Последняя страсть поэта

Автор: Maks Фев 21, 2018

Много было в дворянской России очаровательных женщин, без которых не появились бы шедевры любовной лирики XIX века. Мария и Александра Протасовы, влюбленность в которых окрасила в романтически возвышенные тона лирику Жуковского и Языкова. Наталья Гончарова и Елизавета Воронцова — вдохновительницы и музы Пушкина. Михаила Лермонтова восхищали Варенька Лопухина, Мария Щербатова, а также многие другие «женщины-ангелы». Среди них блистает имя Александры Осиповны Смирновой-Россет.

Поэты, писатели, государственные деятели искали знакомства с фрейлиной Александрой Осиповной Смирновой-Россет и были счастливы состоять в рядах ее поклонников. Николай Гоголь называл ее «перлом всех русских женщин».Одним из самых близких к ней людей стал Михаил Лермонтов.

Брак по расчету

Современники юной Александрины (так звал ее Лермонтов) воспринимали ее как шаловливую девочку, остроумную и на удивление естественную в чопорной обстановке придворного мира, с чарующим голосом сирены и огромными карими глазами. Образ Александры Осиповны запечатлен на страницах мемуаров, полотнах живописцев, в стихах поэтов (среди них Пушкин и Вяземский).


А вот так ее описывал тот, кого она любила с первой встречи и до конца своих дней — Михаил Юрьевич Лермонтов: «На ней было черное платье, кажется по случаю придворного траура. На плече, пришпиленный к голубому банту, сверкал бриллиантовый вензель; она была среднего роста, стройна, медленна и ленива в своих движениях; черные, длинные, чудесные волосы оттеняли ее еще молодое, правильное, но бледное лицо, и на этом лице сияла печать мысли».

Это зарисовка внешнего вида. А вот и психологический портрет:

Я понял, что душа ее была
Из тех, которым рано все понятно.
Для мук и счастья, для добра и зла
В них пищи много — только невозвратно
Они идут, куда их повела
Случайность, без раскаянья, упреков
И жалобы — им в жизни нет уроков;
Их чувствам повторяться не дано…
Такие души я любил давно
Отыскивать по свету на свободе:
Я сам ведь был немножко в этом роде.

Мужа своего Александра Осиповна не любила. Но его нашла для Сашеньки сама императрица. Через два года мучительных раздумий 22-летняя (к тому времени) фрейлина вынуждена была согласиться на этот брак, поскольку у нее и у четверых ее младших братьев, учившихся в Пажеском корпусе, гроша за душой не было. А Николай Михайлович Смирнов был богат. Щедрость и заботливость проявил он по отношению к ее братьям. Любил он Сашеньку страстно, но, не встречая ответного чувства, раздражался, старался поменьше бывать дома. А затем, если верить ее воспоминаниям, стал находить утешение на стороне. К концу 1830-х годов брак был уже скорее формальным: каждый не мешал другому жить своей жизнью.

Соперник царя

29 сентября 1836 года Лермонтов читал в петербургском доме Карамзиных поэму «Демон». Этот вечер стал для Александрины роковым. Она слушала чарующий голос самого Демона, смотрела в его глаза и шептала про себя вслед за Тамарой: «Я гибну…» Так началась их любовь. Он не мог не увлечься этой необыкновенной женщиной — «певчей птичкой» среди заводных кукол большого света. Александрина при близком знакомстве оказалась не только умницей, но и человеком простым, искренним, сердечным. Владела народным языком не менее свободно, чем несколькими иностранными (благотворно сказалось деревенское детство), что было уж и вовсе редкостью в придворном мире.

Слухи об их сближении, даже просто дружеском, могли всерьез осложнить ее жизнь. Поэтому оба демонстрировали чисто светский, «прохладный» характер своих отношений. Император Николай I зорко следил за кругом общения тех, кто был рядом с царским семейством. А Александра Осиповна принадлежала к числу самых близких этому семейству лиц: еще недавно любимая фрейлина императрицы Александры Федоровны, близкая подруга старшей дочери, Марии Николаевны, протеже Великого князя Михаила Павловича. Наконец, фаворитка самого царя. В придворных кругах держалось стойкое убеждение, что две девочки-двойняшки, родившиеся у Александры в 1834 году, — дети Николая I.

Так Михаил Юрьевич, неожиданно для себя самого, оказался счастливым соперником царя. Этим можно объяснить взлет интриг вокруг Лермонтова, с начала 1840 года: до императорской семьи наверняка дошли слухи о частых встречах поэта с Александриной. Завихрился клубок сплетен, в которые был вовлечен сын французского посланника Эрнест де Барант…

В душе Михаила Юрьевича поселилось беспокойство за любимую.

Скрытые послания

Смиронова-РоссетСчитается, что Смирновой-Россет посвящены всего два произведения Лермонтова: послание «А.О. Смирновой» и «Штосс» (первая глава). Кроме того, есть прямое упоминание Смирновой в стихотворении, написанном в альбом Софьи Карамзиной: «Любил и я в былые годы…» Но многое указывает на то, что Михаил Юрьевич посвятил Александрине гораздо больше стихов 1839-1841 годов. Не все они исполнены любви и сочувствия — есть и проникнутые жгучей ревностью, сарказмом, неверием в ответное чувство, в способность великосветской красавицы сострадать «простым смертным». Впрямую это выражено в первых и последних строфах «Валерика», где есть даже такая строка: «Душою мы друг другу чужды».

Неверие в глубину чувства Александрины переполняло душу поэта при длительной разлуке: уж очень длинный шлейф ее поклонников был ему известен. Вместе с ревнивыми мыслями о них приходили воспоминания о ее горячем южном темпераменте («…в неясных чертах дышала страсть бурная и жадная, желание, грусть, любовь…»).

На первый взгляд, трудно объяснить появление стихотворения «Свиданье», если не предположить, о ком думает герой, и, соответственно, не перенести действие с Кавказа в Царское Село. И уж конечно, Александрине посвящен «Сон» («В полдневный жар в долине Дагестана…»). Она же упомянута в «Завещании» («Пускай она поплачет…»). К ней обращены «Оправдание», «Они любили друг друга…» и другие лирические шедевры последних лет жизни поэта.

Лучшее доказательство этой гипотезы — автобиографические записки Александры Смирновой-Россет. В первую очередь — созданный ею в 1870-е годы «Баденский роман» — воспоминания пожилой женщины о своей молодости, слегка зашифрованные с помощью условной фигуры собеседника — молодого дипломата Н.Д. Киселева. Для тех, кто хорошо знает биографию Лермонтова, разгадать шифр не составляет труда. За условной фигурой Киселева скрывается именно он. А судя по необычной доверительности их отношений, он не только заботливый друг, но и отец ее будущей дочери Надежды, родившейся в мае 1840 года. Возможно, известие о будущем ребенке лежит в основе стихотворных строк «Есть речи — значенье…» (сентябрь 1839 года). Первые варианты этого стихотворения более конкретны, чем окончательный текст.

Надежда Николаевна Смирнова вышла замуж за англичанина. Что неудивительно, так как ее мать провела последние 20 лет жизни в основном за границей. В 1860-е годы жила вместе с младшей дочерью в Англии. Фамилия ее мужа — Соррен или Сорен. У нее был сын Артур. В 1890-х годах она обитала уже в Москве на Пресне. Видимо, здесь же жил Артур. Возможно, еще отыщутся правнуки и праправнуки поэта — и все мы будем приветствовать их на нашей земле, стали ли они русскими или англичанами, живут ли в Москве или в Лондоне (или еще где-то). Ведь родина их великого предка — Россия.

Виктор ЕЛИСЕЕВ

  Рубрика: История любви 781 просмотров

Предыдущая
⇐ ⇐
⇐ ⇐
Следущая
⇒ ⇒
⇒ ⇒

https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,295 сек. Потребление памяти:9.65 mb