Знаменитая на весь мир танцовщица-новатар, основоположнища свободного танца Айседора Дункан была родом из Сан-Франциско. Она разработала танцевальную систему и пластику, которую связывала с древнегреческим танцем. В 1921 году Дункан приехала в Москву по приглашению советского правительства с намерением передавать свое искусство молодым.

Встреча

Ко времени встречи с этой величественной женщиной, манерами и осанкой походившей на особу королевских кровей, Сергей Есенин был уже признанным поэтом. Гений русской новокрестьянской поэзии и лирики впервые увидел знаменитую танцовщицу осенью 1921 года в мастерской художника Якулова. Их встречу присутствующие на вечере описали так: Айседора полулежала на кушетке, вокруг нее толпились восторженные поклонники. Есенин же стоял перед ней на коленях. Дункан перебирала его светлые волосы и повторяла: «За-ла-тая га-ла-ва». Она не знала русского языка, а он английского, но, похоже, их общению это и не требовалось: они понимали друг друга с помощью взглядов и жестов, а чувствовали и вовсе на уровне подсознания.

«Я полюблю тебя»

До приезда в Россию танцовщица пережила страшную трагедию: ее двое малолетних детей погибли в автомобильной катастрофе. Айседора, в прямом смысле годившаяся новому поклоннику в матери — разница в возрасте составляла 18 лет, — испытывала к поэту не только романтические, но и нерастраченные материнские чувства. Она знала, что у Сергея было сложное детство: он вырос в семье деда и с родителями почти не общался. С отцом впервые встретился, только когда 17-летним юношей приехал в Москву работать приказчиком, а с матерью виделся в последний раз много лет назад. Именно материнской ласки ему не хватало, и он искал ее во всех встреченных женщинах. В свою очередь Айседора не раз говорила, что Сергей напоминает ей умершего сына. «Мой бедный мальчик, у тебя не было детства, не было даже матери. Ничего, я полюблю тебя вместо нее… Я сумею!»

Алчность последнего чувства

Их роман развивался стремительно, и скоро они стали жить вместе. Разница в возрасте — тогда Айседоре уже было 45, Есенину 27 лет, — несомненно, доставляла немало мучений танцовщице, у которой многое осталось в прошлом: и очарование молодого гибкого тела, и новизна таланта, и громкая слава, и востребованность у публики. «Она была еще хороша, однако в отношениях ее к поэту уже чувствовалась трагическая алчность последнего чувства» — так описывали ее современники. Они вместе ходили на приемы и на литературные вечера, где она обязательно танцевала, а он непременно читал стихи. Домой возвращались обычно под утро. Проезжая мимо маленькой церквушки на Арбате, Есенин непременно тыкал в нее пальцем и говорил: «Видишь, Сидора, вот здесь мы с тобой будем жениться! Ты понимаешь, же-нить-ся!» Айседора недоверчиво улыбалась: в ее жизни было немало мужчин, но ни одному из них она не позволила взять себя замуж.

Увы, их совместная жизнь была далека от идиллии: уже спустя пол года Есенин, часто находясь в полном беспамятстве, посылал Айседору ко всем чертям, а иногда и бил. Он швырял в нее тяжелыми сапогами, а она, поймав, говорила сквозь слезы на ломаном русском: «Сергей Александрович, я тебя люблю…» Бывало, что Есенин скрывался у друзей, а через несколько дней возвращался — измученный, раскаявшийся, охваченный нежностью. И плакал, уткнувшись ей в колени.

Мучительное турне

По условиям контракта в 1922 году танцовщицу ждали гастроли по Европе и США. Поэт хотел ехать с возлюбленной, однако выехать за рубеж они могли лишь как муж и жена. Айседора впервые в жизни изменила своим принципам свободной любви и согласилась на брак. Власти не хотели выпускать Сергея Есенина, но он пообещал пропагандировать Советскую Россию за рубежом.

Уже на следующий день после свадьбы молодожены отбыли в гастрольный тур по Европе и Америке, который обернулся для «рязанского поэта» затяжной (почти 1,5 года) мучительной пыткой. Айседора с успехом выступала, и за ней везде, как ее длинный шифоновый шарф, тянулся шлейф известности. В Европе ее встречали как звезду, он же был всего лишь молодым супругом немолодой знаменитости. Усугубляли ситуацию непривычная обстановка и незнание языков — все это невыносимо давило на него. К тому же Есенина стал тяготить возраст жены, а еще больше ее мировая слава — угасающая, но вовсе не угасшая.

Поэт был связан по рукам и ногам: Айседора не отпускала молодого супруга от себя ни на шаг, боясь, что он попадет под чье-то влияние. Для свободолюбивого Есенина это было равносильно тюремному заключению. Как-то раз в Берлине поэту вместе с приятелями удалось вырваться из-под опеки жены. Айседора была вне себя от гнева. После четырехдневных поисков она нашла беглеца в каком-то частном пансионе. И увезла мужа, не дав ему даже переодеться.

Конечно, их сближала и тянула друг к другу не только страсть, но и творчество. При этом все были уверены, что Есенин и Дункан безумно любят друг друга, хотя их отношения были странными и подчас недоступными для понимания большинства. Наверное, для нее это был танец — такой же противоречивый, как она сама, страстный, трагический, последний…

Как-то в гостинице, где они остановились, Сергей до такой степени напился, что Айседора была вынуждена вызвать полицию. В итоге буянившего поэта определили в сумасшедший дом. Через три дня его выпустили, но с той поры он уже смотрел на свою жену другими глазами. Безумства Изадоры, как он называл ее, ревность, вечная экзальтация утомили поэта, и он бежал от нее. «Страсть, — говорил он, — прогорела и прошла».

Их брак распался в конце 1923 года, вскоре после возвращения из-за границы. Айседора находилась в Ялте, когда к ней пришла телеграмма: «Люблю другую. Женат, счастлив. Есенин».

Последние выступления Дункан и воспитанников ее московской школы состоялись в Камерном и Большом театрах в сентябре 1924 года. Вскоре она вылетела в Германию, чтобы больше никогда не вернуться в Россию.

Шлейф судьбы

После долгого пребывания за границей бывший деревенский паренек обзавелся барскими привычками и манерами разгульного повесы: носил дорогую одежду, курил дорогой табак, сорил деньгами… Есенин устраивал пьяные скандалы и разносы в ресторанах и других публичных местах. Иной раз он дебоширил до такой степени, что об этом даже писали в газетах. А это уже было серьезно!

Советская власть, обеспокоенная состоянием «народного поэта», предлагала ему курортное лечение, однако тот под различными предлогами отказывался не только от санаториев, но даже от разговоров на эту тему. Наконец поэта постановили лечить принудительно и положили в психоневрологическое отделение под надзор известного профессора Ганнушкина. Но Сергей каким-то образом умудрился выписаться из клиники, снял со счета в банке почти все свои деньги и уехал в Ленинград. 28 декабря 1925 года в ленинградской гостинице «Англетер» поэт, по официальной версии, покончил с собой. Айседора Дункан, узнав о смерти бывшего мужа из газет, безостановочно рыдала много часов… Она понимала, какую утрату понесла она сама и все искусство, которому они служили всю жизнь.

14 сентября 1927 года Айседора отправилась на автомобильную прогулку. Сев в машину, танцовщица крикнула провожавшим ее друзьям: «Прощайте, я отправляюсь к славе!» Автомобиль тронулся, потом вдруг остановился. Потрясенные окружающие увидели, что голова женщины резко упала на край дверцы. Длинный конец ее любимого красного шарфа попал в ось колеса и, затянувшись, сломал ей шею…