Подавляющее большинство источников выставляет любовницу, а затем и вторую жену Александра II — Екатерину Долгорукову — образцом чистой и самозабвенной любви. На самом же деле «ангел с белоснежными крыльями» был далеко не так светел и бескорыстен, как ныне принято говорить.

Александр II слыл человеком влюбчивым и романтичным. На протяжении 20 лет его законная супруга Мария Александровна оставалась «самой дорогой и желанной», но после рождения последнего сына здоровье ее сильно ухудшилось. Императрица все больше времени проводила в иностранных лечебницах, а Александр начал посматривать по сторонам.

Фрейлина ее величества

Впервые Александр увидел Катю Долгорукову в имении ее отца во время учений в 1859 году. Девочке было 11 лет, императору — 41. Вскоре отец Екатерины разорился, и монарх взял на себя заботу о его детях. Сыновей устроили в военные училища, а девочек — в Смольный институт.

Спустя шесть лет император случайно встретил юную смолянку в Летнем саду. Он узнал девушку — и, как говорится, закрутилось… После того как встречи и прогулки стали регулярными» приязнь постепенно переросла в интимную связь. Родственникам Кати щекотливая ситуация не нравилась, но повлиять на что-то они не могли.

В 1870 году, по настоянию Александра II, Долгорукову сделали фрейлиной императрицы. Назначение было чисто формальным, но давало молодой красавице возможность посещать придворные балы и праздники. Летом влюбленные встречались в Петергофе и Царском селе, зимой — в Зимнем дворце. Его величество купил любовнице два дома в Крыму.

Когда врачи рекомендовали Долгоруковой родить ребенка, Александр с радостью поддержал эту идею, и через год на свет появился бастард. Всего Екатерина родила императору четырех детей: двух мальчиков (один из которых умер) и двух девочек.

Бурный роман царя давно стал секретом Полишинеля, но все молчали: и законная супруга, и дети, и двор. Кто-то был втайне возмущен, кто-то говорил, что еще никогда не видел Александра таким счастливым.

Так что это было? Большая бескорыстная любовь? Чтобы разобраться, стоит взглянуть на предмет с другой стороны.

«Откаты» по-царски

XIX век коренным образом изменил жизнь русского дворянства. До отмены крепостного права ведение своего бизнеса для аристократа считалось занятием недостойным, а то и позорным. В 1861 году ситуация резко изменилась. Стремительное наступление капитализма качнуло все устои. Миллионы делались едва ли не из воздуха, и аристократия желала поучаствовать. Князья и графы быстро сообразили, что влияние видных фигур, в том числе императора, тоже «товар» и весьма востребованный. На Западе подобный вид деятельности называется «лоббизмом». Именно этим активно и занялась юная любовница Александра II.

Еще в 1870 году Долгорукова сблизилась с Варварой Шебеко, родственницей жены брата. Умная и хваткая Варвара стала, что называется, мозгом в тандеме двух барышень. Она составляла планы, а Екатерина обеспечивала поддержку императора.

Считается, что именно усилиями Долгоруковой и Шебеко был снят с поста главный борец с коррупцией, начальник Третьего отделения Императорской канцелярии Петр Шувалов.

Яркий пример деятельности ловких лоббисток упомянут в дневнике Александры Богданович, жены видного петербуржского сановника. Со слов князя Барятинского, который сам лоббировал интересы предпринимателя Карла фон Мекка, Богданович описывает эпическую битву, развернувшуюся за концессии на строительство двух железных дорог: Севастопольской и Конотопской.

Главным соперником фон Мекка был некто Ефимович, который пользовался поддержкой команды Долгоруковой. Князь попытался добиться встречи с Екатериной, но его перенаправили к девице Шебеко, представлявшей интересы любовницы государя.

Встреча состоялась на курорте Эмс. Князь был поражен деловой хваткой молодой дамы, а та без обиняков заявила, что Конотопская дорога даже не обсуждается, а со второй можно договориться, и сразу оценила свои услуги в полтора миллиона рублей. Барятинский мог оперировать суммой в два раза меньшей. Шебеко с трудом согласилась, но потребовала оплаты вперед и без всяких гарантий. Вексель надлежало выписать на имя брата Долгоруковой. В России 1990-х годов такая схема называлась «кидаловом». Фон Мекк решил, что его банально могут «кинуть» на 700 тысяч, и на сделку не пошел.

Весь описанный случай весьма наглядно иллюстрирует деловые нравы, царившие среди придворных. И, конечно, Александр II об этом знал. Мемуарист его величества не раз упоминает, что император считал совершенно нормальным обогащение близких к нему людей за счет концессий.

Последний вагон

Весной 1880 года скончалась безнадежно больная чахоткой Мария Александровна. Дальнейшее поведение Екатерины Долгоруковой очень сложно назвать «ангельским». Представьте: в Зимнем дворце еще лежит непогребенная императрица, а фаворитка в письме, обращенном к Александру, буквально требует исполнить обещание, данное ей 14 лет назад. Император в ответ просит Екатерину немного времени, чтоб похоронить супругу.

Венчание состоялось спустя всего 40 дней после погребения, хотя для соблюдения приличий требовался годичный траур. Непристойно поспешный брак буквально потряс Петербург и явился настоящим ударом для уже взрослых детей Александра II.

После свадьбы Долгорукова получила титул Светлейшей княгини Юрьевской. Император признал ее детей и специально оговорил право новой жены проживать в Зимнем дворце.

Как ни жестоко это говорить, но Долгорукова буквально вскочила в последний вагон уходящего поезда. Законной женой российского царя она пробыла всего восемь месяцев. Короновать Светлейшую княгиню просто не успели. После смерти Александра II, павшего от рук террористов-народовольцев, у руля государства встал Александр III, который не питал к мачехе ни малейшей приязни.

В начале 1882 года Долгорукова уехала жить в Ниццу. Императорская вдова поставила целый ряд условий своего отъезда. В результате «высочайших торгов», кроме 3 миллионов рублей по завещанию Александра II, она добилась ежегодной ренты в 200 тысяч на себя и детей. Взамен права жить в Зимнем дворце Долгоруковой был передан особняк на Гагаринской улице. Сверх этого детям по достижении совершеннолетия были оговорены секретные ежегодные выплаты из средств Императорского кабинета.

Шантажистки

Все царствование Александра III Долгорукова тихо сидела в Ницце, проматывая в финансовых аферах наследство. Мозгом всех операций по-прежнему оставалась Варвара Шебеко.

После вступления в права Николая II скандальная княгиня вышла из сумрака. В 1900 году она начала заваливать Николая и министра императорского двора Владимира Фредерикса требованиями о денежной помощи. Она жаловалась на возросшие расходы, взывала к благородству внучатого пасынка.

В результате Николай в два раза увеличил содержание княгини и ее детей. Кроме того, Фредерикс предложил жесткие условия, на которых кабинет соглашался увеличить секретную пенсию. Таким образом министр пытался принудить Долгорукову к продаже дома на Гагаринской.

Забегая вперед, можно сказать, что серия уступок двора и «атак» Светлейшей растянулась на 13 лет. Кабинету постоянно приходилось повышать выплаты, решать вопросы с долгами княгини и ее детей, живущих на широкую ногу, оплачивать покупку зарубежной недвижимости.

При этом Долгорукова и Шебеко придумывали все новые схемы выжимания денег. В 1908 году княгиня объявила, что покойный муж завещал ей еще три миллиона и записи об этом есть в его дневниках. Дневники были тщательно исследованы, записи не обнаружились. Денег не дали. Тогда Долгорукова начала кампанию откровенного шантажа. Уже дважды заложенный дом на Гагаринской был давно превращен ею в музей Александра II. К каждой вещи, вплоть до ночного горшка, крепились памятные таблички. Долгорукова завила о том, что хочет продать дом и вещи с аукциона, затем пообещала выставить на торги интимную переписку с императором, содержащую весьма откровенные письма. Двор не мог допустить подобных распродаж и каждый раз шел на выделение беспроцентных ссуд, разовые выплаты, увеличение ренты.

Многие годы «ангел чистой любви» использовал кабинет его величества как дойную корову, не стесняясь шантажа и угроз. В 1913 году великая комбинаторша решила, что все выдоено досуха, свернула дела в России и продала наконец дом на Гагаринской. Она прожила остаток дней в Ницце и скончалась в 1922 году.

На этом можно было бы и закончить, но у истории есть продолжение. В 1990-х годах интимная переписка Романова и Долгоруковой была выкуплена лондонским кланом Ротшильдов, а в 2001 году, после четырех лет переговоров, обменена на хранившиеся в России архивы этой знаменитой финансовой династии.

Евгений ЗИМИН