В 1920-е годы любой умный и опытный политик понимал: Первая мировая война — не последняя. Времени очень, очень мало — пройдёт каких-то 10-15 лет, и грянет новая мировая бойня. А СССР был плохо готов к отражению нашествия. Вот тогда-то и возникла идея развернуть «работы по линии «Д» — так в 1920-х называли подготовку к ведению партизанской войны. Работы шли успешно, но в 1930-х они были свёрнуты. Почему?

Русские люди всегда по-особенному относились к защите своей страны от врагов. Россия помнит самую долгую и кровопролитную войну — Великую Отечественную. Вот когда партизаны развернулись во всей красе и силе! Немцы, правда, готовились к партизанским рейдам и диверсиям, но делали это, основываясь на европейском опыте. Наши партизаны воевали совсем иначе, только немецкие эшелоны они сотнями отправляли под откос! Нападали на конвои, аэродромы, склады — немцы бледнели от криков: «Ахтунг, партизанен!». Но было ли это народное движение спонтанным? Оказывается, нет.

«Малая война»

Сначала разберёмся, откуда что пошло. Ещё в 1921 году Михаил Фрунзе писал: «Второе средство борьбы с техническими преимуществами армии противника мы видим в подготовке ведения партизанской войны на территории возможных театров военных действий. Если государство уделит этому достаточно серьёзное внимание, если подготовка этой «малой войны» будет производиться систематически и планомерно, то этим путём можно будет создать для армий противника такую обстановку, в которой они окажутся бессильными перед сравнительно плохо вооружённым, но полным инициативы, смелым и решительным противником. Но обязательным условием плодотворности этой идеи «малой войны», повторяю, является заблаговременная разработка её плана и создания всех данных, обеспечивающих успех её широкого развития. Поэтому одной из задач нашего Генерального штаба должна стать разработка идеи «малой войны» в её применении к нашим будущим войнам с противником, стоящим выше нас».

Годом позже Фрунзе выразился ещё чётче, указав: «Крупная роль будет принадлежать… партизанским действиям, для чего надо организовать и подготовить их проведение в самом широком масштабе, а отдельные группы войск планомерно и систематически воспитывать в духе подготовки к этим действиям».

Можно ли было развернуть работу по линии «Д» в ходе Гражданской войны или в период разрухи? Ответ отрицательный.

По-настоящему готовить будущих партизан начали ближе к 1930-м годам. Разумеется, никто не вешал на заборах объявления о наборе в советские диверсанты. Их набирали разными путями. К примеру, мобилизовывались бывшие бойцы и командиры «разведупровских боевых групп», которые на протяжении 1920-х годов «озорничали» на территории Польши.

Слушатели Высшей пограншколы ОГПУ также были востребованы. Видный советский специалист в области разведки и диверсий Артур Спрогис пишет об этом так: «В начале 1930 года небольшая группа слушателей Высшей пограничной школы (ВПШ) ОГПУ… была вызвана в особый отдел центра, где имела соответствующий разговор с руководящими лицами… Из нашей группы были отобраны 30 человек, в том числе и я. После прохождения месячных специальных курсов нас направили в три пограничных округа — Ленинградский, Украинский и Белорусский для организации и подготовки диверсионно-партизанской работы».

Ну и, конечно, куда ж без Красной армии! Из комсостава красноармейских частей привлекали «узких» специалистов, таких как офицер-подрывник Илья Старинов, ставший позднее виднейшим теоретиком партизанской войны.

Если завтра в поход…

Подготовка партизанских кадров шла в спецшколах, подчинявшихся ГПУ или командующим военных округов. Велись сборы по сплачиванию отрядов и групп непосредственно на местах, а для посторонних спецшколы выглядели учебными пунктами ОСОАВИАХИМа, предтечи ДОСААФ.

Цель действий партизанских формирований и диверсантов сводилась кратко к тому, чтобы затруднить оккупантам восстановление путей сообщения, которые должны были быть разрушенными при отходе. А в случае восстановления противником движения партизаны, широко применяя самодельные мины, должны были уничтожать воинские поезда и колонны противника на автомобильных дорогах, выводить из строя связь, а по мере накопления сил и опыта совершать налёты на вражеские штабы и склады.

Летом 1932 года в Подмосковье даже были проведены секретные Бронницкие манёвры, в которых участвовали партизаны-парашютисты под командованием Станислава Ваупшасова, дивизия особого назначения ОГПУ, личный состав Высшей пограничной школы, академий и училищ Московского военного округа. А осенью под Ленинградом состоялись ещё более крупные учения.

В итоге на Украине к 1933 году было подготовлено и законспирировано более 50 диверсионных групп, более 20 партизанских отрядов численностью по 20-50 бойцов, и более 20 диверсионно-разведывательных групп, способных действовать и внутри страны, и за рубежом. В Белоруссии создали всего шесть партизанских отрядов, зато в каждом из них числилось от 300 до 500 человек. Такие спецформирования организовывались и в Ленинградском военном округе.

Однако в 1934-1936 годах вся подготовка к будущей партизанской борьбе стала постепенно консервироваться. До 1937 года систематически, из года в год, уменьшались средства, отпускаемые на работу по линии «Д». Она свёртывалась.

На всякий случай

Чтобы понять причины подобного «вредительства», необходимо вспомнить, какое время стояло на дворе. Большевистская элита ожесточённо боролась за власть, можно даже выделить три основные группы — «сталинцев», «троцкистов» и «ленинцев». Лишь в 1929 году Иосифу Виссарионовичу удалось выслать Троцкого, и тем не менее вождю все равно приходилось соблюдать баланс интересов. Даже после репрессий второй половины 1930-х, разгрома «верных ленинцев» и последователей Льва Давидовича, позиции Иосифа Виссарионовича вовсе не были столь «железобетонными», как принято считать сегодня.

И вот тут-то и кроется секрет свёртывания работ по линии «Д». Ведь начинались они вовсе не по решению вождя. Совсем наоборот — изначально во главе проекта стояли те самые деятели РККА, от которых в ходе репрессий активно избавлялись. А теперь представьте себе такую картину: по стране рассредоточено более 5 тысяч обученных бойцов и диверсантов. В любой момент, только подай сигнал, они соберутся, возьмут в руки оружие — и пойдут за своими командирами. То есть за Уборевичем, Блюхером, Якиром, Берзиным и прочими «врагами народа». Вопрос: куда же они могут пойти?

Бить фашистов? Или же свергать Сталина, пока Лаврентий Павлович ещё не добрался до «старых партизан»? Вряд ли партизанские отряды составили бы «пятую колонну», но… дел они могли натворить изрядных, начнись вдруг в СССР какая-нибудь антисталинская заварушка.

Мог ли Иосиф Виссарионович отмахнуться от этой явной угрозы? Разумеется, нет. Вероятно, он сыграл на опережение. С 1934-го по 1936 год с работы по линии «Д» было выведено 75% кадрового состава! Партизан перестали привлекать к общевойсковым учениям, обучаемый контингент в спецшколах резко сократили, оправдывая это заботой о регулярной армии и флоте. А в 1937-1938 годах началась «Великая чистка», в ходе которой погибло гораздо больше хорошо подготовленных партизанских командиров и специалистов, чем за всю Великую Отечественную!

Уцелели в основном те, кому «повезло» в те годы оказаться в воюющей Испании. Именно они встали во главе новых спецшкол, которые формировали партизанские кадры в войну.

Справедливости ради стоит заметить, что в Испанию направлялись отнюдь не рядовые диверсанты, а начальники учебных центров и командиры партизанских отрядов. Такое впечатление, что кто-то умный и осторожный сознательно отправил этот «цвет партизанщины» к испанцам, дабы сохранить накопленный опыт и обогатить его. И вряд ли это был Сталин.

Илья Старинов, в Испании ставший советником XIV спецкорпуса, был награждён орденами Ленина и Боевого Красного Знамени. А вот Артура Спрогиса от ареста спасло лишь вмешательство Ворошилова. Станислава Ваупшасова даже исключили из партии, но уже в начале войны он находился на разведработе в Швеции. Хаджи-Умар Мамсуров, военный советник штаба республиканской армии и руководитель отрядов «герильерос» (диверсантов), получил на родине высокую должность, хотя его дядю расстреляли, как троцкиста. Другим повезло куда меньше.

Валерий БОЛЬШАКОВ