Почти смешная история

Автор: Maks Окт 25, 2019

Фильм «Вокзал для двоих» замыкал трилогию картин о любви, сценарии к которым их режиссер Эльдар Рязанов написал в соавторстве с Эмилем Брагинским.

В 1975 году вышла «Ирония судьбы, или С легким паром!», в 1977-м — «Служебный роман». «Вокзал для двоих» зрители увидели в 1983 году.

По большому счету, сюжеты всех этих картин водевильны. Много путаницы, но в конце концов все встает на свои места. И построены по одной схеме: герои поначалу испытывают друг к другу ярко выраженную антипатию. А потом — постепенно — проникаются взаимным глубоким чувством.

Правдивый водевиль?

Знакомство двух главных героев происходит во время обеда в вокзальном ресторане города Заступинска, куда приходит поезд, в котором едет пианист Платон Рябинин. Действие картины происходит в ту эпоху, когда снимали фильм, то есть в начале 1980-х годов. В последней четверти XX века на железной дороге перестали кормить пассажиров проходящих поездов на станциях. «Станционные» обеды были широко распространены в 1920-х. А уж после войны практически во всех поездах дальнего следования появились вагоны-рестораны.

Так что завязка весьма неправдоподобна. Зато сюжет из жизни Рябинина Рязанов и Брагинский соткали из двух историй, случившихся в реальной жизни.

Композитор Микаэл Таривердиев, написавший музыку к «Иронии судьбы, или С легким паром!», оказался именно в такой ситуации, которая описана в «Вокзале для двоих». У этого музыканта были близкие отношения с актрисой Людмилой Максаковой. Она, будучи за рулем машины, в которой они вместе ехали, сбила человека насмерть. До приезда ГАИ Таривердиев благородно поменялся с женщиной местами.

Потом в течение двух лет композитор был под следствием. В итоге его амнистировали — заключения удалось избежать. Но Максакова, как и жена героя картины, ни благодарности, ни мук совести после этой истории не испытывала. Таривердиев с ней порвал.

Съемки начали с конца, когда Вера Нефедова, роль которой исполнила Людмила Гурченко, вместе Платоном, которого сыграл Олег Басилашвили, бегут к зоне по заснеженной дороге. Этот эпизод сценаристы также «позаимствовали» из жизни. Поэта Ярослава Смелякова, просидевшего при Сталине несколько лет по вздорному обвинению, отпустили в гости к будущим знаменитым сценаристам Юрию Дунскому и Валерию Фриду, которые тогда уже были на поселении. Друзья после ужина со спиртным проспали время подъема. В итоге Дунский и Фрид на себе тащили почти бесчувственного поэта обратно за решетку.

Классика жанра

Вокзал для двоихСценаристы сами отнесли свое произведение к категории, как они говорили, «смешных невеселых историй». На самом деле этот жанр именуется трагикомедией. И даже сама природа как будто напоминала о жанре картины.

Вот как об этом рассказал оператор Вадим Алисов: «Заключительную сцену, когда главные герои опаздывают на тюремную поверку, сначала хотели снимать в мрачную, пасмурную погоду. Ведь в тот момент, когда они бегут в лагерь, у зрителя вроде бы должно быть невеселое настроение, потому что, если главный герой не успеет к определенному времени, ему грозит еще больший срок. Но когда мы выехали на съемки, светило солнце, и Рязанов решил снимать сцену при ясной погоде. В результате, как мне кажется, изменился смысл и настроение всего фильма: появилась какая-то надежда, связанная с дальнейшей судьбой героев. Интересно, что актеры бежали тогда по снежной дороге, а я и операторская группа сидели в санках, которые везти надо было очень быстро. В эти санки впрягался даже сам Рязанов».

Рязанов только для «чужих» выглядел как эдакий добродушный толстячок. Все отмечали: на съемочной площадке это был жесткий, прагматичный руководитель, который до мелочей продумывал каждую сцену. Эльдар Александрович стремился к предельной подлинности того, что зрители должны были увидеть на экране. Для того чтобы вжиться в образ заключенного, питерский интеллигент Олег Валерианович Басилашвили в течение нескольких недель прожил в Икшинской колонии усиленного режима для несовершеннолетних преступников. Поначалу молодые уголовники отнеслись к актеру без всякого доверия. Но потом, оценив доброту и искреннюю расположенность к людям Олега Валериановича, стали не просто считать его своим, но и обращаться за советом. Им понравилось, что Басилашвили всегда с радостью делился своей пайкой.

А в первые дни артисту, который проводил на зоне по 12 часов, пришлось нелегко. Уголовники норовили как-то задеть «городского пижона». Например, когда заключенные тянули мимо Басилашвили волокушу большое приспособление для уборки снега, — они пытались проехаться по ногам артиста. Олег Валерианович это заметил и повел себя в непривычной ситуации очень правильно. Он обратился к «сокамерникам»:

— Ребята, чего вы хотите? Я сейчас на работе, я такой же подневольный, как и вы… Вы думаете, я пойду к начальнику на вас жаловаться? Никогда этого не сделаю.

И постепенно к нему прониклись таким уважением, что один криминальный авторитет стал давать артисту небольшие уроки. Вот как об этом позже вспоминал сам Олег Валерианович:

— Да, жизнь артиста порой предполагает неожиданные повороты. Во время съемок меня консультировал известный авторитет Онофренков. Мы пили водку, и он учил меня, как выглядят и ведут себя люди в зоне. В конце этого «курса» у него была только одна просьба: увековечить его в картине. Я долго думал, как это сделать, и придумал. Помните, когда Гурченко приезжает ко мне на свидание в зону и утром трясет и пытается меня разбудить, а я не могу проснуться и сквозь сон произношу фразу: «Онофренков, кончай!» Так я увековечил своего «наставника».

Вообще, порядочность и высокий строй души Басилашвили проявились еще в одном эпизоде, который остался за кадром. Олегу Валериановичу было стыдно, будучи свободным и преуспевающим человеком, находиться рядом с настоящими заключенными. Он пенял Рязанову: «Ты знаешь, я не могу ничего играть, находясь в этой среде. Что-то изображать рядом с теми, кто подлинно несчастен, кто отбывает наказание, — святотатство».

Съемки в столицах

Выдуманный Заступинск Рязанов снимал в ленинградских переулках. Вокзал этого провинциального города-дыры — на Рижском вокзале Москвы, который считается самым малолюдным из вокзалов столицы.

Сцены на железнодорожной платформе снимали на подмосковной станции Лосиноостровская. Кстати, ту же станцию показали в фильме «Служебный роман».

Дынями Платон Рябинин торговал на Тишинском рынке в Москве.

До «Вокзала для двоих» Басилашвили и Гурченко — звезды советского кино — друг друга не знали. Олег Валерианович никогда не славился развязностью в отношениях с женщинами. Так что сцену с поцелуем главных героев он просто умолил снимать, так сказать, не в хронологическом порядке: артист стеснялся «целоваться с незнакомой женщиной». Поцелуй сняли одним из последних, когда Гурченко и Басилашвили прониклись симпатией друг к другу. Эту дружескую симпатию они пронесли через всю жизнь — до того дня, когда в 2011 году скончалась Людмила Марковна.

Ради съемок у Рязанова даже звезды соглашались на эпизодические роли: например, Нонна Мордюкова, исполнившая роль спекулянтки Дяди Миши.

К созданию интерьера ее шикарного, по советским меркам, жилья отнеслись с юмором. В качестве изображения покойного супруга героини Мордюковой использовали фото артиста Вадима Спиридонова в гриме Федора Савельева для советского сериала «Вечный зов».

Мария КОНЮКОВА

Неудачный момент

Картина «Вокзал для двоих» участвовала в конкурсном показе Каннского фестиваля 1983 года. Но надеяться на награды не имело смысла: в разгаре был шпионский скандал между Францией и СССР. На показах места рядом с членами съемочной группы пустовали: никто не хотел сидеть рядом с «этими проклятыми советскими».

  Рубрика: Легенды прошлых лет 465 просмотров

Предыдущая
⇐ ⇐
⇐ ⇐
Следущая
⇒ ⇒
⇒ ⇒

https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,287 сек. Потребление памяти:9.65 mb