Вождь под присмотром

Организация охраны первых лиц государства всегда является одним из самых ценных секретов. Молодое советское государство не имело собственных традиций в этой сфере. Однако охранять новых вождей было необходимо. Система охраны Сталина изобреталась буквально на ходу. И приобретала порой довольно своеобразные формы.

Очень необычное правительство пришло к власти в октябре 1917 года. Эти люди мало ценили себя - не только уют и комфорт, которые еще очень долго считались у большевиков дурным тоном, но даже собственные жизни. Ленин доставлял множество волнений коменданту Смольного своей привычкой к вечерним прогулкам. Дзержинский в дни левоэсеровского мятежа 1918 года один ходил по Москве, на все просьбы быть поосторожнее отвечая: «Не посмеют, пся крев!» А Сталин вообще не понимал, какой смысл в охране: он был фаталистом по жизни.

Теракты в отношении большевистских вождей так и не научили их быть осторожнее. Уже в 1931 году произошел показательный случай. В Москву прибыл бывший белый офицер, а тогда уже сотрудник английской разведки. Проходя по улице Ильинке, он внезапно увидел идущего навстречу Сталина. Ошалевший от такой встречи шпион попытался выхватить револьвер, и лишь то, что сопровождавший его хозяин конспиративной квартиры оказался чекистом, спасло вождя. После этого случая Политбюро вынесло специальное постановление: «Пешее хождение т. Сталину по Москве надо прекратить». Сталин подчинился, но продолжал спокойно разъезжать в открытой машине - на сей счет Политбюро ничего не постановляло.

В то время готовился план реконструкции Москвы, и Сталин лично осматривал улицы и дворы, предназначавшиеся к перестройке. Первый раз он поехал днем. Тут же собралась огромная толпа, окружившая машину, - еле выбрались. Тогда осмотры перенесли на ночь. Но и ночью хватало бессонных зевак.

Или, например, в 1934 году Сталин, приехав в Сочи, вдруг взбунтовался и потребовал, чтобы его вагон доставляли не на товарную станцию, по соображениям безопасности, а на пассажирскую.

«Что вы меня все прячете по разным тупикам и задворкам? Я хочу приезжать на станцию Сочи и выходить из вагона там же, где все пассажиры!» - возмущался он. Вот и попробуйте такого охранять!

В 1931 году начальником охраны Сталина стал 35-летний чекист Николай Власик. Он имел три класса образования, однако предан был Сталину всецело и дело свое знал. Зная нелюбовь своего подопечного к излишнему вниманию, он строго приказал своим подчиненным: на глаза не попадаться. Иногда выходило смешно. Бывший охранник Сталина Алексей Рыбин рассказывал, как однажды в сентябре в Сочи они с другим охранником, Антоновым, стояли на посту: Рыбин - под деревом, Антонов - на открытом месте. Внезапно налетела гроза, обрушился шквальный ливень.

«Однако часовой обязан стоять на посту при любых обстоятельствах. Сталин в это время видел в окно, как полоскало Антонова. После грозы он вышел в сопровождении комиссара Богданова. По инструкции часовой не должен был попадаться на глаза Сталину. Антонов так сиганул в кусты, что уронил на дорожку плащ. Сталин подошел к нему, спросив:

- Где часовой? Позовите его.

Антонов подбежал, вытянувшись в струнку, отчеканил:

- Слушаю вас, товарищ Сталин!

- А здорово вы промокли... Я все видел.

- Ничего, товарищ Сталин, скоро одежда подсохнет.

- Почему тут нет грибка для часового? - обратился Сталин к Богданову. - Вас бы поставить под ливень, чтобы все почувствовали на собственной спине. Через два часа поставить гриб.

В назначенное время он явился с проверкой. Увидев новенький гриб, ворчливо заключил:

- Любой вопрос, даже самый простой, приходится всем миром решать. А ведь это прямая обязанность Богданова...»

Иной раз, впрочем, получалось совсем не смешно. Тот же Рыбин вспоминал, как они с приятелем поздно вечером возвращались на дачу. Заметив приближающуюся машину Сталина, привычно прыгнули в кусты. Их заметили. Вообще-то, по инструкции, группе сопровождения полагалось открыть огонь по неизвестным - но, к счастью, их узнали. Сталин удивился, затем стал бранить Власика за то, что таким образом инструктирует сотрудников охраны. А ведь Власик всего лишь выполнял его желания.

После убийства Кирова правила ужесточились. Сам факт, что убийца с револьвером преспокойно прошел в Смольный, беспрепятственно подошел к хозяину огромного региона и сделал свое дело, показал, что охрана должностных лиц организована отвратительно.

Какие меры принимались? Сын Сталина Василий дружил с охранниками и многое перенимал от них. Приемный сын вождя Артем Сергеев вспоминал: как-то раз летом они с Васей пошли на рыбалку. Наловили карасей и решили отправить их Сталину. Василий нашел ведро с крышкой, положил туда рыбу и опломбировал, сказав: «Это порядок. Осторожность не помешает».

А с другой стороны, дачные подруги Светланы Аллилуевой еще долго бегали к ней в гости через всегда открытую калитку. Артем Сергеев полагал, что калитку не охраняли, - но это вряд ли. Скорее, часовые не видели опасности в визитах маленьких девочек.

Прислугу (или, как тогда говорили, обслугу) семье Сталина тоже подбирало управление охраны. Большей частью они были работниками НКВД, имели звания, порой немаленькие. Валентина Истомина, подавальщица, придя на работу, получила звание сержанта ГБ. Александра Накашидзе, домоправительница с 1938 года, имела звание майора. В 1943 году она вышла замуж и оставила свой пост. Истомина заняла ее место и вряд ли осталась сержантом. Говорят, что после войны у нее было то же звание, что и у «прикрепленных» (так называли личную охрану вождя) - то есть полковника госбезопасности.

После смерти Надежды Аллилуевой сталинский дом уподобился кораблю без руля и ветрил. Домоправительница важных вопросов не решала, а Сталину было некогда. Так что многими вопросами, связанными с бытом семьи, тоже пришлось заниматься ведомству Власика. В сентябре 1933 года начальник охраны Карл Паукер писал Сталину:

«С Васей и учителем (с каждым отдельно)... я имел серьезный разговор. Напомнил Васе все его грехи, пригрозил. Он обещал мне с сегодняшнего дня вести себя хорошо. Учителю предложил не замазывать Васины проказы... Хорошо было бы Васю перевести в другую школу. В 20-й школе очень много развинченных ребят - у меня намечена 25-я школа на Пименском пер. (Тверская). Там очень строго, большая дисциплина...»

Сталин ответил не сразу. И тогда Паукер написал второе письмо, уже Власику, с просьбой поторопить вождя. Решить все эти вопросы сам он не мог, нужно было согласие отца.

Широко известна история отношений Светланы Аллилуевой с киносценаристом Алексеем Каплером. Почти 40-летний богемный мужик со странным прозвищем Люся завел роман с 16-летней дочерью вождя. Его предупреждали, но безуспешно. В день рождения девушки они пошли гулять по Москве, зашли в какую-то пустую квартиру возле Курского вокзала, где собирались иногда летчики Василия. А за ними шел охранник - «дядька Климов», как называла его Светлана.

В своих мемуарах Светлана писала: «Он (Климов. -Прим. авт.) был ужасно испуган, когда после уроков в школе я вдруг двинулась совсем не в обычном направлении... И там он сидел в смежной комнате, делая вид, что читает газету, а на самом деле старался уловить, что же происходит в соседней комнате, дверь в которую была открыта настежь. Что там происходило?.. Мы целовались молча, стоя рядом... Мы были счастливы безмерно, хотя у обоих наворачивались слезы. Потом я пошла к себе домой, усталая, разбитая, предчувствуя беду. А за мной плелся мой "дядька", тоже содрогавшийся от мысли, что теперь будет ему...»

Естественно, «дядька» доложил обо всем начальству, и генерал Власик решил, что дело зашло слишком далеко. 2 марта Каплера арестовали, предъявили обвинение в связи с иностранцами и быстренько выслали в Воркуту, где он пристроился при драматическом театре. И лишь после ареста, постфактум, сообщили об этой истории Сталину.

По некоторым данным, у Сталина было четыре двойника. Один из них, Феликс Дадаев, дожил до нашего времени. В 2008 году его нашли журналисты «Комсомольской правды».

Феликс Дадаев родился в 1923 году в Дагестане. По профессии был артистом, танцором. Во время войны ездил с концертными бригадами по фронтам, участвовал в боях, был тяжело ранен. Все окружающие замечали, что Феликс похож на Сталина. Не прошло это и мимо чекистов. В 1943 году его привезли в Москву и предложили стать двойником вождя.

Готовили Дадаева несколько месяцев. Когда проверили антропометрические данные, сходство оказалось потрясающим. Совпадали рост, голос, даже форма носа. Разве что молодому человеку пришлось пополнеть на 11 килограммов, да еще с помощью гуттаперчевой накладки «подправить» уши. Сперва с ним работал гример, потом пришлось гримироваться самостоятельно.

«Я научился сам делать себе "оспу", - вспоминал Дадаев. - сначала накладывал тон коричневого, как загар, цвета, потом брал обыкновенную женскую щетку с железными зубьями, сильно вдавливал в лицо, получались глубокие "оспы". Когда грим засыхал, припудривал лицо. Весь день в таком виде ходишь, а вечером смываешь. Но самое главное - уметь копировать манеры поведения, походку, голос...»

Первым двойника увидел помощник Сталина Поскребышев. Он был предупрежден, но все же удивился. Затем пришел Власик. Тот и вовсе оторопел: перед ним стоял настоящий Сталин. Внимательно и придирчиво осмотрев двойника, генерал остался доволен.

На первый раз задача была простой: дойти с членами правительства до Мавзолея, постоять, поприветствовать демонстрантов. С соратниками в разговоры не вступать - в крайнем случае сказать какую-нибудь дежурную фразу. Но это с виду просто, а Дадаев волновался отчаянно. Лишь по легкой улыбке идущего рядом куратора он понял, что все прошло хорошо.

Естественно, двойник не мог заменить Сталина в общении с людьми, которые знали вождя. Но вот стоять на Мавзолее во время некоторых мероприятий, читать доклады, принимать делегации, исполнять его роль во время поездок, пока настоящего Сталина везут другой дорогой, - это приходилось.

Вот как, например, выполнялось перемещение вождя в Тегеран на конференцию «большой тройки»: «Придумали, что будут два рейса. Один - отвлекающий... Я в образе Сталина в назначенное время сел в автомобиль, и меня с охраной повезли в аэропорт... Это было сделано для того, чтобы Сталин (вернее, его копия, то есть я) попал в поле зрения (иностранной разведки. -Прим. авт.). А подлинник - настоящий Сталин - уже был там, в Тегеране». И как он туда попал, не знал никто - кроме Лаврентия Берии и его людей.

Среди материалов о смерти Сталина есть широко растиражированные воспоминания охранников о том, как они боялись вождя, прямо-таки трепетали перед ним. Странно, но другие рассказы о взаимоотношениях Сталина с охраной свидетельствуют об обратном. Еще в 1930-е годы Сталин любил иной раз усадить всех за стол - на рыбалке или на шашлыках - и развлекать рассказами о прежней жизни. Не раз приглашал и выпить.

Алексей Рыбин вспоминал: как-то раз Сталин и Киров сидели за столом по случаю приезда последнего. Сталин пригласил охранников в компанию. Те стали отнекиваться:

- Товарищ Сталин, мы же стоим на посту. Мы не можем нарушать инструкцию.

Киров засмеялся:

- Да вы, ребята, не бойтесь. Я не выдам вас Власику. Выпьем вместе, закусим. Все будет шито-крыто.

Но все же охранники отказались. Тогда Сталин заключил:

- Наше дело с Сергеем Мироновичем вас пригласить, а остальное - ваше дело. Как вам будет угодно.

После войны в их отношениях мало что изменилось. Был, например, такой случай на Ближней даче. В доме, где-то под лестницей, стояла кушетка. Как-то раз Сталин забрел в тот уголок, прилег на нее, прикрыл лицо фуражкой и заснул. Через какое-то время комендант дачи Орлов пошел его искать. Подошел, приподнял фуражку - посмотреть, все ли в порядке. Сталин проснулся с очень недовольным видом. Но ничего не сказал: комендант был в своем праве.

В качестве резюме можно привести слова Рыбина: «Чем же объясняется искренняя преданность охраны вождя? Если не перечислять идейные и нравственные соображения, то прежде всего - Сталин был человеком высокой культуры. Никогда не кричал, не шумел на нас. Был скромным, вежливым, обходительным. Любил пошутить. Всегда питался с нами, по существу, из одного котла. Обязательно интересовался нашими домашними заботами. Узнав, что Туков живет с женой и больной дочкой в одной комнате и потому не высыпается, - помог ему получить квартиру. Словом, все мы постоянно видели перед собой честного, душевного человека, который резко отличался от многих членов Политбюро и правительства».

А то, что рассказывали те же охранники 40 лет спустя, - уже совсем другая история.

Елена ПРУДНИКОВА