Венецианский купец и путешественник Марко Поло о Японии писал так: «Остров Чипунгу на востоке, в открытом море; до него от материка — тысяча пятьсот миль. Остров очень велик: жители белы, красивы и учтивы; они идолопоклонники, независимы, никому не подчиняются. Золота, скажу вам, у них великое обилие: чрезвычайно много его тут, и не вывозят его отсюда…»

Согласитесь: прямо-таки необозримое поле деятельности для миссионеров, в Средние века насаждавших веру Христову там, где можно было поживиться. Первые европейцы ступили на японскую землю в 1542 году. Корабль португальских купцов штормом прибило к острову Танэгасима близ Кюсю. Местные жители оказали гостям гостеприимство, но дивились их непривычному и безобразному, на взгляд японцев, облику: выпученным глазам, длинным носам, рыжим волосам.

Только Христа ради

В 1549 году вслед за купцами высадились в Японии миссионеры-иезуиты во главе с испанцем Франсиско Хавьером. В большинстве своем это были высокообразованные люди, быстро освоившие японский язык и умело выстраивавшие свои проповеди с учетом местных традиций и предпочтений. Особенно усердно иезуиты работали с даймё — крупными военными феодалами, элитой касты самураев, поскольку, приняв католичество, те насаждали его и среди своих вассалов и крестьян.

К концу XVI века в Японии при населении порядка 18,5 миллиона человек насчитывалось уже 300 тысяч христиан. И их ряды множились: многое в христианстве отвечало взглядам и философии японцев.

В 1582 году в Европу отправилось первое японское посольство, составленное из четырнадцатилетних сыновей трех видных феодалов-христиан: сами они не отважились на несколько лет оставить свои владения. Посольство радушно было встречено в Испании и Португалии, по высшему разряду его принял папа римский Григорий XIII (тот самый, что ввел ныне действующий григорианский календарь). На родину посольство вернулось лишь через восемь лет.

Благосклонно поначалу относился к иезуитам и христианству объединитель Японии и ее верховный правитель Тоётоми Хидэёси (1536-1598), надеявшийся на содействие португальцев в войне против Кореи и Китая. Но, подчинив себе в 1587 году остров Кюсю с портом Нагасаки, где уже вовсю хозяйничали иезуиты, Хидэёси убедился в том, что истинные цели европейцев мало совпадают с их словами. А уж когда правителю передали слова одного крепко выпившего португальского моряка, который грозил самураям скорым прибытием европейских солдат и оккупацией Японии…

В общем, Хидэёси издал указ, запретивший христианство, а иезуитам приказал покинуть территорию страны. Даймё, принявшим новую религию, было велено отречься от нее под страхом конфискации владений и смертной казни. Для острастки 26 христиан были распяты, подобно Христу. И все же христианизация Японии продолжалась, хотя и не афишировалась.

Огнем и мечом

Центральные власти страны видели в христианах — и не без оснований — пятую колонну, которая может выступить против собственной армии, если какая-либо европейская держава начнет колониальную войну против Японии: о подобной практике на материке японцы были наслышаны. В 1614 году сёгун Токугава Иэясу, завершивший создание в Японии централизованного государства, запретил пребывание в стране «белых иностранцев», то есть европейцев, а христианство объявил вне закона. На два с половиной века Япония закрылась от «тлетворного влияния Запада».

Принявших христианство японцев стали принуждать к возвращению в буддизм. Для подтверждения своего перерождения они должны были публично осквернить иконы и другие атрибуты христианства. Те же, кто отказывался от вероотступничества, подвергались пыткам и мучительной смерти через распятие или сожжение.

Восстание 30 тысяч христиан в 1637 году в княжестве Симабара на острове Кюсю, геноцидом доведенных до отчаяния, после несколько месяцев кровопролитных боев было жестоко подавлено правительственными войсками. Католическая церковь почитает мучениками за веру Христову около 3 тысяч японцев, пострадавших в период гонений на христианство в конце XVI — первой половине XVII века.

А ведь если бы не чрезмерное усердие иезуитов и не болтовня пьяного матроса, возможно, сёгун Иэясу и не сказал бы им «сайонара» — «до свидания» по-японски. И Япония могла бы стать восточной жемчужиной в короне Ватикана.

Леонид БУДАРИН