер, взял в банке ссуду, которой хватило бы на поддержание его предприятия в течение нескольких недель. Потом объяснил рабочим, что или он платит им деньгами из ссуды, и шахта закроется в течение месяца, или они примут плату углем, который сами добывают, в виде неких квитанций.

Затем все вместе они пошли к пекарю и мяснику и объяснили, что тем придется принимать угольные квитанции вместо настоящих денег. Пекарь пошел объясняться к мукомолам, мясник — на ферму. И так далее.

Вместо золота вара имела обеспечение углем, из-за чего никак не могла стать инфляционной. Предприятие выдержало удар кризиса — удалось сохранить благосостояние людей. Эти самодельные деньги не только спасли угольную шахту и весь город, но и стали центральной частью движения Freiwirtschaft («Свободная экономика»), основанного на работах Сильвио Гезелля. Свыше 2 тысяч фирм по всей Германии начали использовать эти альтернативные деньги. Но Центробанк возражал, и Министерство финансов Германии запретило их. Целые города вернулись к безработице. То же самое произошло с бонами австрийского Вёргля.

В 1930-х свои дополнительные деньги, ходившие наравне с основной валютой, выпускали общины Болгарии, Франции и Италии; Нидерландов, Дании и Испании; Румынии, Финляндии и Швеции; Канады, Эквадора и Мексики. Даже, говорят, кое-где в Китае они были. И всюду (кроме WIR-системы в Швейцарии, существующей до сих пор) их разгромили волей центробанков.

Самое поразительное, ближе всех к тому, чтобы сделать системы дополнительных валют официально признанными, подошли в те годы власти США.

Опыт Америки

Началось с того, что профессор Ирвинг Фишер, автор классической книги о процентных ставках, узнав об опыте Вёргля по внедрению денег с «минусовым» процентом, опубликовал об этом серию статей в США. И посоветовал нескольким общинам создать такие деньги. А в помощь энтузиастам (которых оказалось очень много) издал небольшую монографию (Fisher I. Stamp Scrip. New York: Adelphi Co., 1933), в которой подробно описал, что и как делать, каких ошибок избегать. Но — надо же! — первый же опыт в штате Айова оказался провальным. Всего лишь потому, что там руководил внедрением не энтузиаст, а назначенный «в начальники» член палаты представителей штата, и он исказил идею: вместо того чтобы клеить марки к бонам в конце месяца или хотя бы недели, велел делать это при каждой сделке. Так антинакопительный сбор превратился в налог с оборота, и боны, вместо того чтобы ускорить оборот денег, стали его тормозить.

Но в большинстве штатов эксперименты были разработаны правильно и проведены успешно. К 1933 году это движение распространилось по 450 городам в разных штатах.

Количество банкнот и охват населения везде были, конечно, разными. Так, город Сент-Луис (штат Миссури) отпечатал таких денег всего на 100 тысяч долларов, зато штат Орегон собирался выпустить их на сумму 75 миллионов долларов. Интересно, что помимо денег такого вида всего во время Великой депрессии в США в обороте оказалось несколько тысяч видов местных валют, имевших скорость обращения куда выше, чем у доллара.

Обсуждение инициативы Фишера тем временем поднялось в высшие сферы.

Законопроекты о выпуске «минусовых» бонов на сумму в 1 миллиард долларов, для распределения по всем штатам пропорционально их населению, в сенат США представил сенатор от штата Алабама, а в палату представителей — конгрессмен от штата Индиана. Предполагалась эмиссия однодолларовых купюр с «платой за простой» в два цента еженедельно. Оба законопроекта после чтения и обсуждения были отправлены для детальной оценки в Комитет по банковскому делу и валюте.

Нет децентрализации!

Профессор Ирвинг Фишер встречался с Дином Ачесоном, в то время заместителем министра финансов, и убеждал его, что система дополнительных денег поможет стране выйти из депрессии. Дин Ачесон, человек осторожный, решил проконсультироваться с еще одним профессором, Русселем Спрагом. И получил ответ: «Да, этот подход помог бы вывести Америку из депрессии. Но существуют также некоторые политические аспекты, касающиеся децентрализации, которые желательно обсудить с Президентом».

Через несколько недель президент Рузвельт произнес свою знаменитую речь, то, что стало известным как проект «Новый курс». А направлены все его инициативы были, вопреки надеждам сторонников использования общественных денег, на централизацию. Предлагалось расширить финансовые корпорации и провести ряд крупных правительственных проектов. Президент намеревался усилить то, что делалось всегда, то есть взять у ФРС еще больше денег и принудительно запустить их в оборот.

Чтобы не осталось никаких сомнений, Рузвельт тут же запретил «чрезвычайные валюты»: так назывались дополнительные деньги, как уже существующие, так и готовившиеся к выпуску в разных штатах.

Поскольку деньги с «минусовым» процентом предусматривали беспроцентный кредит, можно догадаться, что высшая власть США, запрещая их, прислушалась к мнению частных банкиров, управлявших Федеральным резервом и наживающих богатство именно на проценте с кредита. Финансовые новшества, предложенные народными реформаторами, подрывали главный принцип системы: неуклонный рост разрыва разных слоев общества по богатству. Хотя те же новшества могли ускорить товарооборот и улучшить жизнь простых людей.

Дмитрий КАЛЮЖНЫЙ