В любовном треугольнике, состоявшем из двух поэтов, Александра Блока и Андрея Белого, и жены Блока Любови Дмитриевны, меньше всех страдал законный муж. Двое же других пережили настоящую драму.

Гамлет и Офелия

Всех троих многое связывало. Во-первых, они были ровесниками: Блок и Белый родились в 1880 году, Люба — в 1881-м. Во-вторых, их семьи принадлежали к одному сообществу — академическому. Александр Блок приходился внуком ректору Санкт-Петербургского университета Андрею Бекетову. Отцом Любови Дмитриевны был великий русский химик Дмитрий Менделеев. Настоящее имя Андрея Белого — Борис Бугаев. Его отец также занимал профессорскую должность.

Блок и Менделеева знали друг друга с детства: их родители дружили. А подмосковные загородные имения — бекетовское Шахматове и менделеевское Боблово — располагались близко друг от друга.

Утонченного красавца Сашу считали неисправимым романтиком. А Люба — крупная, с толстой светлой косой — была девушкой строгого воспитания. С ранних лет увлекалась искусством, прежде всего — театром.

Молодых людей сблизила любительская постановка «Гамлета», осуществленная подмосковными дачниками. Роль Гамлета досталась Блоку, роль Офелии -Менделеевой. После спектакля Саша совершенно потерял голову от Любы.

Позже, в 1914 году, он напишет:

Я — Гамлет. Холодеет кровь,
Когда плетет коварство сети,
И в сердце — первая любовь
Жива — к единственной на свете.
Тебя, Офелию мою,
Увел далёко жизни холод,
И гибну, принц, в родном краю
Клинком отравленным заколот.

Родные отнеслись к влюбленности Саши с одобрением и пониманием. Всем было приятно думать, что две интеллигентные семьи могут породниться.

«Настоящая страсть безгрешна»

Александр Блок и Любовь Менделеева представляли собой странную пару

В Петербурге Блок несколько раз случайно встречал Любу на улице и воспринял эти встречи как мистические знаки-предзнаменования. В то время он признавался в любви к Любови в таких выражениях: «Мое Солнце, мое Небо, мое Божество».

Люба была счастлива. В воспоминаниях она писала, как учащенно билось ее сердце, когда слышался «звонкий шаг входившего в мою жизнь». Ей и в голову не могло прийти, что у этого прекрасноликого ангела есть еще одна — темная сторона натуры.

В 1903 году молодые поженились. И тут выяснилась ужасная подробность: Блок и не помышляет о начале интимной жизни с молодой женой.

Дело в том, что еще до начала взаимных супружеских измен в этом союзе был третий — русский философ Владимир Соловьев. Блок, читавший философа еще в ранней юности, проникся его идеями. И принял их за чистую монету.

А идеи заключались в том, что любовь духовная и плотская — это, как сказали бы в Одессе, две большие разницы. И испытывать эти два чувства к одной женщине — абсолютно неправильно.

Блок, у которого уже был немалый опыт общения с проститутками и просто доступными женщинами, как будто боялся запятнать сексом свое чистое чувство к Любе. После свадьбы он заявил жене: «Настоящая страсть безгрешна, ибо духовна, в ней нет черной крови, плоти, чудовища бесстыдного и бездушного».

Любовь Дмитриевна не имела ни малейшего желания становиться эдаким домашним божеством для своего мужа. Ей хотелось создать нормальную семью с любимым и близким по духу человеком.

Через год близкие супружеские отношения — под давлением Любови Дмитриевны — все-таки начались. Но вскоре прекратились: жена оставалась для Блока Офелией.

Любовь Дмитриевна стала искать счастья на стороне. Муж не был против: он сам изменял на каждом шагу. Позже на вопрос, сколько у него было женщин, Блок ответил: «Люба — и все остальные». В другой раз он сказал, что «остальных» насчитывается несколько сотен.

Начав искать радости на стороне, Любовь Дмитриевна легко их находила. Мужчинам она казалась очень привлекательной. К тому же Блок был чрезвычайно популярен, и многие мужчины видели в его жене прекрасную музу, ту Офелию, в которую поэт влюбился юным рыцарем. Проще говоря, жена Блока пользовалась успехом благодаря популярности самого Блока.

«Боре надо отдохнуть»

В то же время Анна Ахматова, например, относилась к Любови Дмитриевне с явной неприязнью. Воспоминания жены Блока Ахматова назвала «порнографическими». О Любови Дмитриевне же отзывалась и вовсе безжалостно: «Она была похожа на бегемота, поднявшегося на задние лапы. Глаза — щелки, нос — башмак, щеки — подушки… И толстые, большие ноги и руки. Внутренне же она была неприятная, недоброжелательная, точно сломанная чем-то». Но Блок «всегда, всю жизнь видел в ней ту девушку, в которую когда-то влюбился… И любил ее».

Совсем не так, как Ахматова, смотрел на Любовь Дмитриевну Андрей Белый. В 1905 году он навестил в Шахматове своего друга Блока и написал его жене любовную записку. Супруга поэта не приняла признание всерьез: «Я рада, что Вы меня любите; когда читала Ваше письмо, было так тепло и серьезно. Любите меня — это хорошо; это одно я могу Вам сказать теперь… Я не покину Вас, часто буду думать о Вас и призывать для Вас всей моей силой тихие закаты».

Андрей Белый — человек с прозрачными голубыми глазами и прыгающей походкой, писавший странные стихи и прозу, — тут же признался в своем чувстве другу. Блок, в общем-то, даже обрадовался: жену он не ревновал.

А Люба страстно влюбилась в Белого. Но никак не могла выбрать. Андрей Белый, он же Борис Бугаев, ждал и страдал. Он записал: «Щ. (так он засекретил Менделееву — Ред.) призналась, что любит меня и… Блока; а — через день: не любит — меня и Блока; еще через день: она — любит его, — как сестра; а меня — “по-земному”; а через день все наоборот; от эдакой сложности у меня ломается череп и перебалтываются мозги».

По словам Любови Дмитриевны, между ней и Белым ничего, кроме поцелуев, не было. Тем не менее метания продолжались до августа 1906 года, когда жена Блока сообщила Борису, что не желает больше его видеть.

Эксцентричный Бугаев сначала пытался утопиться в Неве — помешали лодки, стоявшие у берега. Совсем обезумевший от страсти, Белый через знакомых передал Блоку вызов на дуэль. Ироничный Александр Александрович только усмехнулся: «Боре надо отдохнуть».

Ребёнок от актёра

Андрей Белый, видимо, внял его совету и на полгода уехал за границу. Увы, чужбина его не излечила. Он все время вспоминал, что они с Любой планировали путешествовать по Европе вместе.

Затем он завел новый роман, но возлюбленная его бросила. О Любови Дмитриевне он написал: «Я думал про нее — Богородица, а она оказалась дьяволицей».

На самом деле Любовь Дмитриевна не была ни дьяволицей, ни Богородицей. Так же как она не была и не хотела быть Прекрасной Дамой из юношеских фантазий Блока, от которых его не излечила и зрелость. Она хотела быть любимой женщиной своего мужа. И только…

Роман с Андреем Белым ничего не изменил в жизни Блоков. Они по-прежнему жили вместе и одновременно врозь. Но, видимо, воспоминания о светлых летних днях под Москвой, которые некогда соединили их, крепко связали супругов. По большому счету, Александра Александровича все устраивало. А Любовь Дмитриевна подчинилась: супруг ясно давал ей понять, что он ее не держит и предоставляет ей столько же свободы, сколько себе.

И она в полной мере пользовалась этой свободой. Так было легче переносить боль, которую причиняла ей навязанная роль Прекрасной Дамы.

В 1909 году Любовь Дмитриевна родила мальчика от одного начинающего актера. Блок принял ребенка как своего. Но младенец скончался через неделю после появления на свет.

В этом странном браке Блоки прожили до кончины поэта в 1921 году. Жена пережила его на восемнадцать лет. Больше замуж она не вышла.

После разрыва с Блоками Андрей Белый продолжал искать большую и чистую любовь. И только в 1931 году связал свою жизнь с милой и тихой женщиной — Клавдией Васильевой. Но он недолго наслаждался счастьем — через три года поэт умер.

Мария КОНЮХОВА